Отголоски прошлого (СИ) - Ришард Дариуш
Непроглядные заросли не позволяли увидеть воду, но вскоре спутники могли поклясться, что уже слышат плеск моря. И воздух стал как-то посвежее, по сравнению с тяжелым и влажным ароматом джунглей, бриз повеял поистине райской прохладой. Только родных парусов по-прежнему не было видно.
— Знаешь, что можно сделать? — высказал свою идею Ламберт. — Влезть на дерево и осмотреться, тогда уж точно будем знать, куда идти.
— Хорошая мысль, серьезно. Только кто ее предложил, тот пускай и лезет.
— Да без проблем, сей момент! — Барт подошел к высокому и раскидистому…фикусу?..который будто бы приглашал взобраться по низко опущенным ветвям, и остановился, рассматривая огромный цветок на его стволе. Невзрачную сероватую кору украшал гигантских размеров, вздувшийся, как пузырь, нежно-розовый с зелеными прожилками снаружи и ярко-алый изнутри венчик. Непонятно, на чем такая массивная конструкция держалась, но никакими гвоздями ее явно никто не прибивал. Пират никогда не проявлял ботанических наклонностей, но этим объектом заинтересовался. — Ммм…как потрясно пахнет… И внутри там, по-моему, что-то есть, — он запустил пальцы в цветок, видимо, надеясь извлечь оттуда конфетку, медовый пряник…или бутылку рома, но так ничего вытащить не смог. Даже свою руку. — Черт возьми… По-моему, я застрял!
— Очень смешно. Больше я не это не куплюсь, — проворчал Лауритц и разве что только не зевнул еще для того, чтобы подчеркнуть свое отношение к подобному не первой свежести юмору. — Да, Ламберт, продолжай в том же духе, ведь чем больше раз шутку повторишь, тем смешнее она от этого станет.
— Ай-й… Дьявол! — а блондин-то и правда сейчас выглядел каким-то встревоженным… — Якорь мне в печенку!.. Ларри, я больше не шучу! Сейчас я, по-моему, реально останусь без руки!
Посомневавшись для порядка еще с минуту, Лауритц подошел поближе и воочию убедился в том, что «горловина цветка» действительно сомкнулась вокруг человеческой руки, а зеленые жилки на лепестках подозрительно вздулись.
— Надо резать, — ошеломленно выдохнул судовой врач и тут же уточнил: — не руку.
Но пока пират, боясь нечаянно отчекрыжить себе рабочую конечность, орудовал ножом, оказалось, что неприятности только начинаются. Отвлекшись на живой и явно желающий отведать мясца цветок, «выживающие» совсем отключились от внешнего мира. А зря. Первым в себя пришел Лауритц, почувствовав, как что-то медленно поползло вверх по его ногам.
— Это змеи?.. — испугался он. — Они на мне???
— У меня та же хрень… — утешил его Барт. — Это не змеи… Это что-то похуже.
Посмотрев вниз, они обнаружили, что по земле змеились толстые зеленые…лианы, стремительно обвивая щиколотки и колени. Варфоломео, попытавшись пошевелиться, упал, и его, цепляющегося ногтями за землю, потащило куда-то в сторону. Да и доктору пришлось несладко. Непонятное существо растительного происхождения словно бы предугадывало его движения, успевая приклеиваться все новыми и новыми ворсистыми, источающими какой-то сладко пахнущий и жутко липкий сок, щупальцами-стеблями.
— Это все из-за тебя! — в отчаянье воскликнул судовой врач, тщетно пытаясь высвободить руки. — Зачем ты только полез туда… Ну и болван! Кому я сегодня рассказывал про всякие красивые непонятные штуки и про «только тронь их — и ты труп»?
— Ах так?! — Барта плавно потянуло за ноги вверх по стволу, и Ларри тоже почувствовал, что сам отрывается от земли. — Да если бы один умник не побежал в лес незнамо за чем… Тьфу… — Ламберту удалось отвернуть лицо от едва не заткнувшего ему рот листка и продолжить, — …мы бы здесь вообще не оказались! Я долго делал вид, что все в порядке, и меня это не коробит… Но меня это очень коробит! Если бы не ты, фельдшер забугорный, то я бы давно сидел на корабле и потягивал ром! Дай я только до тебя доберусь… — но дотянуться до лекаря рукой не получилось, поэтому пират в него гордо плюнул. Правда, плевок тоже не долетел. — Да я тебя ненавижу!
