Эд. Арбенов - В шесть тридцать по токийскому времени
1. Создать группу войск с задачей отрезать по основанию выступа части Квантунской армии, если они предпримут агрессивное продвижение к нашей границе.
Командующим группой назначить тов. Федько.
2. Начальнику штаба ОКДВА подготовить директиву о выделении в распоряжение группы тов. Федько необходимых частей и подразделений.
3. Начальнику вооружения ОКДВА выделить для группы дополнительно 250 стволов и другое необходимое по согласованию с тов. Федько оружие и боеприпасы.
4. Начальнику инженерного управления ОКДВА обеспечить строительство приграничных укреплений по заявкам тов. Федько.
5. Начальнику ВВС ОКДВА выделить в оперативное подчинение тов. Федько три авиаэскадрильи.
6. Командующему группой провести все необходимые организационные мероприятия в месячный срок, а начальнику штаба осуществить инспекторскую проверку.
Тишина, способная напугать и даже привести в отчаяниеМесяц прошел в странном молчании правого берега. Сунгариец не получил ни одного указания, ни одного запроса. Вроде бы о нем забыли. Или простились с ним.
Он стал думать о провале всей операции с секретным приказом. Его или не приняли, или раскусили. Если раскусили, значит, последует расправа. Над Сунгарийцем, над всеми, кто причастен к приказу, к самой акции «Большой Корреспондент».
Свои опасения Поярков изложил Западному и Дерибасу. С ним согласились: правый берег в самом деле вел себя странно. Подозрительно вел. Недобрая тишина! Она пугает.
Приняли меры предосторожности. Решили отправить Пояркова в командировку, убрать его временно из Благовещенска
В субботу он должен был покинуть свой домик на тихой улице. В субботу. А в пятницу вечером…
Но прежде о том, что предшествовало этой пятнице.
В Харбине уже действовала система военного времени. Все секретно, все совершенно секретно.
Под грифом «совершенно секретно» 15 мая Янагита получил распоряжение второго отдела генштаба. Оно было коротким:
«Приступить к выполнению акции «Черный дракон»!»
Янагита немедленно передал распоряжение военной миссии Сахаляна, но уже в расшифрованном виде:
«Немедленно ликвидировать Ферзя! Исполнение доложить!»
Тишины не было. Она только мнилась…
Вот что предшествовало пятничному вечеру. Когда Поярков возвращался в свой дом на тихой улице, кто-то из темноты окликнул его:
— Борис Владимирович!
Он вздрогнул. Как не вздрогнуть, когда ждешь опасности.
Конечно, он сжал в кармане пистолет — теперь уже без оружия ходить было рискованно. Оглянулся и посмотрел, кто окликнул его.
К нему приближались трое мужчин, один высокий, в кепке.
— Не надо шуметь, — сказал высокий. — Свои…
Действительно это были «свои» — люди Радзаевского. Они повели Пояркова к его дому.
Разговор состоялся в темной комнате и был странным.
— Приказано переправить нас в Хабаровск этой же ночью и дать ориентиры для связи с человеком, знающим штаб ОКДВА.
Поярков понял, с какой целью появились в Благовещенске люди Радзаевского. Отказаться, однако, от выполнения приказа было нельзя. Обмануть тоже нельзя.
Он повел их на вокзал. Дал адрес «родственника».
Волнение было страшным. Губы дрожали, и голос все время прерывался.
Таким он ворвался в два часа ночи в квартиру начальника Благовещенского управления и поднял того с постели:
— Немедленно свяжитесь с Хабаровском! Туда едет группа Радзаевского…
В воскресном номере «Тихоокеанской звезды» под рубрикой «Происшествия» была напечатана коротенькая заметка:
«Вчера в привокзальном ресторане трое хулиганов устроили дебош, опрокинули стол, избили официанта. Прибывший наряд милиции с трудом утихомирил «весельчаков». Дебоширы задержаны и предстанут перед судом».
На следствии, не в милиции, естественно, три пассажира со скорого поезда признались, что прибыли в Хабаровск с заданием убить командующего Дальневосточной армией.
Гроза разразиласьСкупые строки исторической хроники
29 июля 1938 года японские войска вторглись на советскую территорию в районе озера Хасан и захватили выгодные в тактическом отношении сопки Заозерную и Безымянную и приготовились к дальнейшему наступлению с целью захвата Пасьетского района и создания непосредственной угрозы порту Владивосток.
6 августа советские войска при поддержке артиллерии и авиации перешли в наступление и к 9 августа разгромили группировку противника, полностью очистив советскую территорию
Эпилог
Операция «Бусидо-мираж» завершилась. Большой Корреспондент должен был выйти из игры, и он вышел, как сообщил в своем донесении на правый берег Сунгариец в одну из мартовских метельных ночей. Уходить надо было и самому Сунгарийцу. Янагите стало известно, что акция «Большой Корреспондент» разгадана советскими чекистами и они в течение нескольких лет дезинформировали секретную службу Японии. Желая спасти себя и свою репутацию, он стал торопливо убирать всех участников акции, свидетелей взлета и поражения заместителя начальника второго отдела штаба Квантунской армии. Удар за ударом наносил Янагита. Угроза расправы нависла и над нашей разведчицей Любой Шелуновой, работавшей в Харбине и Сахаляне под кличкой Катьки-Заложницы. Ее почти из петли вынули чекисты и переправили на левый берег. Поярков и Шелунова были представлены к правительственной награде и выехали в центр.
В течение всего тридцать девятого года шла ликвидация японской шпионской сети, выявленной в процессе проведения контроперации «Бусидо-мираж». Последним был взят владелец голубой кофейни в Чердымовке.
И еще один эпилог, теперь уже повести о японской секретной службеПриговор Международного военного трибунала по делу главных японских военных преступников Тодзио Хидеки, Итагаки Сейсиро, Хирота Коки, Мацуи Иване, Доихара Кендзи, Кимура Хейтаро, Муто Акира приведен в исполнение в ночь с 22 на 23 декабря 1948 года между 0.00 и 0.30 часов по токийскому времени через повешение во дворе тюрьмы Сугамо в Токио.
