Лэрри Макмуртри - Одинокий голубь
Ей все еще было с ним покойно; они никогда не ссорились, он не проявлял никаких признаков дурного характера. Но она уже поняла, что он один из тех муж чин, которые нуждаются в постоянной заботе. Сначала он сумел ее обмануть и заставить думать, что может взять на себя заботу о ней. Он прекрасно играл в карты и мог этим заработать, но это еще далеко не все. Джейк не мог быть один. Когда он спал, или развлекался, или просто болтал и рассказывал байки, проявлялся скрытый в нем ребенок, и то была большая часть его натуры. Еще недели не прошло, а ей уже казалось, что все в нем наигранно.
Но осознание этого не нарушило ее покоя. Это означало, что она нужна ему больше, чем он хочет признать; она это чувствовала, а признается он или нет, ее не волновало. Если бы Джейк был таким твердым, каким хотел казаться, она бы не чувствовала себя в безопасности. Тогда он мог бы просто повернуться и уйти.
Но он так не поступит. Он любил болтать, особенно с женщинами, и нежиться в постели. Ему даже нравилось, что она живет над салуном, поскольку, если возникало желание, он мог всегда спуститься вниз и по играть в карты.
Поскольку компания «Хэт крик» собирала скот и готовилась к переходу, карточных игроков в салуне прибавилось. В Лоунсам Дав заявились несколько ков боев, ищущих работу. У некоторых хватало сил появляться вечерами в салуне, чтобы перекинуться в карты. С севера приехал высокий ковбой по имени Нидл Нельсон, а из Браунсвилла – развеселый парень, которого звали Берт Борум.
Поначалу Ксавье обрадовался новым клиентам, но скоро ему пришло в голову, что они пробудут здесь все го неделю-другую. И тогда он подумал, как скоро опустеет и каким станет мрачным салун, и он снова стал стоять большую часть ночи у дверей с тряпкой, вода с которой стекала ему на штанину.
Липпи был основательно занят, потому что ковбои всегда требовали песен. Липпи любил компанию. Он гордился своим умением играть и отбарабанивал любую заказанную мелодию.
Джейк постарался научить Лорену тем приемам карточной игры, которых она еще не знала. Она постоянно удивлялась, как это Берт и Нидл Нельсон обходятся почти без сна, потому что капитан здорово гонял их весь день, а потом они полночи играли. Единственным ковбоем, корчившим кислую мину, когда она садилась за стол, был Диш Боггетт, который никак не мог справиться со своей любовью к ней. Ей было смешно смотреть, как он сидит с каменным выражением лица, да еще при этих огромных усах. Джейк, казалось, не замечал, что парень в нее влюблен. Иногда ей хотелось поддразнить Джейка, но он ей ясно сказал, что ревнив; он может даже пристрелить Диша, а ей бы этого не хотелось. Диш был приятным парнем, просто он не шел ни в какое сравнение с Джейком Спуном.
Когда сбор и клеймение скота продолжалось уже дней десять, Лорена почувствовала, что приближается кризис. Она слышала, как мужчины обсуждали, что работы осталось еще на неделю, и это означало, что они скоро двинутся в путь. Ребята говорили, что они уже опаздывают.
– Черт, нам придется пересекать Йеллоустон по льду, если мы сейчас же не двинемся в путь, – сказал как-то Нидл Нельсон. Он выглядел забавно – тощий, как проволока, и с кадыком, который по величине на поминал индюшачье яйцо.
– Ну, сомневаюсь, что мы переберемся через Йеллоустон, – заметил Джаспер Фант. – Большинство из нас потонут по дороге.
– Нидл не потонет, – вмешался Диш Боггетт. – Нет такой реки, которую он не смог бы перейти вброд, не замочив шляпы.
– А я плавать умею, – бросил Нидл.
– Хотел бы я посмотреть, как ты поплывешь вместе с пятьюдесятью или шестьюдесятью коровами, да еще, возможно, с собственной лошадью на плечах, – усомнился Джаспер.
– Никаких шестидесяти коров на моем горбу не окажется, – возразил Нидл, – да и этой клятой лошади тоже.
Берт Борум считал Нидла весельчаком, тому вообще часто бывало смешно. Он был одним из тех мужчин, чей смех доставлял удовольствие.
– Я подыщу себе, за что держаться, прежде чем в реку полезу, – заявил Нидл.
– А что именно? – спросил Диш.
– Еще не решил, – ответил Берт. – Может, привяжу несколько кувшинов к лошади. Кувшины хорошо держатся на плаву.
– И где же ты возьмешь кувшин, черт бы его драл, во время перегона скота? – спросил Джаспер. – Если капитан накроет тебя с кувшином, он точно будет знать, кто вылакал из него виски.
Джейк терпимо относился к ковбоям, но старался держаться в стороне. Он никогда не участвовал в об суждении их предстоящего путешествия и ничего не говорил Лорене по поводу того, что они трогаются в путь. Он не слишком много работал, хотя иногда ночью помогал собирать скот. По большей части он делал вид, что вся эта суета его не касается.
Затем произошло событие, которое застало Лорену врасплох. Стоял дико жаркий день, и в салуне не было никого, кроме Липпи. Ксавье, любивший рыбу, пошел к реке в надежде что-нибудь поймать. Лорена сидела за столом и практиковалась в карточных трюках, которым обучил ее Джейк. Неожиданно вошел не кто иной, как Гас. Его рубашка промокла от пота так, что создавалось впечатление, будто он неделю провел под водой, даже лента на шляпе промокла. Он зашел за стойку бара, взял бутылку и двинулся к ее столику, широко улыбаясь.
Она заметила, что он взял стакан и для нее, что ее удивило, но, с другой стороны, как говаривал Джейк, от Гаса всего можно ждать.
– Что меня удивляет, так это то, почему сейчас в салуне только два грешника? – сказал Гас.
Лорена промолчала, но Липпи не удержался.
– Я старался грешить всю свою жизнь, чего же ты меня не считаешь? – спросил он.
– Нет, у тебя ведь дыра в животе, – ответил Гас. – Ты за свои грехи уже расплатился, а мы с Лори пока еще в долгу.
Гас налил немного виски в ее стакан и наполнил свой почти до верха.
– Я хочу с тобой переспать. – Он говорил с таким видом, будто просил у нее взаймы две монеты.
Лорена так изумилась, что не знала, что сказать. Она взглянула на Липпи, который сидел и слушал, будто имел на это право.
Гас, разумеется, нисколько не был смущен своим предложением. Он снял шляпу, повесил ее на стул и доброжелательно смотрел на нее.
Лорена совсем растерялась. Она никогда не ожидала, что Гас способен совершить такую ошибку, потому что все знали, что они с Джейком друзья. Гас должен был знать, что Джейк живет с ней, и все же он вошел и задал свой вопрос, как будто Джейк не имел никакого значения.
Она сидела молча и растерянно, что, казалось, позабавило Гаса.
– Чего тут раздумывать? – спросил он. – Просто отдайся мне, и дело с концом. Ненавижу сидеть и смотреть, как женщина думает.
– Почему? – спросила она, снова обретя голос. Она чувствовала, что начинает злиться. – Полагаю, у меня есть право подумать, если я захочу, – добавила она.
