Александр Голованов - Дальняя бомбардировочная...
По роду службы мне довелось соприкасаться с партизанским движением с самого его начала и до конца и, естественно, присутствовать при решении многих вопросов И. В. Сталиным и К. Е. Ворошиловым. Партизанское движение всячески поощрялось. Были проведены большие мероприятия по расширению, популяризации и руководству этим движением.
Создание при Ставке командования партизанским движением говорит о том значении, которое придавало руководство нашей страны партизанской борьбе. Собственно партизанское движение Сталин считал частью вооруженных сил, ведущей боевые действия в тылу врага. [243]
Главным в партизанском движении считалось то, что оно отвлекало на себя определенную часть фашистских войск, которые, не будь партизан, использовались бы непосредственно на фронтах, а также то, что, действуя на коммуникациях противника, они нарушали до известной степени планомерность и, следовательно, бесперебойность снабжения фашистских войск. Серьезное значение придавалось самому существованию партизанского движения — как моральному фактору, воздействовавшему и на население, оставшееся на временно оккупированной территории, и на дислоцирующиеся там войска противника.
Наличие партизанского движения имело и определенное международное значение. В 1942 году оно было особенно развито в Белоруссии, в северо-западных районах нашей страны, на Смоленщине и на Брянщине.
Первым партизаном, с которым мне довелось познакомиться у Сталина, был Д. В. Емлютин — командир одного из крупных отрядов, действовавших в Брянских лесах.
Вскоре после встречи с Емлютиным я побывал у К. Е. Ворошилова, у которого находился и П. К. Пономаренко. Были обсуждены в общих чертах вопросы, связанные с использованием авиации в партизанском движении, а также определен порядок совместной работы. Климент Ефремович просил перебросить два самолета с грузом соли в отряд Емлютина, где началась цинга. В ту же ночь задание было выполнено, и, честно говоря, этому, с моей точки зрения, незначительному факту я не придал особого значения.
Будучи у Верховного и доложив об очередных результатах боевой работы АДД, я ждал указаний.
— А больше никаких полетов не было? — спросил Верховный.
— Нет, товарищ Сталин, не было.
— А вы ничего не забыли?
Быстро перебрав мысленно все, что было доложено, я уверенно ответил:
— Нет, товарищ Сталин, ничего не забыл.
— А к Емлютину вылетали?
— Да, товарищ Сталин, туда летало два «Дугласа», отвезли соль. У Емлютина в отряде цинга. Товарищ Ворошилов просил забросить к ним соль, что мы и сделали.
— А почему же вы нам об этом ничего не сказали? Мы же условились с вами, что вы будете нам рассказывать все, что касается вопросов обеспечения партизан.
— Я считал это мелочью и сам уже забыл об этом.
— На войне мелочей нет, а память у вас, как мы знаем, хорошая. Не следует забывать о таких вещах. Мы вам претензий не предъявляем. Раз в отряде такое дело, соль нужно было забросить, но мы хотим обо всем этом знать от вас. Могут быть и такие случаи, когда вас о чем-то будут просить, а мы вам не посоветуем выполнять эти просьбы. [244]
Походив немного по кабинету, Верховный продолжал:
— Ну, к примеру, допустим, кто-либо из партизан попросит вас регулярно доставлять продовольствие на весь отряд. Будет ли это правильным?
Еще не понимая, к чему клонится разговор, я молчал.
— Надо сказать, что всегда правильным это не будет. Почему? Потому что, если отряд, имея вооружение и боеприпасы, не может добыть себе продовольствие, — это не боевой отряд. Правилом может быть доставка в отряд боеприпасов и вооружения для ведения боевых операций. Доставка же продовольствия должна быть исключением и может быть допущена только тогда, когда население уже не может больше помочь партизанам и у них действительно нет возможности добыть пищу из-за отсутствия в этом районе продовольствия и у немцев. Партизанские отряды, которые могут существовать только на продовольственном обеспечении, доставляемом из Красной Армии, нам не нужны. Их нужно вливать в другие боевые отряды или вывозить и вливать в состав частей Красной Армии…
Теперь мне стало ясно, что Сталин, узнав от кого-то о доставке соли в отряд Емлютина, ждал от меня доклада об этом и, не услышав его, видимо, был обеспокоен тем, понимаю ли я задачи, стоящие перед партизанами.
— Передо мной, товарищ Сталин, никто не ставил вопросов о снабжении партизанских отрядов только продовольствием.
— Я в этом не сомневаюсь, но хотелось бы, чтобы и вы четко представляли себе задачи нашего партизанского движения, и, когда вы рассказываете нам о вашей работе для партизан, пожалуйста, ничего не забывайте.
Разговор на эту тему был закончен, и я сделал из него соответствующие выводы.
Нам приходилось не только снабжать партизанские отряды всем необходимым для ведения боевых действий и вывозить оттуда раненых, женщин и детей, но порой и спешить к ним на выручку, так как время от времени партизаны попадали в сложное положение.
Вот, например, о чем просил меня 6 июля 1942 года начальник Центрального штаба партизанского движения П. К. Пономаренко:
«Прошу Вашего распоряжения помочь партизанскому отряду и разбомбить скопление немцев в тысячу восемьсот человек с техникой в населенных пунктах: с. Семеновское (восемнадцать километров северо-западнее г. Севск) и с. Алекшковичи (двадцать три километра северо-западнее г. Севск), Суземского района Орловской области, после чего партизаны уничтожат группировку».
Или: [245]
«Объединенные партизанские отряды Емлютина, Бондаренко в лесах южнее Брянска ведут упорные бои с регулярными немецкими частями, — писал он же 11 августа. — Противник, 134-я пехотная дивизия немцев и восемь карательных батальонов общей численностью около одиннадцати тысяч человек с артиллерией и танками, занял Локоть, Негино, Суземка. Бои развернулись в лесу.
Сегодня получена радиограмма от партизанских отрядов с просьбой бомбить следующие пункты скопления противника: Локоть, семьдесят шесть километров юго-восточнее Брянска, — до пяти тысяч человек. Негино, Суземка, сто шесть километров южнее Брянска, — до пяти тысяч человек. Навля, сорок семь километров юго-восточнее Брянска — скопление пехоты, Синезерки, тридцать километров юго-восточнее Брянска, Выгоничи, двадцать километров юго-западнее Брянска.
Имея в виду огромное значение бомбежки для поднятия боевого духа партизан, прошу удовлетворить просьбу партизан».
На этом документе резолюция: «Начальнику штаба. Сообщите т. Пономаренко — 747-й полк выполнит эту задачу. Командующий». И далее: «Тов. Пономаренко передано по телефону».
