Джеймс Купер - Блуждающая Искра
Затем Рауль приказал всем приняться за дело, и люгер направился к скалам.
— Я вижу огонек вблизи Капри, капитан, — сказал старший лейтенант. — Не с неприятельского ли это судна?
— Вы правы, это «Прозерпина»; но она слишком далеко, чтобы стоило о ней беспокоиться. На ней зажгли фонарь, чтобы была возможность воротиться к ней ее разъехавшимся лодкам. А хорошо ли скрыты наши огни, Пентар? Позаботьтесь об этом.
— Все в порядке, капитан. «Блуждающая Искра» только тогда светится, когда собирается вовлечь неприятеля впросак.
Рауль улыбнулся и одобрил распорядительность и бдительность лейтенанта. Люгер быстро шел к скале, и Рауль сам принял участие в наблюдении над тем, чтобы не случилось какой-нибудь беды. Итуэль, по обыковению, не отставал от него.
Эти скалы около Сорренто были хорошо знакомы Раулю; он знал, что его люгер может подойти к ним почти вплотную, и рассчитывал именно где-нибудь здесь наткнуться на неприятельские лодки. Но вдруг он сильно вздрогнул от неожиданного окрика:
— Го-го, фелука! — кричали по-английски.
— Го-го! — откликнулся Итуэль, поднимая руку, чтобы предупредить всех о молчании.
— Что за судно? — продолжал тот же голос с лодки.
— Фелука, посланная адмиралом на розыски «Прозерпины»; но так как мы ее не нашли, то возвращаемся опять в залив.
— Постойте минуту, пожалуйста, я перейду к вам на борт и помогу вам, я кое-что знаю об этом.
— Сделайте одолжение, только поторопитесь, потому что мы хотим воспользоваться попутным ветром.
По странной недогадливости моряку в лодке показался фелукой давно отыскиваемый им люгер, о котором он именно в эту минуту совершенно забыл, и был далек от мысли попасть в руки врага. Он подъехал к борту люгера и через секунду уже был наверху.
— Знаете вы этого человека, Итуэль? — спросил, проходя, Рауль.
— Это Клинч, подшкипер проклятой «Прозерпины».
— Как! — воскикнул Клинч, и голос его выдал все его отчаяние. — Я попал в руки французов?
— Именно, — вежливо поклонился ему Рауль, — но не в руки врагов. Вы на борту «Блуждающей Искры» и видите перед собою Рауля Ивара.
— О, в таком случае прости, Джен! Простите все мои надежды!.. А только что мне готово было улыбнуться давно желанное счастье!..
Теперь все погибло!..
— Я вас прошу пройти ко мне в каюту: там нам будет свободнее и удобнее разговаривать при огне.
Клинч был в отчаянии. Ему было все ровно куда итти. Он вошел в каюту капитана и сел с блуждающими глазами. Перед ним стояла бутылка вина, и он бросил на нее свирепый взгляд, как голодный волк при виде ягненка.
— Вы не ошибаетесь, Итуэль? Это действительно тот человек, который так радовался известию, что арестант не был повешен?
— Без сомнения, капитан. В сущности, честный офицер, никому не сделавший зла, кроме себя самого. Говорили на фрегате, что он для вас поехал в Неаполь.
— Хорошо! Вы давно уже едете в вашей лодке, господин Клинч; — вы у нас поужинаете, выпьете стакан вина, а затем беспрепятственно воротитесь в вашу лодку и догоните фрегат.
Клинч широко раскрыл глаза, как бы не доверяя своим ушам. Когда он, наконец, понял, что ему говорили, он разрыдался. Весь этот день был для него сплошным рядом сильных волнений: сердечное участие Куфа, его советы, поручение, так удачно исполненное, острое ощущение всей своей вины перед терпеливой, верной Джен; сознание того, что он мог бы, по своим способностям, занимать несравненно высшую должность, если бы не его несчастная склонность, которой он сам стыдится; все воздушные замки, которые он сейчас строил на обратном пути из Неаполя — все разом рушились, и он заканчивал день в положении пленника… И вдруг это неожиданное великодушие Рауля, которому он не мог теперь не верить — всего этого было слишком много, и его напряженные нервы не выдержали.
Глава XXVI
Рауль скоро решил, как ему действовать. Пока он утешал Клинча, он поручил Пентару, своему старшему лейтенанту, отыскать еще одну лодку с фрегата. Но все розыски оказались безуспешными; безуспешны были также и все расспросы матросов Клинча — те хранили упорное молчание; они так же, как и экипаж «Блуждающей Искры», не боялись никаких угроз и никогда бы не выдали своих. Делать было нечего, приходилось, хотя и неохотно, отказаться от надежды захватить вторую лодку, тем более, что Рауль должен был поторопиться еще до рассвета выйти из залива. Сделав распоряжение повернуть, Рауль не терял еще надежды на обратном пути наткнуться на лодки своих врагов; но легкий, как птица, люгер мигом миновал все крутое побережье, в том числе и ту укромную бухточку, в которой они с Итуэлем так недавно еще и так успешно укрывались, и выехал в открытое море. Рауль был очень огорчен: он твердо решил отпустить Клинча, но сильно желал заполучить какого-нибудь другого пленника с «Прозерпины».
Между тем люгер приблизился к английскому фрегату, насколько позволяло благоразумие, и под покровом ночи рассчитывал прошмыгнуть незамеченным, направляясь в свое дальнейшее путешествие. Рауль пригласил Клинча подняться на палубу, куда приказал привести и его матросов.
— Здесь мы должны расстаться, господин Клинч, — вежливо сказал Рауль, — осторожность не позволяет мне дольше пользоваться вашим приятным обществом. Отсюда вам недалеко до вашей «Прозерпины», а мы стремимся к берегам нашей милой Франции. Будьте любезны, передайте мой привет капитану Куфу и этим честным итальянцам, так полюбившим сэра Смита! Прощайте!
Рауль улыбался: чувство безопасности после стольких волнений переполняло его сердце безумной радостью, и перед ним всплывали одни забавные сцены. Клинч, которому совершенно непонятно было многое в его словах, ощущал только одну глубокую к нему благодарность за свое освобождение; но в то же время он не забывал своих обязанностей, как офицера английского флота, и счел своим долгом предупредить Рауля.
— Капитан Рауль, — сказал он, пожимая протянутую ему руку, — я никогда не забуду вашей доброты, но, тем не менее, я считаю своим долгом заявить вам, что как офицер английского флота я обязан буду сделать все от меня зависящее, чтобы взять или уничтожить ваш люгер, как неприятельское судно.
— Мне нравится ваша откровенность, господин Клинч!
— Я должен донести капитану Куфу о том, где видел ваш люгер, куда, как можно предположить, он направится, и в каком состоянии я нашел ваше вооружение, ваш экипаж и все прочее.
— Дорогой мой, вы храбрый и честный человек. Желал бы я, чтобы теперь был полдень, и вы могли бы полюбоваться моим маленьким люгером в полном его блеске, так как он настолько красив, что не нуждается в вуали, чтобы прикрываться. Итак, скажите капитану Куфу все, что вы желаете; теперь же расстанемся! До свидания, дорогой Клинч, до свидания!
