Александр Чернобровкин - Морской лорд. Том 1
Наша армия собиралась двинуться дальше на восток, но прибыли послы короля Стефана. Около недели шли переговоры, в результате которых было подписано перемирие до Пасхи, то есть до начала следующего года, который начинался в этот день по местному летоисчислению. Король Стефан снял осаду с замка Эрандель и предоставил императрице Матильде королевский эскорт, который сопровождал ее до Бристоля.
Мы плелись следом. К прибытию в Бристоль закончится срок нашего «контракта». Грабить теперь нельзя, поэтому питаемся только тем, что дает граф Глостерский или покупаем в деревнях и городах. Мои рыцари обсуждают, чем им дальше заняться. Те, кто постарше, считают, что надо пересидеть зиму в теплом месте. По весне перемирие закончится, и для них найдется работа. Молодые рвутся Нормандию, чтобы повоевать там под знаменем графа Анжуйского. Я пока не знаю, куда податься. Многое зависит от того, выполнит граф Честерский обещание, данное его сводным братом или нет. Для этого надо, как минимум, чтобы Вильгельм де Румар рассказал брату об этом обещание. Поэтому на последнем привале перед Бристолем я оказался в шатре лорда, чтобы сыграть в шахматы.
– Говорят, граф Анжуйский зовет наших рыцарей в Нормандию, чтобы там воевать с королем Стефаном, – закидываю я удочку.
– Ему нужны люди, чтобы захватить для себя Нормандию, – говорит Вильгельм де Румар.
– Есть смысл служить у него? – интересуюсь я.
– Смотря кому. Баронам – да, а простым рыцарям – скорее, нет, – отвечает де Румар. – Он в первую очередь награждает своих анжуйцев.
– Каждый бы так поступал, – говорю я.
– Не скажи, – возражает лорд. – Тогда тебя окружат хорошие друзья, а не хорошие воины.
– Ты сам не собираешься туда плыть? – спросил я.
– Я стараюсь плавать только в случае крайней необходимости, – ответил он.
– Страдаешь морской болезнью? – спросил я.
– Нет, – ответил лорд Вильгельм и после паузы произнес: – Наверное, ты не знаешь, но я должен был плыть на «Белом корабле».
– А чем он прославился? – поинтересовался я.
– Он утонул вместе со всеми, кто на нем был – сто сорок рыцарей и восемнадцать дам, – ответил лорд Болингброк.
Видимо, «Титаник» двенадцатого века.
– Среди них был сын и наследник короля Генриха. Если бы «Белый корабль» не затонул, не было бы этой войны, – рассказал Вильгельм де Румар. – Я сошел с корабля в последний момент вместе – ты не поверишь! – со Стефаном, нынешним королем. Мы сказали, что заболели поносной болезнью, а на самом деле из-за того, что нам выделили места хуже, чем прихлебателям принца.
– Судьба тебя хранит. Наверное, ты должен сделать еще что-то важное, – польстил я.
– Самое важное у меня уже позади, – огорченно говорит лорд. – Когда-то я был юстициаром (верховным судьей) Нормандии. Получил этот пост после того, как воевал против короля Генриха из-за владений моей матери, которые он отнял. И знаешь, кто тогда сражался вместе со мной?
– Откуда я могу знать?! – воскликнул я, подыгрывая лорду.
– Галеран де Бомон! – со злорадным торжеством произносит Вильгельм де Румар и ждет моей реакции.
Я изображаю столько удивления, сколько может поместиться на моем лице.
– Представляю, как он разозлился, что я принимал участие в захвате Вустера! – продолжает Вильгельм де Румар.
– Как бы он в ответ не напал на твои земли, – предупреждаю я.
– Пусть нападает! У меня хватит рыцарей, чтобы устроить ему достойную встречу! – грозится лорд Вильгельм и смотрит на меня.
– Всегда готов помочь тебе, – говорю я, – но не уверен, что буду в этих краях, когда нападет Галеран де Бомон. Сам понимаешь, мне надо прочно встать на ноги.
– На счет этого не волнуйся. Приедем в Честер, я поговорю с Ранульфом, и он даст тебе лен, – обещает Вильгельм де Румар. – У моря, как ты хочешь.
– Что ж, тогда я не забуду твою помощь, – обещаю в ответ.
В Бристоле Роберт, граф Глостерский, заплатил за службу и отпустил большую часть своей армии на, так сказать, зимние квартиры. После Пасхи нам было предложено прибыть опять. Императрицу мне так и не довелось увидеть. Вокруг нее вертелось столько подхалимов, что я не сумел протиснуться между ними даже для того, чтобы удовлетворить здоровое любопытство. Ни разу не видел живую императрицу, хотя бы бывшую, ни в двадцать первом веке, ни в шестом, ни в двенадцатом.
Отряд Вильгельма де Румара почти в полном составе отправился в Честер. В Бристоле остались Томас и еще пара молодых рыцарей, которые думали, что воевать зимой приятнее, чем сидеть у горящего камина. Дорога домой всегда короче. Да и с погодой повезло: дождь через день делал передышку.
30
Граф Ранульф устроил пир по случаю нашего возвращения, на который были приглашены все рыцари, участвовавшие в походе. В верхнем холле был накрыт стол буквой П. Точнее, ничем он накрыт не был. На деревянных столешницах лежали лепешки и стояли кое-где солонки – деревянные маленькие чашки, наполненные грязной солью. Такую варили летом в валлийской деревне. Нас посадили за внешние стороны стола. Внутри никто не сидел, чтобы не мешать слугам подносить кушанья. Места заняли по значимости. К моему удивлению, лорд посадил меня через два рыцаря от себя. Эти двое были его старыми соратниками. Сперва слуги подали десерт: разнообразную выпечку на меду, орехи, фрукты. Мы выпили за победу императрицы Матильды. Потом слуги принесли мясо, свинину и говядину. Слуга с полным подносом сперва подходил к графу, потом к лорду, потом к остальным рыцарям. Когда он останавливался передо мной, я говорил, какой кусок хочу, и слуга рукой клал выбранное мясо на кусок лепешки и отдавал мне. Вино тоже наливали слуги, которые ходили с кувшинами между столами, раздав сперва нам по бокалу из толстого стекла в виде рога. Влезало в бокал грамм сто пятьдесят. Перед графом и лордом поставили серебряные кубки на подставках и большей емкости. Вино было с материка. Пили только в промежутках между сменой блюд.
После третьего тоста Вильгельм де Румар, лорд Болингброк, сказал Ранульфу де Жернону, графу Честерскому, показав на меня:
– Помнишь Александра?
Граф кивнул головой, подтверждая. Как мне показалось, сделал он это скорее из вежливости.
– Он первый взобрался на стены Вустера и захватил башню, а потом тоже самое проделал в Уареме, – продолжил Вильгельм де Румар. – Граф Глостерский хотел дать ему манор и сделать своим вассалом, но я решил, что такой рыцарь пригодится тебе, сказал, что он будет твоим вассалом.
Граф Честерский не горел желанием давать мне манор.
– Поговорим об этом завтра, – сказал он. – А сейчас давай выпьем за то, чтобы императрице и дальше помогал бог.
