Сокровища горы Монастырь - Михаил Иванович Ханин
Я молча поднял большой палец вверх.
– Мужики! – прикололся воспрявший духом Жернаков. – Какого хрена я столько лет протираю штаны в милиции, если вы мне по очереди все рассказываете?
– Не бери в голову, Сергеевич! Ты человек со стороны, а мы в этой каше третью неделю варимся. Почувствуй разницу! – утешил его тезка и азартно продолжил: – Идем дальше!
Устранив самых опасных конкурентов и чуть-чуть придя в себя, Храмцов сбегает из больницы и принимается за поиски Чернова. Все мы, глядя на кровь, сочившуюся через бинты, бледность, полуобморочное состояние, осознавали, как ему тяжело и что он уже ни на что не способен.
Ему и правда было тяжело, но способен он был на многое. Через не могу, матерясь, крича и едва не умирая от боли, он вышел к оранжевой палатке раньше Гриши и намного опередив здорового как бык (я в очередной раз поднял руки вверх) Валерия. Невероятно, но факт!
Отдав должное мужеству Анатолия, надо отдать должное и его уму. Он осознает, что сыщик из него никакой, что в силу непрофессионализма, прямолинейности, нетерпимости, усугубляемых тяжкими ранениями, он во время поисков Чернова совершил все ошибки, которые можно было совершить.
И как следствие, Храмцов понимает, что после убийства охраняющих Чернова братков и его перепохищения подозрения в совершении этих преступлений сразу и абсолютно у всех падут на него и ни на кого больше. Как-то так! Для отведения этих подозрений от себя любимого и перевода стрелки на третьих лиц Хромой предпринимает два очень сильных хода.
Первый – он лично сообщает участковому об обнаружении Чернова и настаивает на его немедленном освобождении. Он осознает, что заниматься этим в три часа ночи никому не придет в голову. Хорошо, если опергруппа появится часиков этак к девяти-десяти. Не психуй, Сергеевич, – так уж мы, русские, устроены – долго запрягаем. Национальная особенность!
Дело сделано! У Анатолия уйма времени, чтобы разобраться с братками и спрятать где-нибудь Женьку. И при этом его, поднявшего с постели самого начальника милиции и потребовавшего от него срочного отправления опергруппы в Тихоновку, уже никто не посмеет заподозрить в убийствах.
Тем более что участковый своими глазами видел, что Храмцов едва стоит на ногах, чуть жив и точно ни на что не способен. Так и случилось!
И второй – ранним утром Анатолий (опять через не могу!) отправляется к оранжевой палатке не на своей «Ниве», а на черной «Волге», переодевшись в камуфляж одного из убитых им оборотней, прицепив бороду и усы. Офигенная идея! Все по-взрослому.
Его предусмотрительность оказалась нелишней. Дядя Валерия своими глазами видел, как к оранжевой палатке проехала именно черная «Волга», своими ушами слышал выстрелы, визг собак и точно знал, кто совершил убийства. Вопрос исчерпан! Стрелки переведены на «оборотней». А вот если бы Храмцов поперся на своей «Ниве»…
Косвенно версию о причастности «оборотней» к двойному убийству вроде бы подтверждали и результаты экспертизы. Ведь эксперты установили тогда, что пули, найденные в трупах братков и собак, были выпущены из разных пистолетов. Значит, нападавших было трое.
Но… в машине Анатолия мы видели именно три пистолета. И мы знали, что он классно стрелял с обеих рук, по-македонски, меняя при этом пистолеты. Валерий не раз упоминал и об этом его таланте. Прирожденный киллер!
И с этим эпизодом, Сергеевич, все ясно. Ни одной нестыковки. Уверен, что пули, обнаруженные в трупах рэкетиров и собак, выпущены из тех же пистолетов, из которых раньше пристрелили «оборотней». Вопросы?
Мы отрицательно мотнули головами.
– У матросов нет вопросов! – с удовлетворением в голосе констатировал тезка. – Идем дальше!
Преступник вроде предусмотрел все. Но на пути к золоту и серебру Акинфия Демидова возникло какое-то непредвиденное им осложнение. Я думаю, что-то случилось с Женькой. Что именно, наверняка знает лишь сам Храмцов. Я могу лишь предположить, что Женька не выдержал испытаний. Скорее всего, громилы Мясника переусердствовали с пытками – и наш сосед сошел с ума. Это с ним уже случалось, мы рассказывали тебе об этом.
Не в характере Хромого остановиться в шаге от цели. И он не остановился, пошел напролом по трупам до конца… как и всегда. Наступила очередь нашего Жени. Думаю, убийца застрелил его где-то здесь, неподалеку от болота…
Избавившись от ненужного балласта и освободив подполье для Гриши, Хромой переезжает из «Эльдорадо» на Тихонов луг. Валерий сразу предположил, что он сделал это с каким-то дальним прицелом. Жаль, не додумался тогда, с каким именно.
Он сразу принялся следить за нами так же беспардонно и прямолинейно, как раньше следил за домом Пельменя и людьми Мясника. Выбрав момент, Храмцов берет в заложники Гришу и начинает шантажировать его отца. Я думаю, он осознавал, что Тихоновичу неизвестно место нахождения карты и что он даже никогда не слышал про нее. Но при этом он надеялся, что прижатый к стене отец сделает невозможное ради спасения своего сына и найдет-таки карту.
Так и случилось. Мой друг передает карту убийце, и застреленный летит вместе с мотоциклом со скалы в реку. Братишка Валерия Санька, наблюдательный парнишка, обратил внимание и на мощную фигуру преступника, и на то, что камуфляж был ему тесен, коротковат, и на то, что он слегка прихрамывал при ходьбе. Но вчера никто не придал никакого значения его словам. А зря!
Ведь и подружка Валерия Галина, и лесничий описывали «оборотней» как людей совсем не богатырского сложения: среднего роста, худые, жилистые. Сегодня мы и сами убедились в этом. Анатолию с его центнером веса камуфляж убитого им «оборотня» был тесен, короток, буквально трещал на нем по швам. Но мысль, что убийца напялил на себя чужой прикид, никому не пришла в голову и никого не насторожила.
А легкое прихрамывание? Вроде бы стопроцентная улика. Но все проигнорировали и ее. Мало ли что могло случиться? Ну, споткнулся человек, потянул мышцу, вот и прихрамывает. И Анатолий в очередной раз выходит сухим из воды. Как-то так. И с этим эпизодом, товарищ капитан, все ясно. И снова ни одной нестыковки.
Теперь убийце остается лишь инсценировать отъезд «оборотней» с Трофимовой фермы. Он складывает палатки, рюкзаки и прочее в багажник зеленого «москвича» и отправляется на нем куда-то за «Эльдорадо». Ты, Сергеевич, лучше нас знаешь, куда
