Тайны угрюмых сопок - Александр Михайлович Минченков

Глава 47

— Ну, Севастьян, не один у тебя, видать, ангел хранитель, а несколько. Из какой беды вытащили они тебя, — говорил Сушков, обрабатывая спиртом и перевязывая рану другу в землянке. Под повязку положил измельченный подорожник. — Этот лист не позволит воспалиться и кровь остановит.

— Вот тебе шкалик в довесок, хлебни, чтоб зараза не пристала. — Половников подал шкалик неразведённого водой спирта Севастьяну. — А еже вспухнет, так до болота сгоняю, наберу корней аира, сотрём в порошок и приложим, вся хворь сойдёт.

Севастьян выпил, выдохнул, сморщившись.

— Спасибо, мужики, сколь буду жить, молиться за вас буду.

— Как услышали выстрел, сразу поняли — неладное стряслось. Коней отвязали, без сёдел и с Матвеем сюда, до речки, а Данила пешим побежал. Как прискакали, не сразу открылись, подкрались, замерли за кустами, хотелось глянуть, что там, у речки, кто пальбу устроил, по делу ли? Думали, не Севастьян ли припугнул Лаптева с Никитиным? А тут глядь, эти два злыдня курки на тебя нажимают, так некогда было раздумывать.

— Вовремя, чего говорить, если б не лошади, не успели. А ты хорош, Севастьян, сунулся один к двоим, открылся, зная паразитов. Бывалый, а сглупил, — добавил Половников.

— Вскипел, вот и не выдержал.

— А если б запоздали? Секунды решали — будешь жить или там окажешься. — Сушков показал пальцем в небеса.

— Что с трупами делать будем? — Половников махнул рукой в сторону посёлка. — Оставили у речки, а до завтра не дело их оставлять.

— Сжечь бы, да совесть заест, и так грех на душу взяли. — Горобец перекрестился.

— Какой грех, о чём ты? Куда грешнее было б, если они Севастьяна убили, а так мера вынужденная, им нет оправданья. Таким не место на земле, она их носить устала, а потому и… — возразил Сушков.

— То, что устала, это факт, сколько же мразь этакая людям бед наделала, — вздохнул Севастьян.

Погрузили тела в волокуши и лошадьми оттащили их подальше от посёлка до небольшого лога. Лопатами вырыли одну ямину и сбросили в неё покойников. Избавились от них словно от падали, от которой тошнило, выворачивало души наизнанку. Зарыли. Севастьян из-за раны не принимал участие в погребении, а смотрел и думал свои думы. Завершив неприятное занятие, вернулись в посёлок.

На следующий день Перваков и Сушков на лошадях отправились в сторону Мачи, Половников и Горобец, проводив в путь сельчан, занялись своими делами. Утро этого дня было солнечное, предвещало хороший день, но холодная свежесть давала о себе знать — скоро наступят холода и заморозки.

— А смотри, не только мы довольствуемся, что покончили с паразитами, а оно и природа радуется, вот уж истина гласит и не напрасно: убери гадость, так и миру в радость, — изрёк Сушков, когда приисковый посёлок скрылся из поля зрения.

— Живьём бы их пред народом поставить, да жаль, так вышло. Ладно, — махнул здоровой рукой Севастьян, — чего теперь об этом говорить…

Дорога пошла мимо устья Бугарихты. Минуя эту речку, Перваков и Сушков и не могли предполагать, да и кто мог об этом знать, что через несколько лет на речке Бугарихте, впадающей в Хомолхо, поисковики обнаружат золото. И потом они, как и все старатели Спасского, воскликнут:

— Надо же, не так далече от нашего прииска ещё одно месторождение!

При разработке новой россыпи, а вернее, устройстве приискового посёлка проводили земляные работы, и двое рабочих наткнулись на клад, в котором обнаружили кожаный мешочек, наполненный золотом. Счастливчиков привело в восторг. Случилось это на виду нескольких старателей, и скрыть было невозможно, а посему по обоюдному сговору они не известили об этом начальство, утаили, часть снесли в приёмную кассу, часть продали сбытчикам, положив в свои карманы немалые суммы. Они не ведали, что найденное золото, а равно и полученные за него деньги выстраданы и омыты кровью…

А ещё через годы, десятки лет благодаря неутомимым поискам искателей земных кладов было открыто множество месторождений в водоразделах величавой реки Лены. Её притоки — реки, речки и ключи восхищали народ своими запасами, богатыми драгоценным металлом, ставшим достоянием казны государства и великого множества людей, средь которых встречались и души, одержимые лёгкой наживой. То были недобрые, корыстные личности, готовые даже лишить жизни себе подобных ради завладения золотом, поднятым из недр чужими руками.

Что ждало впереди Севастьяна Первакова и его односельчан, всё новых и новых заезжих и обосновавшихся поселенцев в сибирском крае на открывающихся приисках в погоне за фартом и заработком? Конечно, они, да и никто иной не ведали, лишь Господь и ангелы хранители наверняка созерцали с небес, оберегали людей от искушений и с гневом осуждали грешников, охваченных золотой лихорадкой в Приленской тайге…

Комментарии

1

1 пуд = 16,38 кг.

2

1 сажень = 3 аршина = 7 футов = 2,1336 м.

3

1 штоф = 1,2299 л.

4

1 чарка = 123 мл

5

1 шкалик = 61,5 мл

6

1 верста = 500 саженей = 1,0668 км

7

Промывочный лоток – изделие, выдолбленное из дерева в виде овального таза, но с более пологими краями двух противоположных сторон, используемое для доводки золотосодержащих концентратов (пород) в извлечении вручную россыпного золота.

8

1 сажень = 3 аршина = 7 футов = 2,1336 м

9

Шурф – выемка в земле, из которой берутся пробы грунта на предмет исследования о наличии в нём полезных ископаемых (минералов).

10

Промывочная бутара – лоток, на днище которого установлены решётки, улавливающие оседающее золото при промывке проточной водой золотосодержащей породы с использованием скребков и лопат для размыва породы вручную.

11

1 водочная бутылка = 615 мл

12

Скребок – инструмент, похожий на мотыгу, для обработки почвы.

13

Голик – веник из голых (без листьев) прутьев.

14

1 золотник = 4,266 г.

15

1 фунт = 409 г.