Мартин Стивен - Крайняя мера
— Я выслушаю епископов и нисколько не сомневаюсь, что если сделаю наоборот, то поступлю правильно. Я также выслушаю споры богословов и приду в такую ярость, что приму решение только для того, чтобы прекратить их болтовню.
— Будет ли от этого толк?
— Возможно… кто знает?.. Нужно решить, что делать дальше. Думаю, что история с порохом, несмотря на всю невероятность, не является выдумкой. Нет, порох лежит в погребе, а вот почему он там оказался и что с ним делать, решить гораздо труднее.
— Но мы точно знаем, почему он там оказался, не так ли?
— Мы знаем, как Кейтсби и другие заговорщики собираются использовать порох через несколько недель. Но такой жуткий план… Я не верю, что за ним не стоит никто из знати.
— В распоряжении Сесила три пэра-католика: Суффолк, Нортгемптон и Вустер. Они правят половиной страны.
— В том-то и загвоздка. Какая им выгода от свержения короля и его главного советника? Они прекрасно ладят с обоими и великолепно себя чувствуют, восседая на собственной куче дерьма каждый. С их стороны раскачивать лодку — полное безумие, не говоря уже о том, чтобы разнести ее в мелкие щепки.
— Остается Нортумберленд?
— Возможно, но если и так, то он не имеет к этому прямого отношения. Старый граф вовсе не похож на профессионального заговорщика. Он предпочитает сидеть в кабинете, заниматься опытами и размышлять о том, как жесток к нему окружающий мир. К тому же он глуховат, а глухие люди пребывают в постоянном страхе, что вокруг происходит нечто такое, о чем им неизвестно. Нортумберленд боится больше остальных. Он знает историю своей семьи и понимает, что в Лондоне никто не окажет доверия человеку из рода Перси. Если он и участвует в заговоре, то только в качестве кукловода.
— Но ведь все это не так уж важно, правда? Речь идет о страшном злодеянии, которое надо предотвратить. Разве нельзя забыть о гордости, пойти к Сесилу и рассказать ему всю правду?
— Ты забыла, что Сесил жаждет моей смерти? Я не могу пойти к нему, не подвергая опасности жизни дорогих мне людей.
— Тогда Рейли? Нет, сэр Уолтер никогда бы не ввязался в такое гнусное дело!
— Сэр Уолтер? Да ни за что на свете! Рейли никогда в жизни не прятал порох, и если бы он захотел организовать заговор, я бы узнал об этом первым. Но жизнь Рейли висит на волоске, и Сесил только ищет удобный предлог, чтобы его перерезать. Один намек на заговор, и можно считать Рейли покойником. Сэру Уолтеру вовсе не надо в нем участвовать, потому что Сесил воспользуется любой малостью, чтобы обвинить его во всех смертных грехах. Рейли действительно представляет угрозу для Сесила. Несмотря на то что он гниет в Тауэре, люди выстраиваются на берегу, чтобы поприветствовать его во время ежедневной прогулки, и король, осудивший сэра Уолтера на заключение, не осмеливается его казнить. Рейли представляет собой угрозу не только для короля, но и для главного советника, который предал друга! Популярность — великая вещь, Джейн, а Рейли стал очень популярен.
Грэшем поднялся с места и заходил по комнате.
— Именно популярности у Сесила никогда не было, и только она вызывает у него страх! Он очень умен, коварен, осторожен сверх всякой меры и несказанно богат, в его руках сосредоточена огромная власть, а угрожает ему только бунт простых людей, которых он совершенно не знает и не любит. Роберт Сесил может сидеть у себя во дворце, плести интриги и заговоры и манипулировать людьми, но в отличие от Рейли он не может приблизиться к народу, понять его душу и одним своим видом заставить сердца людей трепетать от радости. Поэтому он и боится Рейли больше, чем всех остальных, и опасается, что тот может одержать верх над королем, даже находясь в заточении. Ах, мой бедный капитан!
— Рейли символизирует любовь народа и силу, которой никогда не будет у графа Солсбери, и Сесил испытывает перед ним страх и в то же время завидует.
— Но какая связь между твоими словами и «пороховым заговором»? — искренне удивилась Джейн.
— А вдруг Сесил что-то знает? Разумеется, подробности ему неизвестны. Такой человек не станет сознательно хранить тонну пороха под собственным троном. Но предположим, до него дошли какие-то слухи, и он хочет с помощью этого заговора наконец доказать виновность Рейли? Допустим, Сесил выжидает, а потом схватит всех заговорщиков, которых сможет отыскать. И кто из них не признается под пытками, что именно Рейли является зачинщиком заговора? Это объясняет многое. Почему Сесил так отчаянно стремится убрать меня с дороги, испытывает передо мной непонятный страх и пускает по ложному следу? Я не скрываю своей преданности сэру Уолтеру. Господи, да я открыто навещаю его в тюрьме! На свете мало людей, способных расстроить заговор, с помощью которого можно представить Рейли изменником, и еще меньше тех, кто, как я, стремился бы к этому всей душой. Может быть, я и есть тот единственный человек.
— Из-за этого и убили Уилла Шедуэлла? — спросила Джейн.
— Разумеется, — ответил Грэшем. — Должно быть, Перси что-то сболтнул спьяну. Интересно, не побежал ли Уилл со всех ног к Сесилу, чтобы поделиться новостью? Славная шутка! Сесил следит, как зреет его маленький заговор, который станет отличным предлогом, чтобы навсегда избавиться от Рейли, а тут прибегает Уилл Шедуэлл и может все испортить своими разоблачениями. Я сам себе льщу, воображая, что Уилл летел ко мне, тогда как, готов поклясться, он улепетывал от Сэма Фогарти и его дружков. Уилл обнаружил погоню и видел во мне единственного человека, способного защитить его от Сесила.
— И все-таки я не понимаю, почему ты не можешь пойти к Сесилу? — спросила Джейн, озадаченно глядя на Грэшема. — Ты разоблачишь заговор и предотвратишь кровопролитие…
— И отдам себя в руки Сесила, как это случилось с Рейли! Его пример служит мне хорошей наукой. Представляешь, что будет, если я приду к Сесилу и изложу подробности этого невероятного заговора — я, яростный сторонник Рейли, преданный ему всей душой? Да меня бросят в тюрьму, как только я открою рот, и вместо того чтобы спасти своего господина, я стану причиной его смерти! Как легко превратить меня из человека, раскрывшего заговор, в одного из его организаторов! Уже есть подложное письмо, представляющее меня католиком, можно подделать и другие письма. Я ведь ужинал с заговорщиками, так? Меня могут в мгновение ока причислить к их компании и отправить на дыбу, пока я не скажу то, что им нужно. Отпадает даже необходимость в открытом суде. Вспомни, как поступили с Рейли. Его главный обвинитель и не появился на процессе!
— Ты никогда не дашь свидетельских показаний против Рейли! — воскликнула Джейн.
