Алексей Зотов - Приключения Бормалина
Становилось ясно, что вы работаете не в самых лучших традициях нашего времени, что используют вас в корыстных междоусобных целях далеко не выдающиеся силы и отдельные личности. Вы оказались замешаны в сомнительных путчах и инопланетных склоках, ваше имя склонялось в связи со скандалами по поводу планетного мяса и сумчатых дождей, с вашей помощью шла борьба за внешние рынки сбыта и внутренние режимы. И это не могло не вызвать моего разочарования. А тут еще сплетни о вашей личной жизни, — словом, вы сильно упали в глазах общественного мнения гимназии «Просвет».
Но любопытство мое не ослабевало. Скандальная хроника, собираемая по крупицам, только подогревала его, не скрою.
Каково же было мое удивление, когда в один прекрасный день я включил транзистор, настроенный на «Высокую волну», и услышал, что японский трансатлантический лайнер «Хата-Мару» направляется к атоллу Вапп и в числе прочих пассажиров на его борту находитесь вы. Это была новость!
Атолл Вапп за короткое время снискал славу поистине райского уголка Индийского океана, и, судя по рекламным буклетам, он немногим уступал разным там Канарам да Гавайям. «Но как вы будете себя там чувствовать? — недоумевал я. — Фергатор на пляже… гм…» Да и к чему, спрашивается, такая реклама? Ведь ваша работа, насколько я ее понимаю, не терпит всеобщего обозрения, и это волей-неволей налагает отпечаток на все остальное, в том числе и на ваш, Самсонайт, отдых. Или же вас подкосило тщеславие и захотелось обнародовать себя? Или просто тоска зеленая заела?
«Впрочем, — соображал я немного погодя, — исключено ли, что атолл Вапп — ваше новое назначение, одно из звеньев в какой-то очередной комбинации?»
Но оказалось, что все мои предположения до смешного нелепы и опять-таки романтичны. Чуть позже, не веря своим ушам, я вдруг узнал истинную цель вашего вояжа на атолл Вапп. Положа руку на сердце, до такого я никогда бы не додумался.
Только на атолле Вапп вы сможете принять участие в охоте на самого себя!
Только у нас вы увидите знаменитого Фергатора!
Вас привезли туда в качестве экзотической приманки для богатых паломников, жаждущих небывалых развлечений и готовых платить за это любые деньги, и ваше новое положение долгое время не укладывалось у меня в голове. А потом я представил себе, каково вам там приходится, и закручинился. Да, Самсонайт, вам там приходилось несладко, и я сочувствовал вам всем сердцем. И не я один.
Три года назад, в конце июля, наш завуч Зоя Антоновна поехала в отпуск… Куда бы вы думали? Она обещала подробно поговорить с вами, передать посылочку и сделать несколько фотографий. Но вас там уже и в помине не было! На ее вопрос местные Пинкертоны только разводили руками, а когда один профсоюзный лидер, пройдоха и супермен, по ее просьбе взялся пролить свет на ваше, Самсонайт, исчезновение, то вдруг сам взял да и канул в воды Индийского океана вдали от берега.
— Ничего не могу сказать! — любезно ответил про вас портье единственного там подводного отеля «Унис».
— Да где же он? — спрашивала настырная Зоя Антоновна.
— Не могу ничего сказать, — говорил портье самого популярного там отеля «Хилтон», одергивая ливрею.
Зоя Антоновна так и вернулась ни с чем, и после ее рассказа мне кое-что стало ясно.
Либо вы стали кому-то неугодны, понял я, либо же совершили непоправимую ошибку в вашей стратегической работе, и атолл Вапп стал своеобразным наказанием вам и показательным уроком для других. В одном из мимолетных сообщений «Высокая волна» обмолвилась о прогрессирующем падении вашего зрения. Может быть, и это тоже повлияло на закат вашей карьеры, говоря языком «Высокой волны».
По логике, рассуждал я после беседы с Зоей Антоновной, вы должны быть уже довольно пожилым — жили-то вы сразу несколько жизней, — а всякий старик, даже самый незаурядный, не тянет большой игры по причинам, которые перечислит любой геронтолог.
А если так, если вы действительно находитесь в преклонном возрасте, не пора ли вам на заслуженный покой? И, отбыв наказание, вам, пожалуй, ничего не оставалось, как уйти в тину, верно ведь? И как многих живых тварей тянет на склоне лет туда, где все начиналось, не коснулся ли и вас так называемый зов родины? Скорее всего, коснулся. Но поскольку зрелые годы вы провели в тени, вдали от стороннего глаза, как бы с изнанки жизни, простите уж мне это вульгарное выражение, — то Рикошет — чем не изнанка вашей родины?
Вот мы и добрались до острова неминуемой гибели.
Глава 3
Тайна острова неминуемой гибели
— Признаюсь, только час назад у меня окончательно открылись глаза на все то, о чем стану сейчас говорить. Вы совершили ошибку, Самсонайт, бросив меня в застенок-подземник-запорник. Во-первых, я нашел там много любопытного и красноречивого — рисунок Рикошета в разрезе, например, или кран-штурвал с клеймом «Сделано в Павиании». И во-вторых, пока доктор усыплял ваши руки, у меня выдалось достаточно свободного времени, чтобы хорошенько сосредоточиться, перетасовать всю имеющуюся информацию и логически ее выстроить. Пока я этим занимался, меня осенило — возможно, даже вы слышали мое «Эврика!». Словом, лишение свободы пошло мне на пользу.
Наверняка в моем последующем рассказе окажется немало натяжек и белых пятен, но пусть подробностями занимается Интерпол. Общая картина мне ясна, любопытство удовлетворено.
* * *Итак, посреди Эгегейского океана находится остров, который порядочные корабли обходят за версту. А те, кого нелегкая все же заносит в его воды, кончают плачевно: либо бесследно исчезают, либо терпят крушение, как потом показывают обломки, либо же становятся «Летучими голландцами», не несущими на своих бортах и такелаже никаких повреждений. Причем моряки, которым выпало спастись, в один голос твердят о Свече Дьявола, как они называют огонь, что вспыхивает на вершине Рикошета в самый канун катастрофы, происходящей обычно ночью.
Если разглядывать вершину с высоты птичьего полета, видны лишь скалы и маленькие деревья. Так утверждали пилоты монгольфьеров, до недавнего времени державших путь из Бисквита в Сизаль почти над островом. Но после ряда аварий летать над ним перестали.
Там нечисто — вот официальное общественное мнение о Рикошете. Молва окрестила его островом неминуемой гибели еще и потому, что никто — будь то потерпевший кораблекрушение или член экспедиции — не унес оттуда ноги, по крайней мере не дает о себе знать. Считается, что пропали все.
Например, капитан Вата видел с крюйс-марса своей шхуны, идущей на дно, как двое его матросов, вплавь добравшихся до полосы прибоя, вышли на берег, — но по сей день от них нет известий. Капитан Вата спасся чудом: повинуясь какому-то внутреннему голосу, он поплыл не к острову, а в океан, и на седьмой день его подобрал авианосец ЮНЕСКО.
