Бернард Корнуэлл - Хаос Шарпа

Шарп увидел этот жест, отразившийся, словно в зеркале, в тёмном окне.

— Кто такой этот Кристофер? — спросил Шарп.

— Он? Он, Ричард, охотник, причём довольно умный; один из тех, которые угрозами и кнутом стараются пробиться в первые ряды преследователей, расталкивая остальных. В Министерстве было мнение, что у него прекрасные перспективы, если, конечно, он сможет держать в узде свои личные амбиции. Кристоферу нравилось интриговать. Министерство иностранных дел занимается этим по необходимости, выполняя секретные миссии, он же — просто в своё удовольствие. Однако, несмотря на это, у него, как считали, были задатки превосходного дипломата, и в прошлом году его послали сюда, чтобы прощупать настроения португальцев. Были слухи, к счастью, не подтвердившиеся, что значительная часть населения, особенно на севере, симпатизирует французам, и Кристоферу предстояло определить, так ли это.

— Разве это не могло сделать посольство? — резонно спросил Хоган.

— Это неизбежно было бы обнаружено и могло вызвать обиду у народа, с которым у нас очень давные союзнические отношения. К тому же сотрудники посольства могли передать нам только те мнения, которые были бы для нас желательны. Предполагалось, что Кристофер будет изображать английского джентльмена, путешествующего по Северной Португалии, и, таким образом получит объективную информацию из независимых источников. Но, как вы видите, он не утерпел и воспользовался удобной возможностью, тем более что Крэддоку пришла в голову глупая идея присвоить ему внеочередной офицерский чин… Кристофер начал строить свои планы. — Лорд Памфри вгляделся в потолок, на котором кутил какой-то бог в окружении танцующих нимф. — Я лично думаю, что мистер Кристофер сделал ставки на каждую лошадь в забеге. Он поощрял мятежников, но, подозреваю, он их и предал. Первое должно было заверить нас, что он действует в наших интересах, второе обеспечило ему доверие французов. Он в любом случае оказался бы на стороне победителей. Но главная интрига состояла в том, чтобы обогатиться за счёт женщин семейства Сэвидж. — Памфри примолк и мило улыбнулся. — Всегда восхищался двоежёнцами! Мне и одной жены много, а они готовы справиться с двумя!

— Вы говорите, он собирается вернуться? — спросил Шарп.

— Это всего лишь предположение. Джеймс Кристофер не тот человек, чтобы сжечь за собой мосты; у него всегда подготовлены пути для отступления. Я уверен, у него запланирован вариант, который позволит ему вернуться в Лондон, если французы не оправдают его надежд.

— Итак, я должен пристрелить ублюдочного засранца. — подвёл итог Шарп.

— Ну, мы в Министерстве выразились бы несколько иначе, — серьёзно заметил Памфри. — Но вы, я вижу, ухватили самую суть. Найдите и застрелите его, Ричард, Боже, благослови вашу винтовку.

— А что вы здесь делаете? — догадался спросить Шарп.

— Кроме того, что испытываю всяческие неудобства? — спросил Памфри. — Меня послали, чтобы контролировать Кристофера. Он передал генералу Крэддоку новости о готовящемся мятеже. Крэддок — отдадим ему должное! — сообщил об этом в Лондон. Всех чрезвычайно взволновала идея вывести из подчинения Бонапарта его армию в Испании и Португалии, но было ясно, что кто-то мудрый и рассудительный должен прибыть на место, чтобы провернуть этот план. Естественно, этим «кто-то» оказался я.

— И теперь о плане можно забыть. — заметил Хоган.

— О да! — язвительно парировал Памфри. — Кристофер устроил встречу капитану Аржантону с Крэддоком. Когда Крэддок был сменён, Аржантон самостоятельно перешёл линию фронта, чтобы встретиться с сэром Артуром. Он хотел гарантий, что наша армия не будет предпринимать действий во время мятежа у французов, но сэр Артур слышать ничего не хотел о заговорах и предложил ему поджать хвост и убираться туда, откуда пришёл. Так что никаких заговоров, никаких таинственных посланцев в плащах и с кинжалами, у нас просто война, по-старинке. Но, вероятно, я излишне требователен. Хотя мистер Кристофер, если верить письму знакомой вам дамы, ушёл с французами, значит, он полагает, что у них всё ещё есть шанс выиграть эту войну.

Хоган открыл окно, вдыхая запах дождя, потом повернулся к Шарпу:

— Нам пора идти, Ричард. Нужно составить план.

— Да, сэр. — Шарп взял свой помятый кивер, попытался согнуть козырёк, чтобы вернуть ему правильную форму, и, наконец, стесняясь, решился спросить. — Мой лорд, вы помните Астрид?

— Конечно, я помню прекрасную Астрид, милую дочь Оле Сковгаарда. — вежливо ответил Памфри.

— Я хотел спросить, знаете ли вы что-нибудь о ней, — покраснев, продолжал Шарп.

Лорд Памфри действительно знал о ней много интересного, но сказать это Шарпу было никак нельзя, потому что Астрид и её отец лежали в могилах, задушенные по приказу лорда Памфри.

— Я слышал, что в Копенгагене была эпидемия, — сочувствующим тоном произнёс его светлость. — Малярия или холера… Не помню точно. Увы, Ричард. — он махнул рукой.

— Она мертва?

— Боюсь, да.

— О… — потрясённо промолвил Шарп, вспоминая, что подумывал уйти со службы и жить с Астрид в чистой благопристойной Дании.

Что-то мешало ему видеть, и он заморгал.

— Очень жаль, — выдавил он.

— И мне весьма жаль, — с лёгкостью отозвался Памфри. — Но расскажите мне, Ричард, о мисс Сэвидж. Можно предположить, что она красива?

— Да, — ответил Шарп.

— Я так и думал, — согласился Памфри.

— И она умрёт, если мы не поспешим, — резко бросил Хоган Шарпу.

— Да, сэр, — заторопился Шарп.

Хоган и Шарп шагали под вечерним дождём в гору к зданию семинарии, где Шарп расквартировал своих людей.

— Вы знаете, что лорд Памфри — один из тех нежных мальчиков, которые похожи на девочек? — раздражённо спросил Хоган.

— Знаю.

— Его могут повесить за это, — злорадно заметил Хоган.

— Но он мне нравится.

— Он — змея. Таковы все дипломаты — хуже адвокатов.

— Он не высокомерный. Он разговаривает со мной, как с равным.

— Думаю, Ричард, вы очень нравитесь лорду Памфри, — захохотал Хоган; он его плохого настроения не осталось и следа. — И как же, чёрт возьми, мы собираемся найти бедную девчушку и её подлого муженька?

— Вы поедете со мной? — спросил Шарп.

— Это слишком серьёзное поручение, чтобы доверять его простоватому английскому лейтенанту. — заявил Хоган. — Здесь нужна ирландская проницательность.

Добравшись до семинарии, Шарп и Хоган обосновались на кухне, где стол пережил нашествие французов. Так как Хоган оставил свою карту в штабе генерала, он кусочком угля набросал на крышке стола некую приблизительную схему. Из большой классной комнаты, где люди Шарпа расположились на ночлег, послышался женский смех. «Они пробыли в городе меньше суток, — подумал Шарп. — но успели найти девчонок».