Христиан Вульпиус - Ринальдо Ринальдини, атаман разбойников
— А, вот и вино! — сказал Лодовико. — Теперь еще бы две вещи: девушку и гитару — и я окончательно признаю своего атамана.
— Это в замке тоже имеется, — сказал Ринальдо, улыбаясь.
Опорожнив несколько бутылок вина, Лодовико и его приятели покинули замок. Они увозили с собой пожелания и приветы Ринальдо к Чинтио.
Ближе к вечеру Лодовико вернулся и передал пакет для Ринальдо. На другое утро Ринальдо вошел в гостиную уже не в монашеской рясе, а элегантно одетый, подобно самым знатным людям Сицилии.
Леонора, удивленная, вскочила со стула. Вздохнув и покраснев, Лаура опустила глаза долу.
— Что происходит? — изумилась Леонора. — Святой отец, какое перевоплощение?
— Это ряса меня перевоплотила. Теперь, пленительная чаровница, ваши прелестные очи зрят меня таким, каков я есть. Вчера Леонора пожелала увидеть храброго Ринальдини у своих ног. Ее желание исполнено. Он припадает к ее стопам и целует ее нежную руку!
— Ринальдини? Боже правый! Тот, кого считали умершим, — жив и у моих ног? Встаньте! Встаньте! Мое смущение растет с каждой секундой, — произнесла Леонора.
— Не бойтесь и не смущайтесь! Поговорим, как добрые друзья, быть может, в последний раз. Меня повсюду преследует мой злосчастный рок. Я еще живу — сам обрекая себя на муки и смерть.
— О достойный сожаления человек! — вздохнула Лаура.
— Прощайте!
— Вы хотите нас покинуть? — удивилась Леонора.
— А мой супруг? — спросила Лаура.
— Он свободен. Мой приезд к Чинтио вернет ему свободу. Я даю вам в том слово.
— А вы возвращаетесь к разбойникам? — спросила Леонора.
— У меня нет выбора.
— Жестокая судьба!
— Она требует жертв. Я сам приношу ей себя.
Лодовико верхом прискакал во двор замка, ведя за собой коня без всадника. Ринальдо взял руку Леоноры и пожал ее с глубоким вздохом. Лаура взяла его за левую руку. Слезы стояли у всех на глазах.
Ринальдо быстро овладел собой. Он хотел было заключить всех в свои объятия, но неожиданно опустил руки и поспешил из комнаты.
— По коням! — крикнул он Лодовико, вскочил на коня и поскакал прочь со двора замка. Лодовико последовал за ним.
— Сдается мне, — сказал Лодовико, когда Ринальдо наконец придержал усталого коня, — что нам жить надоело и мы хотели обрести вечный покой, так бешено мы мчались. Атаман! Мне показалось, что за вами летела пара прекрасных глаз!
— А мне кажется, — сказал Ринальдо, — что земные радости тебе, Лодовико, все еще не наскучили.
— Пока жизнь еще только терпима. Отрада — изумительная подруга, обворожительная повелительница, короче, самая любезная женщина в мире, а я — однолюб. Что имею, то храню, пока и меня хранят. Разве у меня с нашим ремеслом обстоит иначе, чем с отрадой? Я уже испробовал многое, но… — Бог тому свидетель! — старое занятие все снова и снова привлекает меня, и мне не нравится нигде, кроме как разве там, где… нравиться не должно бы, хотя бы ради моей собственной шкуры.
— Ради твоей шкуры?
— Я бы все-таки охотно сохранил ее. А скольким моим товарищам пришлось собирать ее по кусочкам после колесования и под виселицей!
Ринальдо молчал. Они медленно продвигались вперед. К обеду они добрались до какой-то деревни. Лодовико попросил держаться правее и ехать полем к лесу.
— Там, — сказал он, — мы встретим наших людей. А в деревне стоят солдаты.
Едва он это произнес, как на поле показался патруль.
— Черт возьми! — воскликнул Лодовико. — К нам скачут драгуны!
— Спокойно! — сказал Ринальдо. — Я уж справлюсь с драгунами!
Лодовико пробормотал что-то в бороду. Драгуны остановились. Ринальдо поскакал к ним навстречу, поприветствовал их и хотел было ехать дальше, но вахмистр крикнул ему:
— Стой!
— В чем дело? — спросил Ринальдо.
— Здесь вокруг происходит кое-что, что не должно было бы происходить. Предъявить паспорта!
— А если у нас их нет?
— Едем к офицеру!
— И это я отказываюсь выполнять!
— Так? А что же хочет уважаемый господин?
— Чтобы мне не мешали продолжать мой путь. А граф Лентини пребывает в той деревне?
— Наш мужественный граф Лентини попал в руки Чинтио. Нашим отрядом теперь командует его преемник, полковник Торнано. Этот Чинтио — продувная бестия.
— А Ринальдини опять объявился! Вот его охранная грамота: Viaggio seguro Rinaldini. Он, говорят, дарит такие и патрульным, когда, конечно, расположен к этому.
Вахмистр выпучил на него глаза:
— Как это? Патрульным? Солдатам? Охранная грамота? Разрази меня гром, ежели со мной такое случится!
— А разве это невозможно? — спросил Ринальдо.
— Нет! — воскликнул вахмистр. — Я скорее дал бы себя зарубить, чем принял бы подобную грамоту. Нет, такого со мной никогда не случится!
— Уж случилось! Не хочет ли господин вахмистр принять грамоту?
— Что-о?
— Я — Ринальдини.
— Да! — подтвердил один из драгун. — Ты мой великий атаман Ринальдини! Я служил под твоим началом в Калабрии и снова душой и телом буду служить тебе! Кем однажды командовал такой человек, тот не позволит командовать собой какому-то вахмистру, когда нашел своего прежнего командира.
— Приветствую тебя, Птоломео! — сказал Ринальдо. — Я тебя еще помню. Ты сражался со мной у Сан-Лучито, был с нами у Лунаро. Я рад тебе!
Вахмистр не знал, как ему быть. Ринальдо крикнул ему:
— Сохраните грамоту, она, быть может, еще сослужит вам добрую службу. С минуты на минуту деревню всполошат мои люди.
С этими словами он пришпорил коня и поскакал прочь. Птоломео и Лодовико следовали за ним. Вахмистр схватился за пистолеты. Но Лодовико выстрелил прежде, чем тот успел вытащить пистолет. Вахмистр, раненный, свалился с лошади на землю.
— Гром и молния! — воскликнул Лодовико. — Атаман! Ну и самообладание у тебя, только ты один на такое способен. Чинтио так не может. И везет тебе тоже, как никому другому, ничего не скажешь. А уж разные обстоятельства ты используешь, как никто другой! Все это и делает тебя великим человеком!
— Да, черт побери! — подхватил Птоломео. — За такого человека и смерть принимаешь с удовольствием.
— Viva Rinaldini! — вскричал Лодовико.
— Однако, — продолжал Птоломео, — Чинтио придется туго. Завтра против него выступят пятьсот солдат и восемьсот волонтеров. Должно быть, он проведал о том, потому что сегодня утром спешно подался в горы. Как же нам до него добраться?
— Птоломео! — ответил Ринальдо. — Я буду путешественником, а тебя мне якобы дали для моей безопасности. Так и скажешь, если мы опять натолкнемся на патруль. Ты остаешься в форме драгуна.
