Почему мы дошли до Берлина? Параллельная история Второй мировой войны - Валерий Евгеньевич Шамбаров
Глава 27. Харьков и «Голубая линия»
В то время как Донской фронт добивал Паулюса, его сосед, Сталинградский фронт Еременко, уже оторвался от Сталинграда на 200 км. Его переименовали в Южный и нацелили взять Ростов. А советский Закавказский фронт генерала армии Тюленева снова был разделен на два. Из пяти армий, сражавшихся на западном участке, под Туапсе и Новороссийском, был возрожден Северо-Кавказский фронт генерал-полковника Масленникова. При взятии Ростова германская группа «А» оказалась бы отрезанной на Кавказе. А войска Тюленева и Масленникова наносили сходящиеся удары, расчленяя на части и уничтожая окруженную группировку. Немцам грозил разгром похлеще Сталинградского [18, 151].
Однако неприятель осознал угрозу. В группу армий «Дон» Манштейна подтягивались из тыла резервы, опоздавшие к прорыву на Сталинград. И если выручить Паулюса он не смог, то для кавказских сослуживцев сделал много. Цеплялся за донские станицы и замерзшие степные речки, тормозил продвижение Южного фронта. Удерживал горловину наметившегося мешка. А под прикрытием его заслонов фон Клейст принялся спешно вытаскивать 1-ю танковую армию с Терека к Ростову.
Закавказский фронт должен был насесть ей на хвост. Но он был слабее, чем фронты, действующие под Сталинградом или Воронежем, не хватало тяжелого вооружения техники. Вклиниться в боевые порядки фон Клейста и сорвать планомерный отход армии Тюленева не сумели. Только теснили неприятелей и двигались следом за ними. А германская 1-я танковая оставила Ставрополь, но оторвалась от преследования и соединилась с Манштейном [43].
Северо-Кавказский фронт должен был прорываться навстречу Закавказскому и Южному. Но под Туапсе немцы понастроили оборону в горах, отразили атаки. Основательно укрепили и Новороссийск. Для освобождения города наметили два десанта через Цемесскую бухту. Вспомогательный высадится на полуострове Мысхако, отвлечет на себя противника. Этим воспользуется основной, захватит плацдарм у села Озерейки, и отсюда наши войска будут пробиваться во фланг и тыл вражеским линиям обороны.
Эффект неожиданности сработал. Батальон морской пехоты Цезаря Куникова выскочил в ледяную воду с торпедных катеров, переколол штыками и перестрелял немцев на Мысхако. Но второй, главный десант противник встретил ливнем снарядов и мин, над морем закружилась авиация. Высадка не удалась. Однако и германские попытки смять горстку наших воинов на Мысхако ни к чему не привели. Перепахивали пятачок артиллерией, кидались в атаки, все было тщетно. В расположении врага застряла, будто осколочек, «Малая Земля» – плацдармик шириной 4 км и глубиной 2,5.
Но сорвавшиеся удары под Туапсе и Новороссийском притянули к себе и связали 17-ю германскую армию генерала Енеке. А ее сосед, фон Клейст, не слишком оглядывался на Енеке. Соединившись с Манштейном, он развернул свои танки в противоположном направлении, навстручу наседающему Южному фронту. Отбросил его от Ростова, отбил Батайск. Но в результате между 17-й и 1-й танковой армиями наметился разрыв. Советское Верховное Главнокомандование заметило слабое место. После освобождения Ставрополя 37-й армии Закавказского фронта было приказано не продолжать погоню за Клейстом, а резко повернуть на запад – в стык двух вражеских армий.
Эта армия начала по степям обходить Краснодар. Немцы в городе запаниковали и 12 февраля бросили его без боя. Но советские части не задерживались, вылетели прямо к Азовскому морю. Германская армия Енеке оказалось отрезанной от Манштейна и Клейста, стала откатываться к Таманскому полуострову. Но и Манштейну с Клейстом уже припекало. Пока они отражали Южный фронт, Юго-Западный обтекал их с севера. 18 февраля немцы бросили Ростов, Манштейн отвел свою группировку на старые позиции, которые прошлой зимой возводились по р. Миус. Часть траншей и дзотов успела обвалиться, но их быстро привели в надлежащее состояние, освежили проволочные заграждения и минные поля, и советские войска, измотавшиеся в предыдущих боях, напоролись на капитальную оборону.
Советская Ставка и генштаб полагали, что упускать инициативу нельзя. Плоды достигнутых успехов надо использовать в полной мере. Очередной раз обратили внимание на Демянский выступ в Новгородской области. Немцы целый год не позволяли подрезать его. Через каждые 300 м понаставили доты и дзоты, плотность мин достигала 1,5 тыс. на километр. Наращивали и силы, в выступе располагалась почти вся 16-я германская армия. Но тем заманчивее было ее окружить. Советское командование рассчитывало, что все неприятельские резервы отвлечены на юг, под Демянск подкреплений не будет. Волховскому и Северо-Западному фронтам поставили задачу все-таки нанести удары под горловину выступа.
Из тех же соображений Калининскому и Западному фронтам было приказано повторить операцию против злосчастного Ржевско-Вяземского выступа. Дожать его и взять в тиски 9-ю германскую армию. Но на этот раз операцию на флангах решили подкрепить более глубоким ударом. После уничтожения армии Паулюса высвободился Донской фронт. Его преобразовали в Центральный. Управление и четыре армии перебрасывали и вводили в промежуток между Брянским и Воронежским фронтами. Намечался прорыв на Брянск и Орел, а потом наступающая группировка должна была повернуть на Смоленск, в тылы Ржевско-Вяземского выступа.
А самые заманчивые перспективы открывались под Воронежем и Харьковом. После того как здесь перемесили 2-ю германскую армию и венгров с итальянцами, в боевых порядках зиял пролом в 300 км! Враг наспех затыкал его разрозненными частями. Воронежский и Юго-Западный фронты нацеливались прямо в этот разрыв. Должны были гнать неприятеля без оглядки, не позволяя опомниться и сорганизоваться.
Но и немцы правильно оценивали – резервы у них не резиновые, на все направления не хватит. Соединения, оборонявшиеся под Демянском и Ржевом, до сих пор не могли восполнить потери после прошлых сражений. А сейчас руководство вермахта лихорадочно выискивало, откуда бы забрать войска. Оба выступа считались стратегически важными, Ржевско-Вяземская дуга вытягивалась прямо к Москве. Но когда от разведки стали поступать сведения, что русские готовят на этих участках новые наступления, ставка фюрера приняла решение: удержать эти два плацдарма будет слишком трудно. В сложившейся ситуации будет правильнее оставить их, сократить фронт, это позволит перераспределить силы для иных задач.
Чтобы замаскировать и прикрыть отход, на передовую вывели самые надежные подразделения. Основные силы отступали. Угоняли с собой местных жителей, на тыловых рубежах их поставили рыть новые окопы, прокладывать дороги. Советская разведка и партизаны обнаружили – враг уходит. Из Москвы полетели приказы фронтам, срочно начинать наступление, перехватить немцев. Не тут-то было. Доты и дзоты под Демянском привычно изрыгнули струи свинца – и плевались до тех пор, пока вся 16-я армия не проскочила через горловину. Неприятельские заслоны под Ржевом тоже дрались насмерть, не не позволили перерезать отход 9-й армии. Ржев наши солдаты нашли пустым и разрушенным. В нем насчитали лишь 150 жителей, спрятавшихся от немцев по сараям и подвалам.
Оба выступа, щедро политые и
