Мишель Зевако - Трибуле

– Я, – ответил Монклар.

Хирург, удивившись, ушел, тогда как Монклар опять устроился в кресле.

На рассвете раненый тихо застонал.

Главный прево быстро приблизился к кровати в надежде, что Лойола скажет хоть несколько слов. Но монах не открывал глаз и только слабо стонал. Так продолжалось до того самого момента, когда вернулся хирург и принялся перевязывать монаха, предварительно чем-то напоив его.

Сразу же после новой операции раненый открыл глаза, и на этот раз взгляд его был вполне разумен. Лойола глядел на главного прево.

В этом взгляде перемешались радость и ужас.

– Вы рады видеть меня? – спросил Монклар.

Раненый кивнул головой, давая понять, что и в самом деле рад предстать перед главным прево.

– Как вы себя чувствуете?

– Сильным, – ответил Лойола.

Этот странный ответ он произнес слабым голосом, почти выдохнул, но в этом слове чувствовалась неодолимая убежденность и чудовищная воля.

– Вы можете говорить? – с готовностью спросил Монклар. – Отвечайте на каждый вопрос только одним словом. Кто вас ранил? Бандит по имени Лантене?

– Да! – удивленно ответил Лойола.

– Почему он хотел вас убить?

– Доле!

Это слово объясняло всё. Главный прево это понял.

Но Лойола опять уставился на Монклара в ожидании. Он отчаянно попытался заговорить.

– Не беспокойтесь, – сказал Монклар. – Я понял… Этот Лантене связан с печатником. Он предположил, впрочем, совершенно без оснований, что вы были причиной ареста Доле… Он мстил… Но это еще не всё, не так ли? Вы еще что-то хотите сказать?

– Да.

– Может быть, он что-то сказал вам и вы хотели бы передать мне эти слова?..

– Пропуск! – с усилием выдавил из себя Лойола.

– Пропуск?! – удивился Монклар.

Лойола взглядом указал на свою грудь.

– В вашем камзоле был пропуск?

Лойола закрыл глаза в знак согласия. Хирург деликатно обыскал камзол.

– Там нет никакой бумаги! – сказал он.

Бешенством сверкнули глаза Лойолы.

– Кто подписал этот пропуск?

– Король!

– Пропуск для прохода куда?

– В Консьержери!

– Ага! У вас был пропуск, чтобы иметь возможность в любое время посещать Этьена Доле?

– Да!

– Я всё понял! – вскричал Монклар. – Лантене узнал, что у вас есть пропуск. Он пришел убить вас, чтобы завладеть пропуском. И теперь пропуск у него! Он, несомненно, уже им воспользовался…

– Скорей! – приказал монах, собрав последние силы.

После чего Лойола снова потерял сознание. Монклар бросился к выходу. Полчаса спустя он во главе сильного военного отряда мчался в направлении Консьержери.

LI. Сражение

Попытка спасения Этьена Доле относилась к тем действиям, на которые может подтолкнуть одна безнадежность. Мы видели, что беглецам удалось добраться до вестибюля, в глубине которого открывалась большая входная дверь. Итак, еще несколько шагов, – и они будут на свободе!

И как раз в этот момент стражники их кордегардии преградили им путь, тотчас появился и Жиль Ле Маю, вопрошая, что произошло. Именно тогда Лантене крикнул:

– Ко мне, Манфред!

Манфред находился на улице с двумя десятками отчаянных сорвиголов.

Услышав призыв Лантене, он, в свою очередь, крикнул:

– Ко мне, арго!

И он бросился со шпагой в руке к дверям тюрьмы. Бандиты последовали за ним.

Лантене и Доле кинулись на живой барьер алебардщиков, и в вестибюле началась жестокая схватка. Бандиты бросались в сражение, как демоны, и всякий раз, когда один из них поднимал и опускал руку, один из стражников падал замертво на каменные плиты… Там уже можно было насчитать пять-шесть окровавленных трупов и столько же раненых. Барьер алебардщиков разорвался. Лантене и Доле пригнулись, чтобы сделать попытку прорваться.

– Вперед! – кричал Манфред, нанося удар сержанту стражников.

Лантене стремительно рванулся вперед, и в этот момент улица ожила. Послышался короткий приказ главного прево; откуда-то появились конные аркебузиры, они выстроились шеренгой перед входом в тюрьму и приготовили свое оружие к бою.

Лантене, увлекая за собой Доле, бросился в проход, образовавшийся в цепочке стражников.

– Спасены! – прохрипел он.

Но в то же самое мгновение его настиг сильный удар, сразу же за тем – другой. Лантене находился уже за шеренгой стражников, среди людей Манфреда, тогда как Доле, которого успел схватить Жиль Ле Маю, оставался внутри тюрьмы. Пять-шесть стражей тут же окружили печатника, остальные же развернулись для отражения бандитской атаки.

– Горе! Горе нам! – прохрипел Лантене.

Он хотел броситься назад, на алебардщиков.

Манфред обхватил его руками.

– Если останемся свободными, мы сможем больше сделать для спасения Доле, – быстро сказал он и сейчас же крикнул: – Отступать!

Как бы в ответ на его слова, прогремел залп. Это выстрелили аркебузиры.

Послышался голос Монклара, отдававшего приказ уничтожить аркебузы.

– Вперед! – опять закричал Манфред, поворачиваясь лицом к улице.

Он посмотрел вокруг себя: в живых оставалось не более дюжины бандитов. Лантене словно пребывал во сне. Мгновение спустя он оказался на улице.

– Целься! – скомандовал Монклар.

Положение бандитов стало безнадежным.

Сбившись в плотную группу, аркебузиры держали на мушке маленькую кучку пытавшихся прорваться через дверь

В этот момент, продолжавшийся всего несколько секунд, Манфред видел, как все они вот-вот погибнут…Он бросил вокруг себя бешеный взгляд загнанного вепря и заметил Монклара, уже поднимавшего руку, чтобы подать команду открыть огонь. Одним прыжком он бросился на главного прево. Бандиты, алебардщики, стражники прилипшие к окнам горожане увидели великолепное зрелище. Манфред запрыгнул на круп лошади Монклара и приставил кинжал к горлу полицейского.

– Если хоть кто-то выстрелит, – прогремел голос Манфреда, – я прирежу главного прево, как собаку!

– Огонь! – скомандовал невозмутимо Монклар.

– Бросьте оружие! – повторил Манфред, приставляя кончик кинжала к горлу изумленного Монклара.

Аркебузиры отставили свои ружья.

Бандиты, увлекая с собой против его воли Лантене, бросились сломя голову к Сене. Тогда Манфред спрыгнул с лошади и в свою очередь пустился бежать.

– Стреляйте! Стреляйте же! – неистовствовал Монклар.

На этот раз аркебузиры выстрелили. Манфред услышал, как пули свистели вокруг него, ударялись о каменные стены домов и сплющивались. Секундой позже он повернул за угол дома и исчез в извилистой улочке. Монклар в течение всей этой передряги даже не вздрогнул.

Жиль ле Маю устремился к нему.

– Ах, монсеньер, какое происшествие!

– Где узник? – спросил Монклар.