Том Шервуд - Мастер Альба
Нависла минутная тишина, которая была для выглядывающих из-за угла легионеров непереносимо тяжёлой: они хорошо понимали, чтоза бочка отделила их армию от захвативших башню троих безумных и страшных пришельцев.
– Давай, Бэн, – хриплым голосом сказал мастер, и Бэнсон, взяв из рук Урмуля арбалет, заменил простой металлический болт на взрывной.
Развернув плечи в линию выстрела, подняв арбалет одной рукой, на манер пистолета, он прицелился и нажал на скобу. Оглушительный взрыв разметал всю середину моста, и тяжкий удар прошёл по телу башни, заставив её содрогнуться. Дождавшись, когда прекратится дождь из осколков камней и рассеется дым, Альба оценивающе взглянул на разрушенный мост, довольно кивнул и, похлопав спутников по плечам, показал им наверх, на плоское плато башни, часто уставленное береговыми пушками Августа.
Нет, не все ещё свои придумки продемонстрировал старый монах. Снова из недр башни послышался шум, и наверх, щурясь на солнце, выбрались десятка два канониров.
– Слушайте, джентльмены! – громко сказал Альба, швырнув в море связку длинных ключей. – Сейчас вы займётесь своей обычной работой. Цели мы вам укажем. Когда всё закончится – обещаю – вы останетесь жить. Если кто-то попросит помощи в овладении честным ремеслом – такая помощь ему будет оказана. В любом крупном городе Англии, на выбор, вас обеспечат жильём и работой. Но каждому из вас я поставлю метку на левом виске, и если вы встретитесь мне или моим друзьям по-прежнему пиратствующими или иным образом совершающими злые дела, – вот тогда вы умрёте.
Потрясённые слуги Августа смотрели на Альбу, не отводя глаз. Кто-то перекрестился, кто-то кивнул.
– Бэн! – отвернулся от них Альба. – Возьми двоих, что покрепче – пусть носят наверх порох и ядра. Урмуль! Заряди все стволы и устраивайся в дальнем углу площадки, ближе к морю. Следи, чтобы никто из джентльменов не сделал какой-либо глупости.
Через полчаса всё было готово к работе. Четыре пушки нацелили свои грозные рыла на залитый солнцем Город. Альба глянул вниз, на торопливо строящих временный деревянный мост легионеров. Насмешливо покачал головой. Отошёл и махнул рукой:
– Начали!
Слитно грохнули четыре длинных ствола. Ядра ударили в стену и пирс. На палубах кораблей, стоящих у пристани, забегали маленькие человечки. Они разворачивали небольшие корабельные пушки в сторону батареи. Альба вытянул руку и что-то скомандовал канонирам. Ядра ударили в ближний корабль. Человечки стали прыгать в зеленоватую воду бухты. Корабль загорелся, и огонь четырёх пушек переместился на ближние к башне дома Города. Было видно, как по улицам, широким и ровным, поспешно бегут легионеры и жители.
– Стой! – крикнул Альба и, когда канониры отступили на шаг от пушек, добавил: – Пусть уходят за стены – в бухту и в лес. Нам лишней крови не нужно.
Двое подручных Бэнсона, натаскав достаточное количество ядер и пороха, присоединились к стрелявшим. А он подошёл к мастеру и сказал:
– Там, внизу, кто-то машет белым флагом. Будем вести переговоры?
– Нет, – ответил присевший на край бочки Альба. – Августу доложили, кто захватил башню. Таким образом, он знает – зачем. Я же наперёд знаю, что он хочет сказать. Не будем тратить время. До захода солнца нужно успеть разрушить Адор.
– Но, может быть, Август согласен отдать Люпуса?
– Конечно, согласен. Только Люпуса уже нет в Городе. Он ведь неглуп. Весь городской легион, имея строгий приказ, его сейчас не нашёл бы. А в этой вот ситуации – легионерам просто не до него. Им себя бы спасти.
– Но где же теперь Люпус?
– Без сомнения, он нанял охрану из обделённых пиратов, пообещав привести их к другой сокровищнице Джо Жабы. Дальней, известной только ему. Ориентировочно – в Басре. Наверно, состряпал и “старую” карту: пираты ни в одно слово и ни в одну клятву не верят, но вот за бумагой пойдут как малые дети. Сейчас они, думаю, пробираются берегом к местному поселению рыбаков. У тех имеются большие лодки с крепкими парусами. Могут переправиться на материк. Посчастливится – захватят проходящий корабль.
– Ну а если их на побережье догнать?
– Это значит – оставить Адор жить и действовать. Нет, мы закончим работу – смотри, как всё сложилось удачно – и вернёмся на “Британию” к Гэри. Очень возможно, что завтра, когда пираты увидят знакомое судно возле рыбацкого поселения, они сами приплывут с предложением присоединиться к поиску обещанных им сокровищ. И Люпус сам придёт к нам на борт. Его даже убивать не придётся. Отдадим Серым братьям.
– А где мы их встретим?
– “Марлин” стоит сейчас в английской фактории в Басре. И его единственная забота сейчас – только ты, я и Люпус. Похоже, заканчивается моя самая долгая и самая трудная охота. Однако, Бэн, ядра, смотри, на исходе. Бери снова двоих…
После полудня, часам к трём, Города в Адорской бухте не существовало. Тяжёлыми ядрами были сметены все постройки – так, что едва возможно было увидеть контуры бывших улиц. Город горел. На пристани, с разными промежутками, тяжко ухало: взрывались горящие в очередь корабли.
Измученные, залитые потом канониры получили часовой отдых. Их покормили и дали вволю пресной воды, и они повалились под пушки, тень под которыми давала защиту от солнца.
А через час грохот возобновился. Но теперь ядра сносили дома в Диком Поле, и уже оттуда в бухту и в лес бежали маленькие человечки.
В это время в бухту вошла шлюпка с четырьмя гребцами.
– С “Британии”, – рассмеялся Альба. – Гэри точна: вот – дым, и вот – шлюпка.
На минуту остановили стрельбу, и Бэнсон, помахав своей красной рубахой, подозвал шлюпку к подножию башни.
К восьми часам вечера работа была завершена, и Альба остановил канониров. Он ушёл с ними в продуктовый подвал, откуда они поднялись, нагруженные водой и провизией. Их спустили в шлюпку, где они попадали у бортов и замерли, закрыв глаза и опустив дрожащие от напряжения руки.
Над Адором стояла пронзительная тишина. В нескольких местах что-то с едким дымом горело – скорее всего – запасы смолы. Развалины простирались грязно-серым ковром, словно безжалостный великан смёл их огромной, невидимой, железной метлой.
– Пора уходить, – сказал Альба. – Бэн, Урмуль. Давайте-ка вниз, в нашу шлюпку. Нас ждёт ещё одно дело.
Они спустились в пороховой подвал, который был заполнен огромным количеством бочек с отменным порохом. Вскрыли пару средних размеров бочонков – и пошли назад, вверх. Урмуль и Бэнсон несли бочонки, прижав к животам, а Альба, зачерпывая их содержимое пороховым, с длинной ручкой, ковшом, насыпал на пандус непрерывную чернеющую дорожку.
