Андрей Буровский - Орден костяного человечка
Беседы Альдо и Кильды бывали куда интереснее — о путешествиях, караванах, других странах, пустынях и торговле. Кильда бывал во многих городах, и во всех он что-то покупал и продавал и, как подозревал Чуй, еще больше чего-то вынюхивал.
И еще… Кильда интересовался тем, как можно грабить погребения. Чуй мог быть ему интересен; Чуй знал что-то взрослое, серьезное и даже пахнущее тайной — то, что знают далеко не все. Это уравнивало их — известного богатого купца и нищего мальчишку, сироту, живущего у дяди.
Но вот кто гораздо сильнее хотел уметь грабить могилы — это Альдо! Причем Альдо охотно объяснял, зачем ему нужно все это, и его интерес сразу оказывался простым, понятным.
— Сколько стоило все, что принес твой отец Диуг из кургана? Все, что он принес три года назад?
— Наверное, тридцать или даже пятьдесят лошадей.
— Ха! Все, что выручает купец из торговли за год, может стоить гораздо меньше…
Что поражало Чуя в купцах — это умение всегда извлекать пользу из всего, что происходит вокруг. И знать все, что происходит во Вселенной. Что Титухе приказали выйти в поход, купцы узнали, судя по всему, раньше, чем воины кагана. И не успел прийти слух о движении войска Титухи, как оба засобирались: один в Кашгар, другой на север. О чем говорили, как договаривались Кильда с Альдо, Чуй, разумеется, не знал. Но что Альдо снова звал — вот это точно.
— Что здесь начнется — ты сам знаешь не хуже меня. У Титухи девяносто тысяч войска, а у кыргызов нет и двадцати.
Он так и сказал — «у кыргызов», а вовсе не «у нас» или «у наших». Тут тоже был урок своего рода — умения вовремя отодвинуться от потерпевшего неудачу, перестать связывать себя с ним.
— Хочешь погибнуть в рубке — погибай. Но мы тебе советуем другое: мы собираем караван на реку Качу.
— Токуле хочет воевать. Вдруг мы сможем разгромить монголов.
— Нет, кыргызы их не разгромят. А твое имя не Токуле, и я обращаюсь к тебе. Ты мой брат, и я не хочу твоей смерти.
Чуй не хотел умирать.
Выехали, когда бушевали последние метели, а лед на Кеме трещал от последних морозов. Возле устья Тубы встретили последних людей — жившие там самодийцы издалека заметили караван, вышли предлагать свою пушнину. Альдо не соглашался, все хотел довезти товар до дальнего становища сородичей. Через пять дней после прихода каравана к устью Качи лед стал трещать, а еще через три дня тронулся, начался ледоход.
— Много кетов уже потеряли язык, память о предках, стали тюрками. Они воюют с кыргызами против монголов. Много у них получилось? У этих двух, что не вернулись? У тех, кто сразу бежал, как только увидел монгола? Альдо умнее и хитрее… Он не хочет быть ни кетом, ни кыргызом.
— Кем же тогда ты хочешь быть?
— Альдо хочет стать жителем Кашгара.
— А если не примут в Кашгаре?
— Если в Кашгаре будет плохо, можно уйти и в другие города… Городов и стран на земле много.
— Да-а… И везде собирают дань — что тюркские каганы, что монгольские ханы.
— Даней нет там, где собирать нечего… Я останусь там, где блестит золото и можно жить не жизнью дикаря… И вот что, брат, — я говорил тебе множество раз, и говорю еще раз, и последний: давай возьмем золото в Большом Салбыкском кургане.
Впервые Альдо сказал все, что он задумал, и Чуй отшатнулся:
— Ты что?! Стража кагана следит, чтобы не был нарушен покой спящих там богатырей… и род тохар тоже охраняет своих…
— Род тохар охраняет то, что поручил ему кыргызский каган… или позволил.
— Тохары говорили мне, что Салбыкские курганы построены их предками для царей предков. Ты же знаешь, это очень древний род…
— Ты сам тохар по своей прабабке… Где твой знак этого рода? Не потерял?
— Ты же знаешь, что не потерял… И знаешь, что есть разница между тохаром по мужской и женской линиям.
Альдо кивнул. Чуй знал, что он кивнул головой, потому что зазвенели подвески. Разница есть. Настоящие тохары — по мужской линии. Самые настоящие — у кого и отец, и мать тохары; у кого никогда не было в роду никого, кроме тохар. Такие тохары стерегут могилы своих царей, и они умеют многое… не надо ночью говорить, что умеют. С каждым поколением тохар все меньше и меньше, но все больше таких тохар, как Чуй — тех, в ком течет хотя бы капелька их крови. Тохар даже Сенебат; Сенебат не хочет говорить об этом — но ведь и у него висит на шее человечек…
И опять ползет сдавленный шепот:
— Каган позволяет тохарам охранять могилы их царей потому, что это бесплатная охрана… Потому что есть поверье — пока стоят эти курганы, а в них спят древние цари, до тех пор длится власть кыргызского кагана. Но послушай: нет кыргызского кагана — нет и охраны из рода тохаров. Нет кыргызского кагана — нет и его стражи, а ведь сейчас кагана нет… А пока монголы поймут, что лежит в курганах, — очень много времени пройдет… Если им не расскажут специально.
— Ну… вот, допустим, мы взяли все золото…
— Сколько может быть золота в таком кургане? — перебил Альдо.
— Я же тебе говорил…
Но Альдо молчал, только сопел в полутьме, обдавая Чуя жарким прерывистым дыханием, и Чуй произнес еще раз:
— В таком кургане?.. Думаю, что ноша для сильного человека, не меньше. А может быть, даже для двух. Это стоимость табуна в несколько тысяч коней.
— Сколько нужно копать? Если пойдем мы четверо? Я, ты, Хороля, Асу?
— Дней десять…
— Тогда слушай меня теперь ты…
И Альдо просто, очень ясно рассказал, что надо делать, как только они возьмут золото. Надо бежать в город Кашгар, на родину купца Махмуда. Множество тюрок живет под игом монголов, в Кашгаре много богатых купцов, и там легко самим стать богатыми и видными купцами. Чтобы стать купцом — тут нужно золото. Еще нужны рекомендации купцов, но у Альдо есть знакомые купцы, кроме Махмуда, они поручатся за них.
— А почему нельзя остаться здесь?!
— Потому что здесь слишком многие знают, как выглядит золото из курганов.
— И тохары — даже если многие из них погибнут, то ведь наверняка многие и останутся. Ты помнишь, как поступают они со святотатцами?
Чуй кивнул… Святотатцев тохары отдавали священному огню, чтобы огонь мог выпустить из тела и очистить их загрязненные грехами души.
— И еще одно… Какой смысл оставаться в стране, обреченной на гибель?! Если и будет в стране Хягас что-то хорошее, то когда? При наших внуках, не раньше. Монголов ты сегодня уже видел…
Чуй слушал, и сердце его колотилось о ребра, как бабочка. Альдо прав: он сам видел монголов и понимает: здесь долго не будет ничего. Совершенно ничего, потому что монголы не дадут. И насчет Салбыкского кургана Альдо прав… Сейчас вполне возможно взять курган, а потом власть монголов установится и опять ничего станет нельзя сделать…
