Дадли Поуп - Лейтенант Рэймидж
Да, вопреки замечанию Лэйдмана, Рэймидж понимал, что провалил спасательную операцию: люди погибли бессмысленно, а коммодор Нельсон не из тех, кто смотрит на такие вещи сквозь пальцы. Беда в том, с беспокойством подумал Рэймидж, что на бумаге эта проклятая операция выглядит такой простой. Спасибо капитану Лэйдману за обещание свидетельствовать в его пользу своем рапорте, однако его слово сейчас немного весит. Так что из этого путешествия «Кэтлин» привезла двух неудачников, с горечью отметил лейтенант. Помимо прочего, Рэймидж сомневался, правильно ли поступил, не попытавшись сжечь «Белетту». Он поделился сомнениями с Лэйдманом, едва тот вступил на борт «Кэтлин», но капитан фрегата только отмахнулся, пробормотав что-то про возможность спасти судно.
Зная, что коммодор, по словам Пробуса, по крайней мере, знает о размерах повреждений, Рэймидж попытался настоять, но Лэйдман ничего не ответил.
— Сэр… — это подошел Саутвик.
В голосе его слышалось беспокойство. И неудивительно: до «Диадемы» не более ста ярдов, прямо по правой скуле, а он тут размечтался. Стоит думать, что все до последней подзорные трубы на эскадре направлены на него. Что же, пусть смотрят: и его, и Лэйдмана, скорее всего отправят домой на одном корабле, так что будет еще возможность на них полюбоваться.
— Приготовиться на шкотах, мистер Саутвик…
Корма «Диадемы» стремительно увеличивалась в размерах.
— Шкоты в корму, мистер Саутвик! Квартирмейстер — привестись к ветру!
«Кэтлин» проскользнула под громадным кормовым подзором «Диадемы» и направилась к берегу. Под воздействием встречного ветра с наветренной стороны на бак полетели брызги.
— Мистер Саутвик, подтянуть топенанты, людей ко всем шкотам, и следите, чтобы фалы ходили свободно.
Рэймидж намеренно не смотрел на «Диадему», пока они проходили мимо нее. Заметив это, Джексон тихо сказал:
— Коммодор наблюдает за нами, сэр. С ним несколько гражданских.
— Прекрасно, Джексон.
Пусть коммодор видит, что «Кэтлин» лишилась стеньги, а из пушек левого борта уцелели только две. Рэймидж оставил на правом борту все пять карронад — перегруз помогал компенсировать крен с наветра.
— Вы готовы, мистер Саутвик?
— Так точно, сэр.
— Квартирмейстер, встать левентик!
Остается надеяться, что этот парень не довернет румпель слишком быстро, уводя корабль на другой галс. Нет, он все сделал правильно: пузо у передних парусов и грота исчезло, шкаторины кливера и стакселя задрожали. Рэймидж инстинктивно попытался найти взором флюгер с клотика мачты, но спохватился, что тот, должно быть, плавает в море где-нибудь в окрестностях Тур-Руж.
Вот заполоскали все паруса, и матросы засуетились у шкотов. Рэймидж резко взмахнул правой рукой — знак, которого ждали моряки у фалов.
Словно составляя собой единый парус, кливер, стаксель и грот одновременно заскользили вниз.
Как только кливер и стаксель достигли низа, моряки навалились на их хлопающие полотнища и закрепили сезнями. Огромный грот вместе с гафелем съехал вниз, матросы забегали вдоль гика, укладывая парус и крепя его.
Но около дюжины моряков все еще стояли на баке, не сводя глаз с Рэймиджа. Тот ждал Джексона, перегнувшегося через планширь штирборта.
— Около одного узла, сэр..
Рэймидж поднял левую руку на уровне груди, заметив, как напряглись матросы на баке.
— Почти остановилась, сэр… Встала… Пошла назад.
Рэймидж резко отвел руку в сторону, люди на баке пробудились к жизни. Якорь плюхнулся в воду. Снос назад исключал возможность запутать якорный канат. Несколько мгновений спустя Рэймидж почувствовал принесенный на ют ветром слабый запах паленого — из-за трения каната.
— Коммодор сигналит, — доложил Джексон, и, заглянув в книгу сигналов, добавил, — позывные — наши и «Белетты». Приказ капитанам прибыть с рапортом.
Подошел Лэйдман:
— Нам пора отправляться, юноша — не так часто приходится рапортовать о потере своего корабля.
— Не знаю, сэр, — невозмутимо ответил Рэймидж, — мне пришлось сделать это всего дня три или четыре назад.
— Правда? И что это был за корабль.
— «Сибилла», сэр.
— Но это же фрегат!
— Знаю, сэр. Но я был старшим по званию из оставшихся в живых.
— И что дальше?
— Капитан Краучер отдал меня под трибунал.
— Краучер? Ах, да, из эскадры адмирала Годдарда. И каков вердикт?
— Не знаю, сэр — заседание трибунала было прервано прибытием коммодора. Потом меня назначили на «Кэтлин» и послали за вами.
— Ну что же, выглядит не так плохо. Но… Конечно! — воскликнул Лэйдман, — вы же сын старины Пали-Без-Передышки, так что адмирал Годдард…
— Именно, сэр.
— Что именно? — вскинулся Лэйдман. — Не приписывайте мне то, чего я не говорил.
Поблизости стоял Саутвик, и Рэймидж, понявший вдруг, что оказавшись замешанным в дело Лэйдмана, он сразу стал для капитана опаснее корабля, зараженного чумой, воспользовался возможностью и повернулся к штурману.
— Шлюпка готова, сэр, — доложил Саутвик.
Рэймидж снова повернулся к Лэйдману и повторил ему сказанное штурманом.
Садясь в шлюпку, чтобы отправиться на «Диадему», он осознал, что состояние возбуждения, в котором он пребывал, сам того не замечая, и которое позволяло ему быть бодрым и деятельным в течение последних двадцати четырех часов несмотря на недостаток сна и пищи, исчезло. Лейтенант чувствовал себя ужасно усталым и подавленным, вплоть до того, что операция по спасению «Белетты», происходившая всего лишь утром, приобрела отсвет некоей нереальности, будто на самом деле ничего и не было. Впечатление было такое, что это просто чей-то красочный рассказ, услышанный им несколько месяцев назад. Дело «Сибиллы» тоже казалось полузабытым сном.
И тут, пока он сидел рядом с Джексоном, направляющем шлюпку к «Диадеме», и напротив Лэйдмана, молчаливого и угрюмого, прошлое снова приобрело четкий фокус, словно на этот участок его памяти навели мощную подзорную трубу.
Раздался глухой стук, и Лэйдман вскочил на ноги: они подошли к борту «Диадемы», и Лэйдману, как старшему, предстояло подниматься первым.
У трапа Лэйдмана встретил капитан Таури, поприветствовав его и передав, что коммодор ждет. Обратившись к Рэймидж, он сказал:
— Коммодор примет вас через пять минут.
Стоявший якорную вахту молодой лейтенант поглядел на Рэймиджа, видимо размышляя, стоит ли затеять разговор, но Рэймидж был совершенно не в настроении болтать, и стал мерить шагами палубу напротив трапа. Он почти не заметил, как покинул корабль капитан Лэйдман.
