Мишель Зевако - Тайна королевы
Слышала ли она его? Поняла ли его слова? На этот вопрос мы можем ответить утвердительно, потому что, поколебавшись, она медленно покачала головой.
Кончини неторопливо приблизился к ней и своим звучным голосом произнес как можно ласковее:
— Послушайте, чтобы завлечь вас к себе, я решился на отвратительную низость. Однако вы сами повинны в этом: я просто без ума от вас, вы же убиваете меня своей суровостью. Но вы сами согласились на мои условия, сами явились ко мне; значит, никто не посмеет утверждать, что Кончини прибегает к насилию, когда хочет поцеловать хорошенькую девушку. Я верю вам. Дайте мне слово, что вы добровольно вернетесь ко мне, и я сейчас же отпущу вас вместе с ребенком. Я буду терпеливо ожидать, когда вам будет угодно вновь посетить меня. Видите, я больше не угрожаю, не ставлю условий, а смиренно молю вас сжалиться надо мной. В залог же я прошу у вас всего один поцелуй, один поцелуй ваших чудесных губок. Согласны вы на такое предложение?
Девушка молчала. Безучастное выражение ее лица насторожило флорентийца. Сделав вид, что он принял ее молчание за согласие, Кончини с очаровательнейшей улыбкой на губах двинулся к ней; протянув руки, он собрался заключить ее в объятия.
Мюгетта решила, что долгожданный миг настал. Она стояла, не шелохнувшись, не пытаясь увернуться. Как только Кончини подошел к ней почти вплотную, она резко выхватила из-за корсажа кинжал и изо всей силы ударила его в грудь.
Вслед за ударом, который Мюгетта полагала смертельным, раздался громкий злорадный смех. Ехидный голос Кончини с сильным итальянским акцентом пророкотал:
— О, горе мне, ты захотела убить своего Кончино!
Кончини был подозрителен от природы. Все время, пока Мюгетта молча стояла посреди комнаты, он исподтишка следил за ней. Заметив, как она выхватила кинжал, он легким движением торса уклонился от удара. Перехватить своей сильной рукой хрупкое запястье, вырвать из слабой руки Мюгетты оружие и отбросить его на другой конец комнаты было для него делом одной секунды. Затем, отпустив кисть девушки, он схватил ее за плечи, с силой сжал их и хриплым голосом прорычал:
— Наконец-то ты в моей власти!.. И хочешь ты того или нет, но теперь ты моя!..
Кончини крепко держал свою жертву. Не было никакой надежды вырваться из его рук, сжимавших девушку, словно железные тиски. Искаженное вожделением отвратительное лицо итальянца склонилось над Мюгеттой: насильник хотел сорвать с ее губ поцелуй, который она отказалась ему подарить.
Еще миг — и честь ее будет безвозвратно погублена. Девушка ощутила, как внутри у нее все оборвалось. В ужасе выбросив вперед руки, словно устремляясь навстречу невидимому защитнику, она в отчаянии закричала. Этот вопль можно было сравнить только с криком смертельно раненной птицы:
— Одэ!.. Одэ!..
Внезапно Кончини почувствовал, как девушки обмякла в его руках. От удивления он разжал объятия, и безжизненное тело Мюгетты рухнуло на пушистый ковер, смягчивший падение. Видя, что девушка, бледная, словно мертвец, недвижно лежит на полу, Кончини в растерянности выругался:
— О дьявол!.. Неужели она умерла?
В замешательстве он смотрел на распростертую у его ног Мюгетту, не решаясь дотронуться до нее. Впрочем, изумление его было недолгим. Опустившись на колени, он приложил руку к груди девушки. Сердце слабо билось.
«Она всего лишь в обмороке!» — успокоился Кончини.
И тут этот баловень фортуны, этот красавчик, этот дамский любимец почувствовал себя глубоко уязвленным. Его самолюбию было нанесено страшное оскорбление! Скрежеща зубами от ярости, он выкрикнул:
— Как! Значит, я настолько ей противен?.. Неужели одно лишь мое прикосновение вызывает в ней такое отвращение, что она готова лишиться жизни, лишь бы избежать его?.. Проклятье!
Догадка эта, вместо того чтобы охладить его пыл, вновь пробудила в нем животную страсть. Долгим и томным взором поглядел он на потерявшую сознание несчастную. Внезапно глаза его засверкали, губы искривила дьявольская усмешка, он вскочил и, заикаясь, прохрипел:
— Что ж, так даже лучше!.. Я буду последним глупцом, если не воспользуюсь этой возможностью!..
Своими сильными руками он обхватил недвижную Мюгетту и, словно перышко, поднял ее. Крепко прижимая драгоценную ношу к груди, он направился к гигантской кровати…
В эту секунду дверь с грохотом распахнулась и в комнату ворвался растрепанный и растерзанный Роспиньяк; в руке он сжимал кинжал. Вскинув руку с зажатым в ней грозным оружием, он бросился на ничего не замечавшего Кончини…
А следом за Роспиньяком, словно болид или шаровая молния, влетел…
XXXIV
МАЛЕНЬКИЙ ОСОБНЯК КОНЧИНИ
Наконец в разговоре Пардальяна и Вальвера настал закономерный момент, когда молодому человеку больше нечего было рассказать своему старшему товарищу. Пардальян получил ответы на все свои многочисленные вопросы; любопытство его было полностью удовлетворено.
Отметим, что всегда сдержанный Пардальян и на этот раз ограничился несколькими комплиментами в адрес прекрасной невесты Вальвера. Но надо сказать, что он с первого взгляда почувствовал искреннюю симпатию к юной цветочнице. Сообщать же Вальверу о том, что Мюгетта-Ландыш — дочь Марии Медичи и Кончино Кончини он счел несвоевременным. И на это у него имелись весьма веские основания.
Завершив свой рассказ, Вальвер предложил:
— Время еще не позднее, да и дни сейчас длинные. Гренгай наверняка уже привел вашу лошадь; мне же потребуется не более пяти минут, чтобы забрать своего коня из конюшни «Золотого льва». Не хотите ли, сударь, совершить небольшую прогулку в Фонтене-о-Роз? Вы увидите Лоизу и убедитесь, что это самая очаровательная малышка, о которой только можно мечтать.
— А вы будете иметь возможность полюбоваться на свою милую, — ласково улыбнулся Пардальян.
Вальвер покраснел. Помолчав, он с присущей ему искренностью ответил:
— Черт побери, сударь, поставьте себя на мое место.
— О, в моем возрасте это трудно сделать, — отшутился шевалье.
Внезапно посерьезнев, он продолжал:
— Вы правы. Мне необходимо посмотреть на этого ребенка и поговорить с девушкой. Все, что вы мне рассказали, подтверждает ваши догадки о том, что эта девочка — моя давным-давно потерянная внучка. Но мне бы хотелось самому во всем убедиться, прежде чем сообщать эту радостную новость ее родителям. Ее мать, еще не оправившаяся от тяжелой болезни, не перенесет, если мы ошибемся и окажемся жертвой злой игры случая. Итак, едемте в Фонтене-о-Роз к маленькой Лоизетте… и очаровательной Мюгетте. Идите за конем, Вальвер, я жду вас здесь.
Одэ де Вальвер не заставил просить себе дважды. Торопливо вскочив, он бегом бросился в гостиницу «Золотой лев», чтобы забрать оттуда свою лошадь. Быстрым шагом пересек он общий зал постоялого двора. Эскаргас почтительно приветствовал его, но ничего не сказал: он совершенно забыл о данном ему поручении.
