Эдуард Овечкин - Акулы из стали
А ещё милиционеры. Питерские милиционеры очень любили проверять у меня документы, когда я гулял по городу в гражданской форме одежды.
– Здравствуйте, а можно посмотреть Ваш паспорт?
– Нельзя. Нет у меня паспорта. Вот есть военный билет.
– А где здесь прописка?
– Какая прописка? Этоже военный билет, бля!
– Так Вы служите?
– Нет. Учусь. Вот же написано "ВВМИОЛУ им Дзержинского"
– Коллега, чтоли наш?
– Тамбовский волк вам коллега, а я – военный моряк!
– А почему училище имени Дзержинского?
– Да ебу я? У Дзержинского своего и спросите!
– Ну спасибо тогда вам и досвидания!
– И вам не болеть. Коллегибля.
Конечно, лично я потом влюбился в Питер так же крепко и безответно, как и в Севастополь. Ну как можно не влюбиться в город с Русским Художественным музеем внутри? Вы понимаете? Я – решительно нет. Когда я первый раз увидел Айвазовского, я часа два сидел перед "Девятым валом" и не мог оторвать жопу от скамейки или, хотя бы, закрыть рот, от этой неземной красоты. Японские туристы фотографировали меня, больше, чем Айвазовского. Потом тётенька мне рассказала, которая зал этот охраняла. Я-то не видел ничего вокруг. И как-то боль эта острая от потери Севастополя, родного своего училища постепенно загладилась, хотя я до сих пор, когда меня спрашивают, отвечаю, что закончил Севастопольское высшее военно-морское инженерное училище хотя, на самом деле, заканчивал-то я уже Высшее военно-морское инженерное ордена Ленина училище имени Дзержинского, о чём и написано в моём дипломе. Но руководство этого училища пошло нам на встречу и разрешило значки о высшем образовании подписать "СВВМИУ", за что им, ещё раз, спасибо.
Память она такая знаете, как грампластинка, вроде и играет ещё, а некоторые места уже так затёрты, что их и не слышно. Только шум. И ощущения.
Закончу рассуждения по поводу воинской чести, пожалуй, женщинами и самой офицерской службой. Девушки и женщины, естественно, покушались на воинскую честь постоянно. Как, впрочем, и военные на их честь соответственно. Борьба полов и всё вот это вот. Опишу один случай, не сказать, что характерный, но довольно показательный для понимания всей глубины этой борьбы.
Два друга моих, назовём их Вася и ещё один, познакомились с двумя принцессами прямо на Невском проспекте. Слово за слово, накупили водки, колбасы, сыра и помидоров и привели их в учебный класс, для более детального обсуждения влияния Гогена на поздний постимпрессионизм. Ну как привели – через четырёхметровый железный забор с пиками перетащили, – сила искусства же, ну вы меня понимаете.
Побеседовав за разные течения в европейской живописи и выпив изрядно водки: принцессы так, для запаха только пили потому, как дури у них, очевидно, и так хватало, а друзья мои до состояния почти "в хлам", решили перейти они к физическим упражнениям на свежем воздухе (форточка открыта была). Поставил Вася, значит, свою принцессу в позу пьющего оленя к столу, снял с неё, что там было снизу и, с удивлением для себя, обнаружил на крестце у своего, без трёх секунд полового партнёра, татуировку в виде волчьей головы с оскаленной пастью. Вася был парнем отчаянным, чтоб вы понимали, вдуть бабочке или там цветку какому-нибудь было ему абсолютно не слабо, хотя тогда это и не было ещё повсеместным трендом. Но волку? А вдруг он голодный и укусит за вот то вот самое место? Так подумал Вася и решил сначала покормить волка, а потом уже отстаивать свою военно-морскую честь (в половом разрезе этого вопроса). Взял Вася со стола батон докторской колбасы, классического советского размера и, со всего маху, хлопнул его принцессе на попу. Не знаю уж, о чём там фантазировала принцесса в это время, но предпочла, ойкнув, потерять сознание на всякий случай. Что там с было с волком, поел ли он, не знаю, но у людей, в этот вечер, секса не получилось, – принцессу сбрызнули минералкой, привели в чувство и отпустили обеих на свободу, распростронять слухи о гигантских размерах у моряков. Так, что чисто технически, будем считать, что честь свою моряки отстояли :)
(Фаллическая какая-то картинка, или мне так только кажется?)
Флот. На флоте честь свою приходилось отстаивать перманентно вообще. Вплоть до государственного уровня. Некоторые истории с американцами вы читали, наверное, и понимаете о чём это я. А ещё наши экипажные чести нам предлагалось отстаивать на строевых смотрах. Если вы читали мой рассказ на эту тему, то уже в курсе, что подводники ходить строевым шагом считали моветоном и унизительным занятием для своего атомного самолюбия. Где-то, примерно, в области измены Родине. Если офицеры шли вместе в количестве более двух, то, обязательно не в ногу. А если экипаж шёл строем, то это было больше похоже на пьяную двухсотножку чёрного цвета.
– Товарищи подводники!!! – вещал на построении дивизии дивизийный замполит, – через неделю торжественный смотр строя и песни!!! Вы должны отстоять честь нашей дивизии и своих экипажей, я считаю, а не позориться, как всегда!!! Поэтому предлагаю командирам частей усилить занятия по строевой подготовке и разучиванию строевых песен!!!
– Прошу разрешения! – это наш командир не выдержал. Склонил голову к плечу, а значит зол, как чёрт.
– Да, Александр Сергеевич!!!
– У меня через неделю выход в море, для сдачи задачи и заступление в боевое дежурство. Прошу разрешения попрать нашу строевую честь в пользу боевой!
– Александр Сергеевич!!! Это неправильный подход к воспитанию сплочённости экипажа!!! Красив в строю – силён в бою!!!
Командир с удивлением смотрит на свой экипаж, – ну и так же сплошные красавцы, куда уж?
– Товарищ капитан первого ранга! Нам поставленны сжатые сроки. Кроме того, я считаю необходимым дать людям отдохнуть и я готов потерпеть их уродство в строю!!!
Замполит шушукается с командиром дивизии, тот машет на нас рукой и до нас доносятся только обрывки их разговора: "..ну..мать..", "…в жопу…бля", "…год не вынимая…" после чего слово берёт командир дивизии.
– Экипаж ТК-20 освобождён от строевых занятий. Пусть позорятся перед штабом флотилии, я разрешаю. Но остальные!!! Чтоб каждый день!!! Лично буду проверять!!! Контролировать!!! И не дай бох, хоть одна падла!!!!
И наша строевая честь, показав язык боевой, уходила в гости к соседнему экипажу и те, в последствии, с фурором, позорили их обеих.
А ещё честь страны. Ну а как же? Скопились, например, у страны баллистические ракеты с истёкшими сроками их хранения и надо бы их, вроде как, срочно утилизировать, потому что же, а денег у страны нет, – все у Пугачёвой на рождественских концертах. И приходит кому-то в голову гениальная мысль "А давайте их утилизируем путём отстрела с атомной подводной лодки в Баренцевом море и пусть они там себе на дне валяются!". Омериканцы, конечно, тут же начинают смеятся натуральным образом, хватаясь за свои животики, – "Ну как, факин шит, можно стрелять баллистическими ракетами с истёкшими сроками хранения? Этожы физически невозможно!!"
