Святослав Сахарнов - Повести и рассказы

Я торопился к машине, как вдруг увидел в тени около стены две знакомые плоские корзины.

Укротитель с дудкой сидел рядом. Поодаль отдыхал, привалясь спиной к каменной стене, мальчишка со зверьком на потёртом пеньковом шнурке.

Словно кто-то перенёс и корзины, и мужчину с дудкой, и мальчика с мангустой сюда, за тысячи километров от Бомбея, и вновь поставил их на моём пути.

Первым заметил меня мальчик, он крикнул что-то отцу, тот наклонился к корзине и, делая широкие жесты, пригласил подойти поближе.

— Драка мангусты с коброй! — нараспев объявил он.

Я подошёл. Палящее солнце делало всё окружающее неправдоподобным: слишком яркие краски, слишком чёрные тени. Ослепительный песок, которым посыпана площадь перед храмом. Звон крови в ушах и щёлканье пальмовых листьев над головой…

Мужчина взял у меня деньги — больше желающих смотреть представление не нашлось — и снял с первой корзины крышку. И снова оттуда поднялась и стала на хвост огромная коричневая змея. Снова раздула капюшон с очками и, раскачиваясь, стала следить за движениями дудки.

Когда кобра, как решил мужчина, потанцевала вполне достаточно, он опустил дудку и, схватив змею, небрежно сунул её в корзину. Он сделал это недостаточно проворно и плохо закрыл крышку. Крышка слетела, и змея устремилась прямо ко мне. Она ползла, не замышляя ничего плохого, а я, помня о вырванных зубах, стоял на одном колене и продолжал снимать. В окошке видоискателя то показывалась, то исчезала голова с раздутым капюшоном. Потом змея исчезла — факир, схватив кобру за хвост, вновь водворил её в корзинку. Забыв о том, что надо изображать осторожность, он просто взял её в руки и, затолкав в корзину, прижал крышкой.

Тогда вперёд вышел мальчик. И снова была сброшена крышка со второй корзины, снова оттуда пулей вылетела серо-коричневая змея. Мангуста бросилась на неё. Я подошёл слишком близко, они покатились мне под ноги. Мангуста с первого же удара прокусила змее затылок, и всё было кончено.

Мальчик поднял змею и протянул её мне. Это действительно была не кобра, а рат-снейк. Мангуста царапала коготками песок и рвалась к удушенной змее. Та висела плетью.

— Хорошая работа! — сказал я мальчику.

Я сказал это совершенно серьёзно. И он, и его острозубый зверёк сделали то, что нужно было сделать. Быстро и точно.

От зноя кружилась голова. Каменные божества слепыми глазами смотрели на пыльную раскалённую землю.

Я вспомнил слова Буча: «Маугли — это прекрасная сказка».

«И змеи. Змеи Индии — тоже», — подумал я.

АКУЛЫ

Свою первую акулу я увидел не в море, а в городе. Мы с Родольфо моим спутником по кубинской поездке — поехали в Гавану, чтобы достать немного фотоплёнки, муки и консервов. Там-то он и отвёл меня в бассейн.

Мы пришли неудачно — бассейн чистили. Трое рабочих спустили из него почти всю воду и теперь бродили по дну, шаркая по бетону щётками на длинных палках. Они тёрли позеленевшее дно, и на бетоне оставались светлые полосы.

На дне лежали какие-то розовые туши. Люди деловито перешагивали через длинные, как торпеды, тела и продолжали уборку.

— Мадре миа, матушка, да это же акулы! — сказал я.

Родольфо охотно подтвердил:

— Тибуронес!

Акулам было не до людей — они жадно разевали кривые рты, глотая мутную воду, которая даже не покрывала им спины.

— И как они не боятся? — сказал я про уборщиков.

Родольфо пожал плечами:

— Трабахо. Работа.

Мы не дождались, когда уборка кончится и бассейн снова нальют водой до краёв.

На обратном пути, трясясь в машине, я всё время вспоминал огромных красноватых рыб, их жадно раскрытые пасти и людей, спокойно расхаживающих по скользкому дну.

Ещё я вспоминал всё, что читал про нападения акул.

Когда я собирался в путешествие, друзья в Ленинграде наперебой спрашивали:

— Что ты думаешь делать с акулами? Акул ты учёл?

Акулы превратились для меня в вопрос номер один.

— В общем-то, они на людей не нападают, — утверждали одни. — Вон в Калифорнии есть даже клуб «Верхом на акуле». Членом его может быть всякий, кто хоть раз проедет на хищнике.

— И много таких наездников?

— Несколько сот!

— Зато в Австралии, чтобы спастись от акул, пришлось сетями огородить все пляжи, — напоминали другие. — Создана комиссия по акулам. Ею собрано полторы тысячи карточек — все случаи нападения акул на человека. Белая акула перекусывает человека пополам, как редиску.

Я не знал, что и подумать.

Кончилось тем, что я составил себе таблицу — опасные и неопасные акулы. Против названия каждой был нарисован квадратик. Квадратики я закрасил в красный или жёлтый цвет.

Красный — акула нападает, жёлтый — нет.

Нарисовав таблицу, я почувствовал себя спокойнее. В конце концов, встретив акулу, всегда можно вспомнить: как она относится к человеку?

— Интересная табличка, — сказали в один голос мои знакомые. — Что-то у тебя мало красных квадратиков.

— А это составлено для подводного пловца. Нам — подводным — легче. Акула видит большое существо с ластами, думает: уж не новый ли это хищник? — и чаще всего нападать воздерживается.

— Ну-ну…

Эту таблицу я привёз с собой.

С утра стояла отличная погода. Штиль. Даже у внешней кромки рифа, где всегда толклись волны, на этот раз вода словно остекленела.

Мы с Родольфо плавали у внутренней кромки, где кораллы погибли и где песок чередовался с зарослями черепаховой травы.

В траве сидели коротконогие ежи. Кончики их иголок были выставлены, и поэтому казалось, что ежи поседели. На макушках у них шевелились осколки раковин, листочки горгонарий, плоские камешки. Тонкими, нитевидными ножами ежи поддерживали свои украшения.

Резкие движения воды достигли меня. Я оглянулся. Ко мне плыл Родольфо. Подплыв, он повернулся и вытянул руку по направлению к большой песчаной осыпке. Там, почти касаясь брюхом песка, медленно плыла тупоголовая, с человека величиной, рыбина. Красноватая, с бесцветными глазами хищница неторопливо двигалась к нам.

Это была песчаная акула, точно такая, каких я видел в бассейне. Я начал судорожно вспоминать свою таблицу. Святое небо, что за квадратик стоит против неё? Кажется, жёлтый… Ну конечно, жёлтый! Я облегчённо вздохнул и жестом показал: «Ерунда».

Акула плыла, то и дело тыча мордой в песок, что-то искала и не обращала внимания на то, что делается наверху.

Мохноногий краб не успел удрать, и акула, сделав едва заметное движение головой, сглотнула его.