Жан Мерьен - Энциклопедия пиратства
Мы сразу послали ему ответ, поблагодарили за его доброту, но добавили, что на этом его миссия по нашему наставлению на путь истинный заканчивается, а если он не побоится взойти на борт нашего корабля, то мы можем сами перевезти его во Францию и это избавит его от многих мучений путешествия верхом на муле, так как дорога по суше намного тяжелее, чем по морю. Мы написали также, что премного ему обязаны, но это не то, что мы у него просили, и пусть лучше поторопится с выкупом, потому что мы собираемся идти к берегам Перу и хотим попасть туда до зимы. 30 апреля настоятель опять прислал нам ответ: что касается провизии, то он пришлет нам ее, чтобы мы поскорее отбыли из этих краев, но что касается денег, то их у него нет, так как монастырь сам находится в бедственном положении. Отец Иезуит, который с нетерпением ждал момента уйти от нас, хотя мы заботились о нем лучше, чем о самих себе, немедленно ответил, чтобы присылали выкуп как можно скорее. И если вице-король или какой-нибудь офицер в любом чине захочет этому воспрепятствовать, то пусть настоятель воспользуется своими привилегиями и авторитетом».
Выкуп«1 мая 1688 года пришел ответ, что настоятель уже отправил нам кое-какую провизию, которую ему удалось найти в городе, он велел также передать на словах, что будет искать по всей провинции остальную часть требуемого нами выкупа. Он обязался каждый день присылать нам по две незасоленные коровьи туши. Мы его особо не торопили, так как нам нужно было время, чтобы спокойно сделать лодки. Мы оставались здесь до конца месяца, и, наконец, 4 июня получили полностью весь выкуп. Тогда мы высадили всех пленников на берег вместе с Отцом Иезуитом. Потребовалось еще четыре дня, чтобы закончить работу с нашими новыми лодками. 8 июня 1688 года мы подняли якорь в порту Горный, чтобы выйти на поиски какого-нибудь удобного для зимовки порта на острове Калифорния[45], потому что зимой наступает плохая погода с сильным южным ветром и проливными дождями; в это время очень опасно идти к берегам Перу».
7. XVII–XVIII ВЕКА. АНГЛИЧАНЕ АНТИЛЬСКИХ ОСТРОВОВ, ИЛИ ФЛИБУСТЬЕРЫ, ВЫРОДИВШИЕСЯ В ПОДЛИННЫХ ПИРАТОВ
Как мы уже знаем, на Антильских островах существовали и настоящие британские флибустьеры, может быть, не опирающиеся на поддержку английских властей, но, по крайней мере, известные в далекой Англии.
Самый знаменитый среди них был Морган, который действовал в содружестве с французскими флибустьерами.
НЕМНОГО О «ВОЙНЕ В КРУЖЕВАХ»
Сын валийского земледельца, соратник Мансфельда, с которым он принимал участие в нападениях на Кампече, Морган специализировался в проведении береговых атак: вместе с экипажами кораблей, сформированными главным образом из французов, он разграбил часть Кубы, захватил остров Провиденс, разорил Гренаду и берега Коста-Рики.
В 1669 году он набрал еще один отряд бравых французов, которых он привлек для создания флота из восьми кораблей. С этим флотом Морган захватил Порто-Бельо, основной испанский рынок товаров на Антильских островах.
Его поведение никогда не отличалось галантностью — чтобы войти в этот город, не подвергаясь пушечному обстрелу, он пустил впереди своих головорезов женщин и монахов. Но тем не менее, именно эта победа, — несмотря на грабежи и последующие за ними оргии, — породила довольно удивительный эпизод «войны в кружевах», который скрашивает немного картину привычных ужасов.
Узнав о сдаче важнейшего торгового центра, дон Хуан Перес де Гусман, президент Панамы, прибыл к воротам города под видом негоцианта. На самом деле это была ловушка: отвлечь внимание Моргана от спешащего в Порто-Бельо картахенского флота. Но эта уловка была шита белыми нитками, если можно так выразиться, так как Морган был немедленно предупрежден о подходе эскадры. Дальнейшие события были достойны пера Александра Дюма: испанский гранд послал Моргану великолепный изумруд и свои поздравления, осведомляясь при этом, каким образом ему удалось захватить такой сильно укрепленный город, который ранее сумел противостоять лучшим армиям Европы. Морган в качестве ответа послал «негоцианту» свое лучшее ружье (под названием «Буканьер»), добавив при этом, что готов нанести ответный визит в Панаму, чтобы научить пользоваться его подарком.
Исполнив красивый жест, Морган, разумеется, не стал дожидаться прибытия испанской эскадры, а, получив миллион пиастров в качестве выкупа за город, убрался восвояси.
С тем же сборным экипажем он, в свою очередь, атаковал Маракайбо, стоящий на берегу большого озера (лагуны). Несчастные жители города, которые уже привыкли к набегам такого сорта, успели сбежать в соседний Гибралтар, а Морган оказался в ловушке испанской эскадры, которая, идя за ним по пятам, блокировала узкий выход из лагуны. Тогда Морган пошел на хитрость: приказал «вооружить» брандер деревянными пушками и колодами с напяленными на них одеждой и шляпами флибустьеров, на главной мачте подняли черный флаг с черепом[46] и пустили подожженный корабль по ветру на неприятельский флот. Три испанских корабля окружили брандер; в этот момент он взорвался, огонь перекинулся на соседние корабли, которые затонули со всем своим имуществом. Удалось спастись только адмиралу дону Альфонсо дель Кампо, который организовал мощную защиту крепости у выхода из лагуны, приготовясь к атаке флибустьеров. А флибустьеры бесшумно среди ночи вышли из лагуны через небольшой проливчик на своих кораблях, груженых богатой добычей.
Авторитет Моргана был в те времена огромным на всех Антильских островах и на всем побережье Центральной Америки; он считался великолепным моряком, а также честным и великодушным военным командиром.
Черный флаг с черепом является отличительным знаком пиратов — водрузить на мачте такой флаг означало приблизиться к виселице. В данном эпизоде Морган использует этот символ пиратов точно по смыслу, так как деревянные моряки, управляющие брандером, конечно не страшатся никакой кары!
Совершенно неизвестно, какие флаги использовали флибустьеры; они были, безусловно, весьма разнообразные. Среди корсаров практиковалось применение флагов, которые могли ввести в заблуждение противника, и только в последнюю минуту они поднимали флаги своих воюющих стран. Флибустьеры, без сомнения, использовали ту же хитрость, только не вывешивали никаких национальных флагов. Это нас не удивляет — сам королевский флот в XVII веке не имел на этот счет никакого закона. В проекте такого закона от 1669 года говорится: «Королевские корабли не имеют никаких строго установленных отличительных знаков для ведения боя. Во время войн с Испанией наши корабли использовали красный флаг, чтобы отличаться от испанских, которые выступали под белым флагом, а в последней войне наши корабли шли под белым флагом, чтобы отличаться от англичан, воюющих под красным флагом».
