Георг Борн - Анна Австрийская, или три мушкетера королевы. Том 2
Успех, как считали многие, всегда сопутствовал Мазарини: он жил и умер, окруженный богатством и почестями.
Племянница его Олимпия, впоследствии вышедшая за графа де Суассон, из рода савойских Кариньянов, была матерью принца Евгения. Она долго пользовалась большой милостью короля, но потом впала в немилость и уехала жить в Брюссель.
Людовик сдержал данное кардиналу обещание.
Незадолго до смерти Мазарини, он закрепил за ним и узаконил его громадное состояние в двести миллионов ливров, нажитое скряжничеством и взятками.
Большая часть этого состояния досталась маркизу де ла Мальэрэ, женившемуся на Гортензии Манчини и получившему герцогский титул.
В последние дни жизни Мазарини Людовик энергично взялся за управление государством.
При нем королевская власть достигла апогея своего могущества. Вся общественная жизнь сосредоточилась при дворе и вокруг короля.
Из его подданных только те имели какое-нибудь значение, кто пользовался его милостью. Вследствие этого главной целью короля сделалось удовлетворение своего эгоизма, своей гордости и деспотизма. А подданные старались лестью и раболепием добиваться его милостей, которые одни только могли дать им счастье и положение. Все они, как будто, отказались от мысли быть чем-нибудь для самих себя, а были чем-то только для короля, то есть, отблеском его. Каждый знак его внимания делал их счастливыми, малейшее невнимание — несчастными.
Благодаря этому королевский трон вскоре окружили все признаки развращенного двора: бесхарактерность, клевета, зависть и постепенно преградили путь добродетели, честности и добросовестности. Чтобы составить наиболее полное представление о различных сторонах долгого и блестящего правления Людовика XIV, надо обратить внимание на четыре главные черты его характера: властолюбие, тщеславие, страсть к роскоши и, как ни странно, ханжество.
Жажда власти побудила его втянуть Европу в четыре кровавые войны. Из тщеславия он перенес свою резиденцию в Версаль. В то же время его страсть к роскоши сделали Францию образцом художественного вкуса в искусстве, литературе, законодательницей моды в образе жизни. Ханжество же, иногда прорывавшееся в его достаточно безнравственной жизни, делало его характер просто нестерпимым.
Впрочем, всеми действиями этого властолюбивого монарха руководило стремление к непосредственному личному участию в делах управления страной. Это проявилось уже в том, что после смерти Мазарини он не хотел больше назначать министра-премьера, а стал принимать доклады разных министров, а решения по всем вопросам принимал единолично.
Обер-интендант Фуке, который при Мазарини почти неограниченно управлял всей финансовой деятельностью, умело брал у финансистов кредиты для государства, но при этом так нажился, что смог окружить себя большей роскошью, чем сам король, был внезапно арестован по приказу Людовика, когда возвращался от него к себе домой.
Вскоре Фуке был приговорен судом к изгнанию, а король еще ужесточил приговор, сделав его пожизненным узником одной из отдаленных крепостей.
Будучи умным и влиятельным человеком, он покровительствовал поэтам и художникам, выписывал из дальних стран экзотические растения для своих роскошных вилл и прекрасных садов. Он сделал дворянство и сановников своими вечными должниками, постоянно ссужая их деньгами. Главным поводом к такой мере относительно Фуке было именно то, что последний затмил блеском своей обстановки пышность двора Людовика, задевая тем самым гордость короля.
После Фуке врагом его был Кольбер, простой, в высшей степени трудолюбивый человек, так умно управлявший финансами в государстве, что не только добывал деньги для войн, стоивших огромных сумм, но и для блестящих празднеств, и для подкупа иностранных министров, не прибегая ни к каким насильственным мерам. Благодаря его деятельности промышленность Франции развивалась быстрыми темпами.
Вернемся, однако же, снова к прежним дням жизни Мазарини.
В феврале 1661 года кардинал переселился в Венсенский замок, чтобы там спокойно доживать свой век.
Он чувствовал приближение смерти и хотел провести последние дни в мире и спокойствии. Кроме того, его сильно мучила водянка.
Анна Австрийская не отходила от него, верно исполняла свою обязанность супруги, ухаживая за ним. Она с глубокой грустью думала о приближающейся минуте разлуки.
Королева-мать, хотя и была уже преклонных лет, но все еще не утратила былой красоты.
Мазарини чувствовал ее любовь и доброту и от души был благодарен этой женщине за все, что она для него сделала и которая была его тайной женой.
Он терпеливо, без жалоб и стонов переносил страдания — близость и любовь Анны Австрийской смягчали их.
В первых числах марта кардинал почувствовал, что смерть приближается. Как только Анна Австрийская вошла к нему, он отослал камердинеров и остался с ней наедине, чтобы проститься без свидетелей.
— Все мои дела устроены, — начал он слабым, голосом, — я вынужден покинуть этот мир, предоставляя другим неблагодарное дело управления государством, которое так долго нес на своих плечах! Если бы ты не награждала меня столь щедро своей привязанностью, то моя жизнь не имела бы для меня смысла.
— Я старалась облегчить тебе тяжесть твоих обязанностей и украсить твою жизнь, полную забот, дорогой друг! Мне всегда было приятно сознавать, что я являюсь для тебя наградой за твои труды.
— Твоя доброта, любовь и забота всегда были единственными светлыми лучами моей жизни. Меня упрекают, что я нажил богатства, ах, Анна! Разве они вечны? Нет, нет, одна только твоя самоотверженная дружба была моим наслаждением в жизни. Я умираю, прими мою душевную благодарность за все, что ты сделала для меня! Я не заслужил такой любви, я не был достоин тебя, но ты не хотела ни благодарностей, ни восхищения тобой, ты хотела только сделать меня счастливейшим человеком, да благословит тебя Бог, благороднейшая женщина! Ты так возвышенна, что даже теперь, в мой последний час, я готов упасть к твоим ногам и сказать тебе, как я люблю и уважаю тебя, как преклоняюсь перед твоей добротой и величием твоей души.
— Ты слишком сильно хвалишь меня, друг мой. Я только исполняла веление моего сердца. Неужели мне придется расстаться с тобой, остаться одной в этой несовершенной жизни, в которой так мало истинных радостей, так много борьбы и лишений! Меня называют королевой, мне завидуют… ах, если бы люди знали, что часто прячется под порфирой, что нам приходится скрывать за улыбкой, тогда они перестали бы мне завидовать.
— Я знаю горе твоего благородного сердца, Анна. Мне пришлось узнать все твои тайны. У тебя болит сердце по тому бедняжке, которому суждено провести всю свою жизнь в заключении на далеком острове! Но не ты в этом виновата! Ты не властна приказывать судьбе, которая заставила тебя нести эту тяжелую ношу уже только потому, что у тебя сильная душа. Ты правду говоришь — ты беднее и несчастнее каждой твоей подданной, имеющей своих детей, каждая женщина может любоваться всеми своими детьми и всем им отдает свою нежность и любовь. Но и ты найдешь покой и мир, когда-нибудь, Анна!
