Эдуард Овечкин - Акулы из стали
Меня возбуждают заходы в порты
Меня возбуждают собаки, коты
Меня возбуждает доковый кран
Я – безнадёжный эротоман
Меня возбуждают большие приборки
Меня возбуждает скрип переборки
Меня возбуждает густой туман
Я- безнадёжный эротоман
Меня возбуждают на вахту разводы
Меня возбуждают нейтральные воды
Меня возбуждает подводный таран
Я – безнадёжный эротоман
Меня возбуждают листы ТКРа
Меня возбуждает отвал НГРа
Меня возбуждает суточный план
Я – безнадёжный эротоман
Меня возбуждает Андрей Борисович
Меня возбуждает Рауф Харисович
Меня возбуждает в стержнях уран
Я – безнадёжный эротоман
И так, в общем-то без конца, практически. В этой поэме таких четверостиший более ста. Следующая поэма (отрывки)
Плоскости
Эпиграф: Герои это не просто люди, это просто люди, оказавшиеся в неудачное время в неудачном месте.
ИДА полста девять
ПДА, ШДА…
Не лучше ли Крым
И девок толпа?
Шум винтов по пеленгу
И всякие там РБИТСы
А я хочу в Америку
И в Синди Кроуфорд влюбиться
"Сталворты" и "Свердрупы"
Язык же сломать можно
Кругом военные всякие
С противными рожами
Шпроты плавают кругом
Крабики резвятся
А мы дуем в ЦГБ
Мешаем любовью им заниматься
Сижу на Молибдене
И кнопки дрочу
Я ж такой молодой
Погружаться хочу!
Ревут турбины
Запитаны "ШпИли"
Вошли в полигон
Номер сорок четыре
А собственно,
Что мы в нём забыли?
Над седой равниной моря
Гордо реет "Орион"
А у нас сейчас обед
А потом тревожный сон
Всякие разные
позорные
трюмные волки
Не заполняют свои журналы,
Вот и тонут подводные лодки.
В Питере белые ночи
И девочки ходят красивые
А у нас сплошная бессоница
И коки с мордами спесивыми
Пришёл сегодня на обед
В тарелке чего-то кучка
А у собачек и котов
Весна, любовь и случка
Срочнейшее, блять, погружение!
(Дальше несколько слов на "ять")
Но что-то притяжение
Не хочет нас принимать.
Она тоже очень длинная, но, я думаю, общий смысл вы уловили. Третья поэма "Без названия" посвящена выходу экипажа ТК-20 на АПЛ ТК-13
Эпиграф : Печальный ловец бабочек. Куда ты пойдёшь завтра? (Из японского эпоса)
По улице Пикадилли
Ехал Шняк на крокодил
А за ним бежал Глушак
Нёс в своих руках кушак
В кушаке лежали горы
Огурцов и помидоров
Вслед за ними брёл Скляров
Нёс в кармане комаров
Комары жужжали громко
Оргазмировал Артёмка
Дальше, хилых средь лесов
Шёл Серёга Канаков
Шёл Серйга, не спешил
Пенсион уж заслужил
Сзади шли матросы кучей
В сапогах своих скрипучих
Все мятые, немытые
Прокуренные, спитые
Дальше, чутко как сапёры
Пухленькие шли минёры
Все курили папиросы
И ругались как матросы
За ними шли акустики
И прятались за кустики
Они не отщепенцы,
А просто извращенцы
Следом всё к очку очко
Шло ракетное войско
Несли с собою ПАДы
Запасливые гады
Ну и так далее, до бесконечности…
Понимаете, человек в любых условиях остаётся человеком и, несмотря на все трудности, тяготы и лишения, постоянно тянеться к прекрасному. Да плевать нам было, что так мало, по науке, спать нельзя и потом, через много лет, некоторые и поверить-то в это откажуться. Мы стихи писали, понимаете? И тетрадку эту я храню, как одно из самых тёплых и ярких напоминаний о той жизни. Сколько квартир, городов и стран сменил, а она всё со мной.
Естественный отбор
Первое, чему я удивился попав в дивизию атомных подводных лодок – простецкие отношения между людьми. Не панибратские, не неуважительные, а именно простые. Дежурный по дивизии, когда увидел, что я пытаюсь замаршеровать в его рубку строевым шагом, замахал на меня руками:
– Расслабься, сынок! Это тебе не парад!
Ну…блин, как тут расслабишься – целый капитан первого ранга же сидит и что-то в журнале пишет.
– Тащ капитан первого ранга! – начинаю торжественный доклад, как учили.
– Да всё я знаю, – перебивает меня дежурный, – прибыл для прохождения и так далее. Кто по специальности-то?
– Киповец, – говорю
– Жалко, что не минёр, я б тебя к себе забрал, мне минёр позарез нужен. Не хочешь быть минёром? Хуле там – одна труба и три клапана.
– Никак нет, – говорю, – я в механики хочу!
– Ну смотри, я тебя предупреждал. Пошли, отведу тебя к механикам.
Поднимаемся на второй этаж штаба дивизии, там огроменный (мне тогда так показалось) коридор с кучей кабинетов.
– Маслопупые!!!! – кричит капитан первого ранга, – я вам лейтенанта привёл!!!
Откуда-то из кабинета выскакивают двое офицеров: один высокий, полный и бородатый капитан первого ранга (начальник электромеханической службы) и среднего роста худощавый капитан второго ранга (флагманский электрик)
– Лийтенант!!! Ну наконец-то!!! – кричит бородатый, – я уж думал, что опять нас кинут. Иди к нам в горячие объятия, лейтенант!
Покидаю приветливого капраза и иду в кабинет к этим странным людям. Странные люди сидят и пьют чай на сваленных в кучу на столе схемах, бумагах и фрагментах скатерти.
– Садись, лейтенант, – они смахивают с табуретки ещё какие-то схемы на пол, – чай будешь?
Конечно, я бы выпил чаю. Непривычная жара и целый день на ногах, то по штабам, то по автобусам.
– Спасибо, – говорю, – нет
– Стесняешься, небось, при таких-то шишках?
– Есть немного.
– А не надо, – говорит мне начальник электромеханической службы, – у нас тут всё по -простому, если ты – гондон, то от нас быстро съебёшь, а если нормальный парень, то можешь с нами даже запросто и чай пить. Ты -гондон?
– Да нет, вроде нормальный парень.
– Ну тогда садись и пей чай.
Сидим пьём чай.
– Какой у тебя средний балл? – спрашивают
– Четыре и шесть, четыре и семь где-то.
– А ещё что есть?
– Курсы военных переводчиков закончил.
– Это тебе особенно в трюмах пригодиться! – смеются, – в море-то ходить хочешь? Или на отстойник сейчас будешь проситься?
– Конечно хочу, чего бы я сюда ехал тогда?
– Ну хуй тебя знает, а почему хочешь-то?
– Ну…это…романтика там и всё такое.
Опять ржут:
– Ромааантииикааа!!!
– Да это вы в романтике просто ничего не понимаете! – набираюсь я смелости, видимо от чая.
