Константин Нормаер - Хранитель историй (СИ)
Стук с двумя паузами повторился. Пошевелив ключом в замке, Скиталец впустил внутрь невысокого чумазого парня в старой изодранной морской куртке. Прижав к груди потрепанную треуголку, тот бросил на юную мисс быстрый взгляд и спешно поклонился.
Скиталец, сдвинув брови, что‑то спросил у юноши. Тот кивнул и, приблизившись к моряку, стал быстро нашептывать на ухо. Клер было ужасно интересно услышать их разговор, но как она не старалась, не смогла разобрать даже обрывки слов.
Получив за сообщение весомое вознаграждение, юноша проверил серебряный на зуб, словно действительно мог определить его подлинность и низко поклонившись, удалился, напоследок наградив девушку очередным, на этот раз смущенным, взглядом.
Дверь захлопнулась. Оставшись на месте, мистер Сейл не спешил сесть в кресло и продолжить рассказ.
— Что‑то случилось? — нарушив тишину, спросила Клер.
Сжав губы, моряк собирался было кивнуть, но остановился, задумчиво теребя цепочку дорогих часов.
— Если вы будите молчать, я стану нервничать еще больше, — заметила девушка.
Сейл наградил ее рассеянным взглядом.
— Я готова встать на вашу сторону, если вы объясните мне причину вашего беспокойства, — наконец произнесла Клер, решив, что так будет правильней всего.
— Безусловно, — внезапно согласился моряк.
Оставив в покое цепочку от часов, он так и не открыл крышку, чтобы взглянуть на циферблат.
— Что — безусловно? — не поняла Клер.
— Безусловно, вы правы, мисс Джейсон. Я приятно удивлен, что вы не оставили без внимания мой рассказ. Но, к сожалению, в данный момент, я не смогу поведать вам окончание этой странной истории. Меня ожидают. Прошу меня простить…
Он решительно открыл дверь и уже переступил порог, когда почувствовал ее руки, цепко державшие его за лацкан камзола.
— Я вас так просто не опущу, — голос девушки раздался решительно, отметая всякие возражения. — Скажите, ваши дела касаются моего брата?
Скиталец освободился с легкостью, одним движением.
Его ладони коснулись плеч Клер. Проникновенный взгляд был красноречивее слов. И все‑таки он ответил:
— Я не хочу говорить многообещающих фраз. И прошу вас запастись терпением. Я обещал спасти Рика, и не отрекусь от своих слов ни за что на свете. Обещайте мне, что дождетесь меня. Всего пару часов, не больше. Я не подведу вас!
Его руки легко отстранили Клер в сторону. Ее губы дрогнули — она не хотела отпускать своего спасителя, желая быть рядом, помочь, сделать что угодно, только не оставаться в этих четырех стенах, в ожидании очередного визита.
Дверь захлопнулась, исключив бессмысленные уговоры. Ключ несколько раз повернулся в замке и наступила тишина.
Едва держась на ногах Клер дошла до середины комнаты и обессилено упала на пол, не в силах сдерживать нахлынувшие эмоции. Находясь с братом в одном городе, она, словно отдалилась о него на тысячи миль. И ни письмо, ни ее отчаянный голос не мог дотянуться до Рика, передав ему скромную весточку. Невыносимое, томительное ожидание в очередной раз поглотило девушку, сковав ее тело путами опустошения.
* * *Последнее слово далось ему с невероятной трудностью, будто что‑то внутри оборвалось и лишило его разом всех навыков. Почерк испортился окончательно, изобразив вместо идеально ровного завитка пузатую и корявую букву. Силы были на исходе.
С того самого дня как Рик начал помогать отцу, он напрочь лишился сна. Ночные кошмары больше не мучили его в час безмятежности. Теперь они являлись ему наяву. Не успев закончить абзац и отложить перо в сторону, юноша погружался в мысленные картины, с одной лишь разницей — роль отца в этих грезах исполнял совсем другой человек. Тот, кого он пытался забыть, но так и не смог. Медленной поступью чужак приближался к дверям, садился за стол и заводил разговор. Слов Рик не слышал, но точно знал, что мистер Сквидли говорит о прошлом — о тех событиях, которые стали причиной смерти: его отца, крючконосого старьевщика и всех остальных кто, так или иначе, попадался на жизненном пути младшего — Джейсона.
Когда Сквидли расправлялся со своими знакомыми благодаря призрачным паукам, сотканным из дыма трубки, Рик кричал, закрывал уши руками, стараясь отстраниться от ужасного зрелища. И навсегда забыть вчерашний день. Ведь это именно он, собственными руками, подготовил крохотных воинов к нападению. Открыв книгу о пауках, только он и никто иной, перенес на страницы сочинения их повадки и умения поражать человека в самые жизненно важные органы.
Нервная дрожь охватила юношу, заставив его вскочить со своего места и решительно ринуться к двери. Ему не хватало воздуха, самую малость, всего лишь крохотный глоток, который сможет продавить ком внезапно возникший в горле. Но выбраться из собственного дома было не так‑то просто. Дверь в кабинет откликнулась коротким щелчком замка, а ставни окон оказались прочнее стали, — и впору было думать, будто дом подчинил себе своего хозяина, превратившись из старого уютного жилища, в мерзкую сырую темницу.
Еще одна неудачная попытка заставила Рика в отчаянье забиться в угол, укрывшись от чужого мира. Единственной надеждой на спасения был отец. Но последние дни он являлся к нему крайне редко и практически не общался с сыном, требуя лишь одного.
Писать! Строку за строкой! Страницу за страницей!
Стачивая одно перо за другим, несмотря на голод и бессилие он требовал от Рика невозможное.
Лиджебай больше не выдумывал новые правила. Он просто приказывал — и ослушаться его казалось чем‑то немыслимым.
Порой Рику чудилось, что отец говорит чужими словами, будто кто‑то или что‑то управляет его помыслами, но в другую минуту, он отказывался от столь абсурдной мысли.
Лиджебай Джейсон — твердый, уверенный в себе человек не мог подчиняться, у него в крови был дух лидерства, и никто бы не заставил его выполнять чужие поручения. Разве что… Нет, юноша даже не допускал подобного стечения обстоятельств.
Последние дни сильно надломили Рика. Ни на миг не отпуская воспоминания о мистере Сквидли, он лишь единожды вспомнил о сестре и тут же произнес короткую молитву, чтобы Господь не оставил ее в трудный час. Родственная связь не заставила себя ждать — в ту же ночь юноша услышал голос Клер. Она тоже взывала о помощи, но не своей — а брата. Она умоляла его вернуться, отказаться от тяжелой работы. Сестра плакала, продолжая упрашивать. Она заклинала, чтобы он одумался. Говорила, что Рик попал под чужое влияние, что его помыслами и желаниями управляет зло.
Дальше он не слушал…
Не мог вынести подобной чуши. Вся правда, заставлявшая Рика поступать так, а не иначе, улетучилась в одночасье. И хотя он до последнего верил, что с ним говорит именно Клер, в последний миг бледное девичье лицо изменилось, приняв знакомые грубые очертания мистера Сквидли. Тогда- то юноша понял, что опасность никуда не подевалась и лишь выжидает его ошибки.