— А я тебя презираю! — не остался в долгу Траинен, который чем больше трепыхался, тем больше ограничивал собственную подвижность. — Ты не имеешь права обвинять меня в том, чему виной роковая случайность! Ты вообще здесь ниже меня по званию, — это вообще был последний аргумент, означавший, что разумная дискуссия себя исчерпала, — и не имеешь права быть недовольным моими методами!..
Отчаявшийся кэп разразился настоящей тирадой, в которой самым пристойным было слово «рыбья мать», а также предлоги «в», «на» и «через», а затем ненадолго воцарилось молчание. Двое взрослых мужчин повисли на дереве, как мухи в паутине, и зрелище это было довольно плачевное. Но ничто не стимулирует умственную деятельность лучше, чем экстремальная ситуация, а в минуту относительного спокойствия на судового врача снизошло неожиданное озарение.
— Слушай, Барт, а не мог бы ты повторить все то, что только что сказал?.. В целях эксперимента.
— Ты что, нарываешься?! Мало тебе, знахер хренов?..
— Да-да, именно в этом духе… — упрашивать пирата не пришлось, и он охотно на бис высказал все, что думает об этом «драном острове», о «гребаных цветах» и «растреклятых судовых врачах». А Траинен с моральным удовлетворением, доступным только истинным естествоиспытателям, подметил, что с каждым сказанным словом оплетающие его тело лианы затягиваются все туже и туже.
— Спасибо, достаточно. Браво! — похвалил он своего эмоционального спутника. — Я бы даже похлопал, да только руки заняты… Знаешь ли, дорогой друг, мне тут в голову гениальная в своей невероятности идея…
— Стой! Давай сразу уясним, твоя «идея» поможет нам выбраться отсюда?
— Конечно…я надеюсь.
— Тогда валяй, рассказывай.
— Я с самого начала обратил внимание на то, что лес, произрастающий на этих берегах, немного не характерен для данного климатического пояса. Да к тому же, по словам очевидцев, он был здесь не всегда, так буйно разросся лишь за последние два года, а то и меньше. Судя по всему, объем зеленой массы увеличился здесь в несколько раз, что выглядит почти невозможным…
— Я, кажется, разгадал твой план. Ты хочешь, чтоб от твоей нудятины здесь все цветы завяли? Неплохо, но я сам от этого сдохну раньше.
— Не перебивай меня, пожалуйста. Итак, можно было заметить, что все растения здесь ведут себя как-то…странно. Взять хотя бы в пример нашу «Сколопендру». Если бы матросы не очищали ее по нескольку раз в день, ее бы так и затянуло зеленью, которая словно бы из любопытства тянулась к людям… А теперь мы видим эти необычные лианы…
— Которые хотят нас сожрать!
— Именно! И при этом, по-моему, они ориентируются не на наш вид, запах или звук, они ориентируются на эмоции. Причем на негативные эмоции. Возможно, если бы ты не начал истерить и спокойно бы вытащил руку из того злополучного цветка, ничего бы и не случилось. А я, сопоставив факты, позволил себе сделать смелый вывод о том, что весь лес обладает этим магическим свойством. Каждое деревце и каждый кустик…только некоторые из них вполне мирные, а некоторым повезло оказаться хищными. А разрослись они так чрезмерно потому, что в последнее время люди здесь стали слишком злые и агрессивно настроенные по отношению к… Ну чего ты ржешь? — а блондин и правда заливался хохотом, даже оставаясь в своем незавидном положении вверх тормашками.
— Ты что, шутишь, что ли? Ты тут совсем умом тронулся со своими «вумными» книжками? Да ни одному здоровому человеку такое в голову никогда не придет! Ха-ха! Какой-то чертов плющ учит людей возлюбить друг друга… Да я скорее поверю в то, что земля плоская, чем в эту херню.
— Возможно, я и не во всем прав… — слегка уязвленно ответил доктор. — Но факт остается фактом. Пока ты высказывал свои любезности в адрес моей гипотезы, меня еще сильнее придушило.
— Знаешь… Меня тоже.
— Так что давай хотя бы попытаемся воспользоваться моим планом. Хуже от этого точно не станет. А если нет — то будем спокойно висеть и ждать, пока нас переварят…
— Эй, я не планирую перевариваться! Давай лучше свой план.
