Владимир Евгеньев - Огни святого Эльма

«Надо, наверно, жить спокойно, купить дом, раскаяться и сделать вид, что все хорошо. Этот милосердный Господь простит меня, как простил капитана, так мне сказал священник. И надо сделать вид, что ничего страшного, что я не стал поэтом и никогда не стану, — Дирк затянулся дорогой бамбуковой трубкой с марихуаной. — Я познал все виды боли, которые человек может причинить в постели и испытать сам, я хотел выяснить, но так и не понял, почему людям это доставляет удовольствие. И надо притвориться, что мне все равно, наплевать, как на Хелен, как на Лурдес, как на миллионы умерших из-за моих наркотиков. Раньше, мы, отчаянные моряки, ни в грош не ставили человеческие жизни. Из-за моих наркотиков умерло множество людей, а какое-то случайное убийство проститутки я помню до сих пор! Какая нелепость! А лучше не притворяться, а на самом деле забыть про эти дурацкие сексуальные вопросы, несбывшиеся мечты, мучительные воспоминания, чувство вины, и успокоится, есть, пить, спать и развлекаться, как нормальные люди, у которых есть деньги. Но ведь это невозможно!».

Дирк неожиданно расплакался, закрыв лицо руками.

«Когда-то я согласился помочь капитану найти Растратиных, желая причинить ему зло, сделать наркоманами его потомков, чтобы он постоянно мучился, глядя на них, отомстить из зависти, из обиды, из взаимной необъяснимой до конца неприязни. Которая, как и дружба, спонтанно возникает между двумя людьми по не всегда понятным причинам, и толкает на злые поступки. Но этого не получилось. Я не смог, я влюбился в Соню, на самом деле первый раз в жизни. И она меня отвергла, несмотря на все, что я для нее сделал. Банальная история для сентиментального романа.

Эврика! Догадываюсь, что может помочь. У этой девушки-хакера, с которой я договаривался, был такой сексуальный голос, она говорила, что там, где она живет, в Турции, солнце и море и тишина дарят покой. Это какая-то забытая Богом страна на берегу Средиземного моря, где отдыхают небогатые люди, поеду туда. Когда-то я мечтал жить с размахом как миллионер, герой светских хроник, но теперь не хочется. «Только деньги помогают забыть» — вспомнил он. — Только Турция поможет забыть», — криво улыбнулся Дирк.

Через пару дней он был в Мармарисе. Бывший штурман купил себе обычную одежду в первом попавшемся магазине. Ходить по дорогим бутикам почему-то не хотелось. Он еще не привык жить на суше, без корабля и штормов, спокойствие давило, а не доставляло удовольствие. Дирк не знал чем заполнить время, как устроить жизнь.

«Я просил подобрать мне дом побольше, и в глазах молодого агента по недвижимости явно читалась зависть, а я не знаю, что мне делать в собственном жилье. Приглашать женщин? Пить ром? Ничего нового! И, может быть, я проживу еще лет тридцать. Страшно, тридцать лет пролетят быстро, это же не столетья, а что потом? Карьеру наркоторговца надо заканчивать, я устал за столько лет, и если буду продолжать этим заниматься, меня очень быстро уберут».

По телефону он узнал, что Энн переехала. Дирк подъехал к симпатичному, словно игрушечному, бежевому трехэтажному домику со множеством балконов и красной, похожей на черепичную, крышей. Дом был недалеко от моря, с одной стороны была трасса и за ней возвышались неприступные громады гор, вдалеке виднелась синяя полоска моря, с другой стороны, на сколько хватало глаз тянулись такие же игрушечные домики. Вокруг был подстриженный газон с пальмами и еще какими-то растениями и бассейн с водой ярко-голубого цвета. Дирк поднялся по лестнице на третий этаж и позвонил.

Дверь открылась, на пороге стояла симпатичная темнокожая девушка в джинсовых бриджах, широкой тунике на бретельках и пляжных тапках, через всю щеку был большой шрам. «У нее такие проницательные глаза, это редко бывает у женщин. С ней я, наверно, мог бы поговорить по душам. И вообще люди с темным цветом кожи меньше зацикливаются, меньше рефлексируют, они ближе к настоящей жизни».

— Если вы пришли посмотреть на меня, то ваш визит можно считать оконченным, всего наилучшего, — сказала девушка слегка раздраженным тоном.

— Ах, нет, простите, я был очарован вашей красотой и потерял дар речи, я Дирк Ларсен. Помните, мы договаривались о встрече?

— Проходите, — холодно сказала она. — Меня зовут Энн.

Сразу за дверью начиналась просторная комната, светлые стены с неизвестной Дирку отделкой. Посередине был деревянный компьютерный стол с ноутбуком, стационарным компьютером и вращающимся черным кожаным креслом. По стенам стояли белые кожаные диваны, висела плазменная панель. В углу книжный шкаф, круглый металлический стол и несколько плетеных стульев, на полу большая ваза с цветами. Напротив входной двери выход на балкон, закрытый тюлем. Сквозь него было видно море. Дирк едва заметно поморщился.

Но это, видимо, не ускользнуло от внимания Энн:

— Вы не любите море?

— Ненавижу!

— У вас есть на это причины? — Энн стряхнула пепел с сигареты и равнодушно усмехнулась.

— Более чем веские, поверьте мне, — серьезно ответил Дирк.

— Слушаю ваше задание, ради которого вы назначили встречу, — бесцветным голосом продолжила Энн.

— А вы не задумывались о том, что своим слишком холодным тоном вы подсознательно провоцируете мужчин на двусмысленные комплименты? Я ничего не придумываю, а просто говорю, что бы сказали сексологи по этому поводу.

Энн неожиданно расхохоталось, однако ее лицо быстро приняло прежнее печальное выражение.

— А что бы сказали сексологи, узнав, что я согласна с вами побеседовать на отвлеченные или даже на романтические темы? Хочу уточнить, побеседовать и не более того. Но это будет не бесплатно, так как мое время ограничено, — Энн сделала глоток, скорее всего, минеральной воды из прозрачной бутылки.

Дирк улыбнулся.

— А у вас в комнате прекрасный дизайн, — продолжал он, с удовольствием развалившись в кожаном кресле.

— Да? А как вам мой шрам? — она внимательно взглянула Дирку в глаза с выражением вдруг появившейся злобной неприязни.

— У каждого человека душа в невидимых шрамах, вы зря расстраиваетесь по этому поводу, — ему стало неудобно от того, что его слова прозвучали как-то натянуто, и сердце Дирка сжалось от жалости. «Я привык относится к женщинам как к сексуальным объектам, забывая о том, что они еще более ранимые и несчастные существа чем мужчины,» — подумал он.

— Вы помните, у вас был заказ найти семью Растратиных? — Дирк поспешил сгладить вопросом возникшую неловкость.

Энн чуть не выронила бутылку с водой, ее губы дрогнули. Но она овладела собой.

— Да, помню, — ответила она почти спокойно, — ко мне приходил заказчик.