Мишель Зевако - Трибуле

– Кто вы? Что вам надо в подобный час?

– Я Трико, с вашего позволения, достойный привратник, – ответил аргосский король с усмешкой в голосе, – я желаю говорить с монсеньером главным прево по неотложному делу.

Дверь незамедлительно открылась. Трико подождал минут десять, после чего за ним пришел слуга.

Еще через несколько мгновений бандита ввели в кабинет главного прево. Месье де Монклар сидел у огня и, видимо, размышлял. Когда вошел Трико, Монклар поднял голову и сделал бандиту знак приблизиться.

– Говорите, Трико. В чем дело?

– Монсеньер, два негодяя со Двора чудес наткнулись на скрещении тупика Зловонной Норы и улицы Юшет на господина Лойолу и братьев Тибо и Любена. Они подслушали часть их беседы. Монахи сказали, что книги, найденные у Этьена Доле, они подложили по приказанию месье Лойолы. Кроме того, монсеньор, эти негодяи спрашивали у меня, не надо ли сообщить об этом Лантене.

Было заметно, что в разговоре с главным прево Трико использовал немногословный стиль официальных рапортов.

– Надо помешать им в этом, – живо откликнулся главный прево.

– Монсеньер, мне будет трудно это сделать, потому что есть опасность раскрыть себя. К тому же это надо сделать немедленно.

– Хорошо, Трико. Вы верный слуга. Можете отдыхать. Завтра я использую ваше ценное сообщение.

– Монсеньер позволит мне дать ему совет?

Главный прево нахмурился:

– Говорите!

– Хорошо, монсеньер. Я давно знаю Лантене, – в словах Трико явно слышалась ненависть. – Он не будет ждать до завтра. – Я не знаю, где живет месье Лойола, но Лантене, вполне возможно, это знает!.. И как только два двое мошенников ему всё расскажут, он схватит свою рапиру или шпагу и помчит к месье Лойоле. А если монсеньер придет завтра, то, возможно, будет уже поздно…

Главный прево поднялся и сказал:

– Оказывается, вы очень ценный человек, Тибо.

– Монсеньер помнит, что он мне обещал? – сказал Тибо, поклонившись главному прево.

– Да-да, успокойся… Я ничего не забываю!

И Монклар, подав аргосскому королю знак следовать за собой, спустился на двор. В глубине дворцового двора, правее малюсенького строения, в котором обитал привратник, находилась кордегардия. Там, в постоянной готовности, ожидали приказа дюжина гвардейцев, вооруженных аркебузами.

Месье де Монклар взял с собой четырех из этих стражников, распорядился дать лошадь Трико и сам забрался в седло. Маленький отряд с несшим факел лакеем во главе покинул двор и сразу же направился к Зловонной Норе.

Трико не исключал возможности быть узнанным одним из ночных грабителей, которые немало удивились бы, увидел его в такой компании, и сразу сообщили бы об этом во Двор чудес. Если бы такое случилось, Трико знал, что его ожидает.

Отряд быстро достиг улицы Юшет.

В нескольких шагах от Зловонной Норы Монклар остановил отряд, спешился, приказал погасить факел и пошел в глубь тупика. Он жестом подозвал Трико, и тот последовал за главным прево.

Месье де Лойола никогда не говорил полицейскому начальнику, в каком доме он поселился. В качестве своего официального местопребывания на все время, проведенное им в Париже, он указал бенедиктинский монастырь. Но месье де Монклар был человеком предусмотрительным; он предположил, что, возможно, придется арестовать испанского монаха, к которому король большой симпатии не питал, но очень его боялся. Главный прево приставил к Лойоле шпика и очень скоро узнал, куда надо ударить в случае надобности.

Поэтому месье де Монклар без колебаний вошел в дом, куда недавно Лвнтене входил вслед за Лойолой. Монклар, всё еще в сопровождении Трико, поднялся по лестнице.

Наверху он увидел полуоткрытую дверь, где горел тусклый свет. Монклар осторожно распахнул дверь и сделал несколько шагов по комнате. Он сразу же увидел лежащего на полу Лойолу, бледного, похожего на мертвеца.

– Что я вам говорил, монсеньер? – вполголоса произнес Трико.

– И ты веришь, что Лантене нанес этот удар? – спросил Монклар и наклонился, чтобы рассмотреть рану.

– Точно так же уверен, монсеньер, как и в том, что этот человек убьет меня, если узнает, что я привел вас сюда… Впрочем, за отсутствием других доказательств самым убедительным я считаю характер раны. Он давно мне известен…

– Он, кажется, еще не совсем мертв, – проговорил Монклар.

Выпрямившись, он огляделся и заметил на столе письменный прибор. Монклар написал несколько слов на листке бумаги и протянул послание Трико.

– Передай это одному из всадников эскорта. Пусть он немедленно отправляется в Лувр, разбудит королевского врача и приведет его сюда.

Трико исчез. Монклар уселся в кресло.

Прошел час. Главный прево не двигался и смотрел на Лойолу.

Наконец послышались шаги человека, поднимавшегося по лестнице. Вошел толстый человек, задыхавшийся от немилосердной гонки. Это был хирург Франциска I.

– Черт побери, господин граф, – сказал он, – не хватало еще ваших приказов…

– Государственная необходимость! – сухо прервал его Монклар.

– Что случилось?

– Смотрите…

Монклар пальцем показал на испанского монаха.

– Кто этот человек? – спросил хирург.

– Разве вы его не знаете? Ну, тем лучше! Удовлетворитесь тем, что этот человек получил хороший укол шпаги.

Хирург больше не слушал. Он опустился на колени возле Лойолы и осмотрел рану, нанесенную Лантене. Прошло десять долгих минут… Монклар опять сел в кресло, тогда как Трико взял в руки лампу и посветил хирургу.

– Кто бы он ни был, – сказал наконец хирург, – душа его крепко сидит в теле… Ему, впрочем, безумно повезло… Подойдите ближе, господин граф.

Монклар приблизился и наклонился.

– Глядите, – продолжал хирург. – Видите этот сгусток крови, свернувшейся по краям раны? Этот сгусток спас раненому жизнь. Если бы сгустка не образовалось, в теле не осталось бы ни капли крови… Раз уж он избежал смерти, то теперь скоро поправится…

– Избежал?.. Вы считаете, что он будет жить?

– Я еще ничего не знаю… Помогите мне перенести его… Есть в этой конуре хоть какая-то кровать?

Монклар толкнул наудачу одну из дверей.

– Есть! Вон она…

В той комнате Лойола устроил спальню.

Хирург взял раненого за плечи. Трико ухватился за ноги. Они положили Лойолу, всё еще не пришедшего в сознание, на кровать.

– Я перевяжу его, – сказал врач и начал промывать рану.

Возможно, свежая вода оживила Лойолу. Он открыл глаза, вздохнул, но почти сразу же опять потерял сознание. Через три часа хирург удалился, сказав на прощание, что большего он пока сделать не сможет и вернется утром.

– Но кто же его будет охранять до утра? – поинтересовался он.