Юлия Голубева - Рим. Цена величия
Юлия. Прекрасная, взбалмошная, сумасбродная Юлия. Лишь его сердце оставалось холодным к ее несравненной красоте. Она долго тщетно добивалась его внимания, влюбленная до безумия, пока не упросила отца поженить их своей волей. Сердце старика тоскливо заныло, стоило вспомнить строчки письма Августа и боль в глазах любимой жены Випсании, когда он отправлял ее обратно к отцу. Лишь спустя несколько лет им довелось однажды увидеться среди многолюдной улицы и расстаться, теперь уже навсегда.
Холодным презрением он отплатил капризной Юлии, чья перемена настроения не заставила себя долго ждать. Она быстро охладела к прежде желанному супругу и пустилась в разгул, дав волю грязным порокам, гнездившимся в ее душе. Ее скандальные похождения смачно обсуждал весь Рим, над Тиберием издевались открыто, подбрасывали злобные пасквили и вывешивали их на форуме. И Тиберий смалодушничал, возмущенный безнаказанностью безумств жены, и, несмотря на протесты матери, бежал на Родос.
Это подтолкнуло Ливию начать открытую борьбу с дочерью мужа. Потрясенный Август проклял дочь, навлекшую на него столько позора и уронившую честь семьи и самого Рима. Даже статуя Марсия, на которую она каждую ночь водружала венки, свидетельствовавшие, сколько раз она отдавала свое тело разным любовникам, была разбита на форуме. Все участники ночных оргий, все, с кем она делила ложе, были привлечены к ответу. Семпроний Гракх, Криспин, Клодий, Сципион, Юлий Антоний и многие другие поплатились за связь с порочной женщиной. Кто жизнью, кто позорной ссылкой.
Марк Юний Силан, единственный отпрыск и надежда знатнейшего семейства Римской империи, был самым молодым среди длинной череды любовников стареющей красавицы. Взбешенный Август, увидев среди видных мужей безусого юнца, забыв об императорском достоинстве, набросился на него в гневе и избил палкой. Громкое возмущение оскорбленного Силана тем, что сам Август нарушает им созданный закон о наказании за прелюбодеяние, заставили императора устыдиться и запереться в отчаянии в дальнем покое дворца. Может, именно из-за этой недостойной вспышки гнева приговор Юнию оказался мягче, чем остальным. Его лишили звания патриция, римского гражданства и сослали не на глухой островок, а в Александрию, столицу римской провинции Египет.
Мстительный Тиберий, едва Калигула произнес имя Силана, сразу не ответил Гаю, а, изрядно протомив в неизвестности, отказал, надеясь, что тот успокоится. Но Калигула неожиданно оказался настойчив и без конца донимал старика, безропотно терпя яростное сопротивление и даже оскорбления. Из года в год, из месяца в месяц, изо дня в день он просил, заклинал, молил, требовал, писал, умоляя вернуть из ссылки семью невесты. На все расспросы, откуда появилась такая блажь жениться на малознакомой девушке, Калигула беспорядочно врал и вновь униженно упрашивал.
И цезарь сдался, утомленный и опустошенный непонятной настойчивостью наследника. В конце концов, есть возможность расквитаться с забытым Силаном в Риме. Пусть пройдет немного времени, и возмездие настигнет последнего из оставшихся в живых любовника публичной девки.
Белая точка на горизонте выросла. Нет, это не грузовой корабль! Значит, везут послания из Рима. Макрон молчит уже вторую неделю, и Тиберий истомился в подозрениях. Он и так не доверяет этому бывшему рабу, ставленнику и другу Калигулы. Но только Макрон смог разрубить гордиев узел заговора Сеяна, и поэтому Тиберий все еще благосклонен к нему, закрывая глаза на растущее могущество нового префекта претория.
Усмешка пропала с губ цезаря, грусть тяжелыми складками залегла на челе, едва закралась в голову горестная мысль. С кем ему теперь обсуждать новости и советоваться по поводу новых эдиктов? Вот уже неделя прошла с тех пор, как его покинул Нерва. Жилистая рука Тиберия безвольно соскользнула с резного подлокотника солиума, и непрошеная слезинка заблестела в уголке глаза. Единственный верный друг! Надежный как скала, мудрый и преданный. Будь Тиберий повнимательнее, он успел бы спасти Кокцея. Ни малейшего подозрения не зашевелилось в душе, когда месяц назад тот отказался на обеде от еды, затем ссылки на новое лечение от желудочной болезни, «надо пока воздерживаться от пищи», затем еще ложь и еще. Он просмотрел беду, поглощенный любимыми забавами с мальчишками, затуманенный миррисом и погрязший в распутстве. А Нерва, благородный Нерва умирал один в своем доме, добровольно отвергнув самое великое благо – жизнь. Он не позвал Тиберия проститься с ним.
В воздухе завеяло долгожданной прохладой, подул ветерок, принесенный на крыльях быстрого Зефира. Всплеснула и разбилась о скалу волна, рассыпавшись сверкающими брызгами.
Тиберий со вздохом поднес к лицу зеркало и поправил пластырь на щеке. Старость не красила его: тощий, сутулый, лысый, с негнущимися суставами, язвы на лице болели, доставляя беспокойство. Размахнувшись, он швырнул зеркало за перила террасы. Дюжий раб-германец кинулся следом. Нашел и бережно спрятал за пояс.
Цезарь дал знак унести его с террасы. Веющий ветерок мог стать причиной простуды, выслушивай потом причитания Харикла.
Не успели рабы подхватить тяжелый солиум с сидящим стариком, как послышалось нестройное пение и на террасу выбежали странные существа, бледные и размалеванные, в прозрачных хитонах. Спинтрии беззаботно развлекались. Пританцовывая и похотливо изгибаясь, они приблизились к Тиберию, и один из них ласково возложил на него венок из нарциссов.
– Пойдите прочь! – Цезарь, притворно гневаясь, замахнулся, и спинтрии с криками бросились прочь, сверкая голыми ляжками.
Тиберий расхохотался, германцы, стоящие поодаль, тоже заухмылялись, настолько комичным было зрелище.
Вслед за мальчишками появился управляющий. Дождавшись знака цезаря, он несмело приблизился и почтительно пал ниц перед принцепсом.
– Ну что тебе, говори, Сегест.
– Цезарь, прибыл из Рима необычайный подарок для тебя. Не будет ли угодно посмотреть?
Тиберий устало махнул рукой, Сегест убежал. Рабы подхватили солиум и понесли к воротам виллы. Там стояла огромная клетка, накрытая покрывалом. Челядь суетилась вокруг нее, громко крича и размахивая руками. Завидев приближающегося цезаря, слуги затихли и сорвали покрывало. Желтые глаза с узкими прорезями черных зрачков глянули на него из-за толстых прутьев. Тиберий вздрогнул, испуганно и резко отпрянув. Рабы едва удержали натянувшиеся на плечах поручни – насколько сильным был испуг цезаря, и опустили солиум на землю.
– Откуда этот змей? В жизни не видал твари огромней, – сказал он.
– Его привезли откуда-то из страны эфиопов, – ответил управляющий, – это подарок, присланный из Рима.
