Джеймс Клавелл - Тай-Пэн
By Квок поднял свою и жестом пригласил Струана сделать то же самое. Они молча выпили чай, ни на секунду не прерывая поединка взглядов. Затем пират взял палочки и выбрал один дин сум. Он положил его на маленькое блюдце перед Струаном и жестом предложил ему попробовать. Струан знал, что, хотя ему тоже принесли палочки, By Квок ожидал, что он станет есть руками, как варвар, и потеряет лицо.
Как бы не так, дерьмо ты лягушачье, подумал он и возблагодарил свой йосс за Мэй-мэй. Струан уверенно взял палочки, ловко подцепил ими дим бум, поднес его ко рту, положил палочки на фарфоровую подставку и принялся жевать с наслаждением, еще большим от того, что почувствовал изумление пирата: надо же, дикарь – и вдруг ест как цивилизованный человек!
Закончив жевать, Струан опять взял палочки и тщательно выбрал другой дим сум: самый маленький и самый нежный, который труднее всего было удержать. Это был приготовленный на пару пельмешек с креветками, тонкое белое тесто казалось почти прозрачным. Быстрым и легким движением он поднял дим сум с блюда, молясь про себя, чтобы не уронить его. Вытянув руку, он предложил его By Квоку.
Палочки By Квока змеей метнулись вверх, он принял дим сум и положил его себе на блюдце. Однако крошечный кусочек креветки упал на стол. Внешне By Квок оставался безучастным, но Струан знал, что пират весь кипит от гнева, потому что потерял лицо перед гостем.
Струан нанес свой coup de grace[14].
Подавшись вперед, он подобрал кусочек креветки со стола, положил его на свое блюдце и выбрал еще один маленький дим сум. Вновь он предложил его By Квоку. Тот принял пельмешек и на этот раз не уронил ни крошки.
Он поднес дим сум Струану, тот небрежно перехватил его на весу и с удовольствием съел, но от следующего отказался. Это была вершина китайского этикета – притвориться перед хозяином, что пища настолько хороша, что больше съесть невозможно, хотя и хозяин и гость прекрасно знали, что застолье будет продолжаться – и с большим аппетитом.
– Не стесняйся, приятель! У нас этого добра хватает, – неожиданно произнес By Квок, уговаривая его, как и пристало хозяину.
Шок, который испытал Струан, услышав By Квока говорящим на грубом кокни, почти свел на нет удовольствие от того, что он заставил пирата заговорить первым и тем самым приобрел значительное лицо.
– Благодарю тебя. Я рад, что ты говоришь по-английски. Это все упростит, – сказал Струан. – Значительно упростит.
– Что верно, то верно. – By Квок очень гордился своим умением говорить на языке варваров.
– Где ты выучил английский? – Струан наклонился и поскреб ногтями щиколотку: по полу и подушкам прыгали блохи.
– А где ребята вроде тебя учатся есть, как китайские люди, а?
Струан выбрал себе дим сум.
– Я пытался овладеть кантонским наречием. Много раз. Но студент из меня вышел плохой, и мой язык никак не хочет выговаривать звуки правильно. – Он аккуратно съел дим сум и запил его чаем. – Чай отличный. Из Сучьжоу?
By Квок покачал головой.
– Лин Тин. Ты любишь чай из Сучьжоу?
– Лин Тин лучше.
– Я выучился английскому у Скраггера и у других. За много лет. – Некоторое время By Квок ел молча, потом опять принялся настаивать, чтобы Струан не отказывался от деликатеса. – Ешь, ешь еще, приятель. Ты, я вижу, человек необычный. Я прямо страсть как рад повстречать человека вроде тебя. Ты не похож на других, провалиться мне на этом месте. Ты умирал бы много дней, много-много дней.
Глаза Струана вспыхнули изнутри и еще больше позеленели.
– А вот ты умер бы очень быстро. Мои методы отличаются от твоих. В один момент ты жив, в другой – ты мертв. Вот так. – Он щелкнул пальцами. – Это самое лучшее – и для друга и для врага. И для бешеной собаки!
– Почему ты говоришь так странно, а? – спросил By Квок после зловещей паузы.
– Что?
– Ты говоришь не так, как я. Тебя трудно понимать. Как-то по-другому звучит.
– Существует много диалектов – видов – английского языка, – спокойно ответил Струан, возвращая By Квоку лицо.
– Он дэнди, By Квок, я тебе про это говорил, – объяснил Скраггер. – Дэнди все произносят по-другому. Они в школах обучаются. Я же рассказывал тебе.
– Этот висельник Скраггер говорит правду, приятель? Мой английский не правильный?
– Кто говорит на более правильном кантонском – крестьянин или учитель в школе? Язык крестьянина правилен для поля, а язык учителя – для школы.
By Квок, попивая чай, откинулся на подушки.
– Мы слышали, у тебя на борту есть серебро. Сорок лаков.
– Где ты взял вот это? – Струан разжал кулак и положил половинку монеты на стол.
– Одна половина монеты – одна услуга, так, приятель?
– Так, – ответил Струан. Он был в ярости на себя за то, что угодил в ловушку Дзин-куа. – Откуда она у тебя?
– От моего отца.
– А он где ее взял?
– А где, ты думаешь, этот старый разбойник Дзин-куа так быстро откопал и зацапал в свои грязные лапы сорок лаков серебра, приятель? А? Конечно же, у своих старых партнеров. У тебя на борту десять лаков папиных денег. – Большой живот By Квока затрясся от хохота. – Налей его милости грогу, Скраггер. Он ему сейчас ох как нужен.
– By Фан Чой и Дзин-куа партнеры? – спросил потрясенный Струан.
– В некотором роде, приятель. Мы охраняем его морскую торговлю от проклятых пиратов. Мы вроде как стражи моря. За услуги принято платить, дело справедливое, а? А мудрый человек деньги вкладывает с прибылью, а? Вот мы в него иногда и вкладываем. Чай, шелк, опиум. Взаймы даем. – By Квок обхватил свой живот руками, от смеха на глазах, превратившихся в узкие щелки, выступили слезы. – Так что теперь мы вроде как партнеры, мы и «Благородный Дом». Разве можно поместить деньги удачнее, скажи-ка, а, приятель?
– Назови свою «услугу», By Квок.
– Мы сначала выпьем за серебро и за твой йосс, Тай-Пэн. Потом поговорим.
– Он приказал повесить мальчишку, если пробудет на борту больше часа, – заметил Скраггер, наливая ром в три кружки. – А если ты поднимешь парус, тоже сказал, чтобы разнести нас в щепки и вздернуть парня.
– Час это сколько, приятель?
– Достаточно долго.
By Квок стал жевать с задумчивым видом.
– Ты бы повесил мальчишку?
– А ты? – Струан достал свои часы и положил их на стол. – Ты использовал половину своего времени.
By Квок принял кружку от Скраггера и медленно начал пить. Струан почувствовал, как от напряжения зашевелились волоски у него на шее. До него доносились приглушенная китайская речь, поскрипывание бревен, звон и гудение ветра в натянутых тросах.
По палубе над их головами ударили первые капли дождя. By Квок взял зубочистку и почистил зубы, вежливо прикрывая рот ладонью. Дождь усилился.
