Френсис Мэсон - Король абордажа
— Принс, что ты скажешь?
— Все зависит от того, сколько у них на самом деле всадников — мне сказали, что от трех до четырех сотен. Если так, то Эд Коллиер прав, и нам надо подумать, как отразить их удар и разбить их.
Кругом все еще раздавался храп спящих пиратов, хотя небо посветлело и стаи ворон полетели в поля в поисках корма.
Морган первым нарушил молчание:
— Поскольку у нас нет своей кавалерии, то я собираюсь применить тактику, которую использовал один римский генерал по имени Сципион Африканский против Ганнибала. Когда командующему пешими войсками приходится иметь дело с кавалерией, — а я все еще не могу понять, зачем им столько рогатого скота, — то он должен так расставить свои силы, чтобы иметь возможность легко ими маневрировать. А теперь, парни, взгляните сюда… — Морган палочкой начертил на земле неравносторонний треугольник. — Это передовой отряд, которым будешь командовать ты, Принс, а Джек Моррис будет у тебя лейтенантом. Я дам тебе триста лучших стрелков, которых смогу найти. — У основания треугольника он начертил два прямоугольника. — Коллиер, я хочу разделить наши основные силы на две части. Ты будешь командовать левым, а я правым отрядом. Со мной будут Трибитор и Джекмен. — Ниже двух прямоугольников он нарисовал второй треугольник, острый конец которого был обращен к тылу. — Бледри, ты возьмешь на себя самую важную и ответственную часть, ты будешь командовать тылами и резервом.
Бледри немедленно запротестовал:
— Что? Ты хочешь опозорить своего двоюродного брата?
— Опозорить, осел? Да это самый большой комплимент твоим военным способностям. Ты будешь командовать небольшим отрядом из способных людей и будешь защищать наш тыл и наших раненых. Если испанский генерал немного пораскинет мозгами, а этот де Гусман не дурак, то он может заслать кавалерию нам в тыл.
— Именно это я бы и сделал на его месте, — заметил Принс.
Коллиер одобрительно кивнул, но был обеспокоен.
— Де Гусман может маневрировать как ему угодно, и он знает, что ничто не дезорганизует армию быстрее, чем звуки сражения в тылу.
Бледри Морган надул щеки, а потом ухмыльнулся.
— Будь по-твоему, Гарри. А в чем будет заключаться наша стратегия?
Адмирал на секунду заколебался.
— Поскольку нам придется иметь дело с толпой новобранцев, а не с организованными войсками, то я хочу спровоцировать дона Хуана де Гусмана атаковать нас на том месте, которое я выбрал.
— И что это за место?
С присущим ему внутренним тактом, который много раз выручал экспедицию, Морган повернулся к полковнику Принсу.
— Мы не обсуждали этот вопрос, Лоуренс, но я готов биться об заклад, что ты найдешь поле сражения, которое мне понравилось.
Шесть командиров прошли за Морганом к вершине холма.
Прихрамывающий Трибитор показал вправо:
— Ты будешь драться на той маленькой площадке? Да?
Принс выругался:
— Заткнись, француз! Адмирал спросил меня, а не тебя. Ну, Гарри, я догадываюсь, что наши позиции будут располагаться на той плоской долине между последним холмом и болотом. Правильно?
— Вот именно. — Морган хихикнул и подергал себя за бороду. — И Трибитор тоже так считает.
Трибитор ухмыльнулся, довольный, что он тоже сумел оценить преимущества этого места.
Морган выпрямился.
— Возвращайтесь к своим отрядам и будите своих ублюдков. Пусть позавтракают как следует, потому что в следующий раз они будут есть в аду или в Панаме. Кроме того, вы должны внушить им, — его голос зазвенел как струна, — что их жизни зависят от точного и быстрого выполнения моих приказов. И скажите им, что любого, кто напьется до моего разрешения, я лично пристрелю на месте. Я не потерплю такой же неразберихи, как в Порто-Бельо.
Джекмен с выражением потрепанного старого стервятника на лице фыркнул:
— Аминь.
Каждый пиратский отряд построился за своим потертым и потрепанным, но все-таки ясно узнаваемым знаменем, красным, желтым или зеленым — Морган настаивал на том, что ни при каких условиях нельзя бросать или терять эти непрочные знаки, говорящие о том, что в его распоряжении находится организация, а не просто сброд.
— Мы прошли сквозь неприступные джунгли, — сказал Морган своим оборванным, уставшим людям, которых было так мало, — а теперь нам надо драться.
Когда занялся день, стонущая, ругающаяся и отчаянно плюющаяся армия Ямайки встала на исходные позиции. Как всегда, раздавались мрачные и грубые шутки, в этот раз немного вымученные, потому что при дневном свете было очевидно, насколько неприятель превосходит их по численности.
Торопливо дожевывая сырое мясо, флибустьеры смотрели на яркое солнце, которое впервые в истории встало над двумя армиями европейцев, собиравшихся вступить в сражение на территории Нового Света.
Примерно к девяти утра сторожевые отряды донесли, что испанские вооруженные силы не спеша начали строиться на другой стороне дороги в Крус.
Адмирал Генри Морган с темными сверкающими глазами, которые блестели из-под широкополой черной шляпы, на которой все еще болталось ободранное зеленое перо, не двигался с места, пока почти все испанские силы не были построены и не раздался звук трубы, поющей сигнал к наступлению.
Он глубоко вдохнул, и свежий утренний воздух ворвался к нему в легкие. Настал момент, о котором он столько мечтал! Либо победа и вечная слава, либо поражение и. забвение ждали его на поросшей пыльной побуревшей травой равнине Матанильос.
Выхватив палаш, Морган выскочил вперед перед рядами своих людей и, став к ним лицом, завертел в воздухе сталью, так что сверкающее лезвие слилось в один сплошной круг.
— Вперед, паршивые английские ублюдки! На них, французские мерзавцы и голландские головорезы! Сейчас мы прикончим этих донов, которые стоят между нами и величайшим богатством в Новом Свете!
Моррис вскочил и взмахнул над головой абордажной саблей, а полковник Принс проревел команду. Он быстро повел вооруженных пиками стрелков головного отряда на их позиции.
— Пошевеливайтесь, бегом по местам!
Флибустьеры дружно издали душераздирающий вопль и, вместо того чтобы повернуть налево, как этого ждали испанцы, начали рысцой спускаться вниз к выжженной лужайке между коническими холмами на правой стороне и болотом слева.
С бьющимся сердцем Морган смотрел, как его авангард занимает выбранную позицию, увидел, как поблескивают меч Принса и абордажная сабля Морриса, когда они расставляли маленькие группки людей по местам.
— На такой огромной равнине триста человек смотрятся как капля в море, правда? — заметил Джекмен.
Из-под босых ног передового отряда поднялась пыль, сквозь которую проглядывали стволы аркебуз и мушкетов да изредка мелькали там и сям красные и желтые флаги, трепыхавшиеся на постепенно усиливавшемся ветру. Отлично, что адмирал позаботился о том, чтобы солнце было у них за спиной; испанцам не так повезло. Они смотрели на Панаму, до которой было всего три мили, и облизывали потрескавшиеся губы.
