Эмилио Сальгари - На Дальнем Западе
Деятельный, энергичный, предприимчивый, к тому же располагавший весьма солидными средствами, он сообразил, что здесь он может очень быстро удесятерить свое состояние. И исхлопотал у правительства огромные земельные территории.
Почему он выбрал для поселения территорию на реке Вебер?
Правда, в этой местности бродили орды индейцев, представлявших постоянную угрозу бледнолицым.
Но, с другой стороны, белых тут было очень мало: правительство, в других местах отводившее поселенцам только небольшие участки земли, не скупилось на пустынные земли Дальнего Запада и давало тысячи акров офицерам, отличившимся во время войны. Кроме того, практичный полковник Деванделль раньше многих и многих оценил достоинства территории у Соленого озера и неисчерпаемые естественные богатства, обещавшие колоссальные прибыли предприимчивым людям.
Как мы знаем теперь, территория Дальнего Запада вполне оправдала самые пылкие мечты пионеров и теперь является одной из богатейших местностей Соединенных Штатов.
Не упуская, однако, из виду то обстоятельство, что, быть может, много лет эта местность будет жить в опасных условиях и подвергаться нападениям индейцев, полковник Деванделль, поселившись на реке Вебер, поторопился создать себе надежное убежище. В самом деле, его асиенда, в которой не было недостатка в современном комфорте, но не было и ненужной роскоши, казалась скорее маленькой крепостью, чем помещичьей усадьбой.
Место для асиенды было выбрано как нельзя лучше: она стояла на полуострове, образуемом мысом Вебер, который глубоко вдается в воды Соленого озера. С одной стороны естественную границу самой усадьбы составляли воды реки, с двух других — воды озера. И только с одной стороны подступ к усадьбе был сравнительно легок — с плодородной долины: но полковник Деванделль, как опытный солдат, тщательно укрепил усадьбу, устроив палисады и рвы.
Жизнь в асиенде пришлась Деванделлю так по душе, что много лет он провел, обрабатывая свое огромное и богатое имение.
Как мы видели, хотя он и рассказывал Джону Мэксиму, что нападения подстрекаемых Яллой индейцев, а может быть и руководимых ею самой, отравляли удовольствие пребывания в асиенде, тем не менее он на самом деле привязался к усадьбе. И едва ли бы покинул ее, если бы по вызову правительства не пришлось тряхнуть стариною и принять командование отрядом ополченцев и волонтеров, чтобы задержать сиу и не дать им соединиться с чейенами во время знаменитого восстания краснокожих, начавшегося в 1863 году.
Восстание, застигшее американцев врасплох, разгорелось совершенно неожиданно и с такой быстротой, что полковник Деванделль не успел позаботиться об усилении защиты собственной асиенды и безопасности детей. Не подозревая, как мы видели, какие размеры примет «священная война краснокожих против бледнолицых», полковник оставил в усадьбе даже своих детей, Мэри и Джорджа, и только уже в горах Ларами, узнав о грозящей детям опасности, отправил их спасать… троих преданных трапперов, включая в то число и Джона Мэксима, «агента индейских территорий» и одного из опытнейших людей Дальнего Запада.
Собственно говоря, асиенда была способна выдержать нападение индейцев и даже более или менее продолжительную осаду: палисад и рвы отлично защищали ее, в жилых постройках было достаточно места для служебного персонала, довольно многолюдного, полковник держал в полном порядке маленький арсенал из двух десятков карабинов, а погреба были всегда полны съестными припасами и бочками с водой.
Но было и слабое место: постройки асиенды, не исключая и главного дома, были сложены из стволов тут же срубленных массивных хвойных, очень смолистых деревьев, и, если бы нападающим удалось поджечь усадьбу, ее защитники в пылу битвы не смогли бы вовремя справиться с огнем и пожар в очень короткое время разрушил бы все постройки.
Но вернемся к нашим героям, после стольких приключений добравшимся до желанной усадьбы полковника Деванделля.
Джон Мэксим, не раз бывший гостем Деванделля, не обращая внимания на сумятицу, поднятую неграми и метисами при появлении беглецов у изгороди хлопковой плантации, и на отчаянный лай потревоженных собак, вел своих спутников кратчайшим путем к усадьбе.
— Что значит, когда дома нет хозяина! — сердито ворчал он, подходя к постройкам. — Эти черные идиоты в панике даже подъемный мост забыли поднять! А что, если бы в самом деле вместо нас показались воины Яллы? Нет, мы, оказывается, подоспели сюда как нельзя более кстати. А то индейцы могли взять усадьбу чуть ли не голыми руками!
Тем не менее, опасаясь, чтобы кто-нибудь из обитателей усадьбы не встретил визитеров шальным выстрелом, агент не переставал кричать во все горло:
— Свои идут! Гей, в усадьбе! Да отзовитесь же! Когда путники, таща за собой Миннегагу, поглядывавшую вокруг полными любопытства блестящими глазами, вошли во двор асиенды, откуда-то выбежала целая толпа вооруженных ружьями людей. Этими молодцами предводительствовал чистокровный мексиканец, державший в обеих руках по пистолету.
— Гей, Моралес! — окликнул его, останавливаясь, агент. — Твои пистолеты, пожалуй, могут выстрелить!.. Не узнаешь меня, что ли?
— Мадонна! — воскликнул мажордом полковника Деванделля, то есть его управляющий, сеньор Моралес. — Да это мистер Джон Мэксим!
— Мистер Джордж! Мисс Мэри! Это друг! Это Джон Мэксим!
— Собственной персоной! — поддержал его заявление янки, протягивая мексиканцу руку для привета.
— Да идите же скорее сюда! — надрывался Моралес. — Прибыли гонцы от вашего отца!
Центральная дверь здания распахнулась, и на ее пороге появился красивый подросток лет пятнадцати. Это был сын полковника Деванделля, Джордж. За ним выглянула девочка лет четырнадцати или тринадцати, удивительно схожая с Джорджем. Это была дочь полковника, Мэри.
— Джон, наш Джон! — в один голос воскликнули дети. — Откуда ты, Джон? От отца? Как он поживает? Да говори же, Джон!
Агент потупился. Что он мог сказать детям своего командира?
…Как-то не думалось об этом во время странствий по горам и долам, по лесам и степям. Все время мысли были заняты только одним: как справиться со встречающимися на каждом шагу препятствиями, как добраться до асиенды?
А теперь, когда Джон Мэксим стоял лицом к лицу с детьми своего командира, видел их живые и ясные черные глаза, их кудри, слышал их молодые, звонкие голоса, он растерялся. Он вспомнил, что, по существу, ведь он принес детям Деванделля весть о гибели их несчастного отца… Принес известие, что они сироты…
— Да, это я, мистер Джордж и мисс Мэри! — сказал наконец агент, снимая шляпу.
