Небо в кармане! - Владимир Владиславович Малыгин
— Ступай, голубчик, ступай. Его сиятельство дело говорит, — выпихнул его в коридор. Напоследок строго осадил. — И гонор свой с языком придержи! Знай место!
И остался там же стоять, у прикрытой двери, дожидаться возвращения лекаря. Оттуда сдержанно меня похвалил:
— Молодца, Николай Дмитриевич! Ай, молодца! Так их и надо к порядку приводить! Сразу! Чтоб место своё знали! Ишь, аспид! Устроился тут на всём готовом! Пригрелся у нас на кухне, прижился! А ведь раньше таким приличным человеком был, университет закончил. Водка проклятущая сгубила! Лекарь, правда, хороший, этого не отнять, и хвалят его все. Как семья при пожаре погибла, так пить и начал. В губернии терпят, жалеют его по старой памяти, места не лишают. Если бы не это, да не хворь твоя, я бы его ещё намедни метлой поганой прочь погнал. Да уж очень плох ты был! В себя никак не приходил, бредил о чём-то неразборчиво, а потом вообще замолчал, побледнел. Помнилось даже, что дышать перестал! Вовремя тогда доктор приехал. Откачал тебя. За то его сейчас и терплю. Но и моя терпелка уже заканчивается.
Спустя некоторое время раздался робкий стук. Скрипнула дверь.
— Покажь руки-то, любезный, — придержал доктора старик. Видать, удостоверился в их чистоте. Потому что доктора всё-таки пропустил в комнату. — Ступай к Его Сиятельству. Да ужо смотри мне, дыши в сторону!
Показалось, что даже кулаком ему пригрозил. Я этого не видел, но уж очень интонации этому жесту соответствовали. Колоритный старик. То грамотность из каждого слова лезет, то деревенское просторечие. Почему?
Больше доктор ко мне пальцами не лез. Держался на расстоянии вытянутой руки и всё старался совету следовать — дышать в сторону! Дошло, видать. Ну, хоть так. Руки и мне показал, когда принялся макушку ощупывать. Перед осмотром повязку с головы снял. Я уже приготовился к боли, напрягся в ожидании, что у меня там рана открытая и бинты присохли. Сейчас их по живому отрывать ка-ак станут! Вместе со скальпом. Но нет, обошлось. Снял очень аккуратно и почти не больно. Даже отмачивать повязку не пришлось.
Осмотрел мне затылок, ощупал темечко, задумался и забылся — в задумчивости немного потарабанил пальцами мне по лбу. Вот собака костлявая!
— Прекрати!
— Что? — встрепенулся доктор. Словно очнулся. Посмотрел недоумённо, сообразил, отдёрнул руку. — Ах, это. Простите, привычка у меня такая.
— По больной голове пациентам пальцами стучать?
— Это я диагностику таким образом провожу! Пальпирую! — выкрутился лекарь. Попытался уколоть. — Если вы имеете представление, что это такое.
— Имею, — скривился. Голова всё-таки побаливает. Не от этих стуков, она с самого пробуждения как не своя.
Да что это я? Она и есть не своя! Или уже своя? Своя теперь, точно!
Моя кривая улыбка доктора, похоже, сильно напугала. Ишь, как отшатнулся! Глазки так и забегали из стороны в сторону!
Диагностика, говоришь? Ладно, допустим. Стучал же он пальцами по грудине и животу? Так что пропустим. Но запомним!
И всё ждал, когда он при осмотре популярную фразу скажет: «Голова предмет тёмный и исследованию не подлежит!»
Ну вот ждал, и всё! Где-то на краю сознания всё та самая первая мысль и маячила, всё казалось, будто не в реальность, а на самом деле в то самое кино угодил…
Между прочим, именно голову он мне очень тщательно осматривал, в отличие от остальных частей тела. Оказывается, голова у меня в бинтах вся была. Вон какой ворох марли скрутил. А насчёт остальных частей я здорово удивился! При осмотре, когда он осторожно их приподнимал, да ощупывал. Оказывается, у меня не только голова в бинтах, я весь ими обмотан!
Да ещё и зафиксирован был! Объяснять мне причины такой фиксации никто не собирался, а я и не спрашивал, сам догадался. Это чтобы не дёргался, так понимаю.
Зачем? Они же у меня не поломаны, я это уже прочувствовал. Когда мышцы проверял. А вот про спину доктор ничего не сказал. А ведь я чувствую, что как раз с ней, а не с руками-ногами у меня главные проблемы.
Да, исходя из начитанного опыта, осторожно намекнул лекарю на проблемы с памятью после травмы головы. Мол, тут помню, а тут не помню. Понятно, что на самом-то деле я что тут, что там ничего не помню! Почему-то не досталось мне памяти прежнего хозяина. Но говорить об этом не стал, странно, да? А как было бы хорошо, заяви я сейчас о полной амнезии! Сразу все вопросы бы решились! Положили бы в какую-нибудь лечебницу, да не столичную, а сугубо провинциальную, с клопами и набитыми соломой тюфяками, и поили бы какими-нибудь порошками! Вместо завтрака с обедом и ужином в придачу!
Или, тоже когда-то читал, пытали, то есть лечили, электричеством! Модно было такое лечение — электротоком пациентов взбадривать. Мол, от этого сразу мозги на место встают! Ну, да, ну, да. Тех садистов бы самих на электростул посадить, привязать покрепче, чтобы наверняка не вырвались, и побольше, побольше тока к сидушке запитать! Да так, чтобы самая натуральная яичница получилась! М-да, что-то куда-то не туда у меня мысли повернули. А ведь так всё хорошо начиналось! Дремучая старина, дворянство, милый доктор, прекрасный фильм и… Яичница! Тьфу!
Кстати, аккуратно, полунамёками, расспросил доктора, как и откуда я упал, какие ещё имею повреждения организма. Надеялся таким образом получить очередной кусок информации. И не ошибся! Получил. Что сказать. Идиот! Да не я и не доктор, а прежний хозяин этого тельца. Придурок малолетний! Кстати, годков полных мне всего пятнадцать по весне исполнилось. Гости, как водится, в усадьбу приехали, из соседних имений, ну и затеяли модную сейчас игру воланы друг другу пускать. Вот за залетевшим на крышу сарая воланчиком я и полез. И залез, и провалился, как же жить без такого счастья, и поломался. Кровля — дранка старая, она и не выдержала моего веса. Да я думаю, что и новая дранка далеко не тот материал, по которому свободно бегать можно. Даже такому недорослю, как… Как я, так нынче получается!
Да-а, не повезло пацану. Был бы внизу сеновал, так обошлось бы, а там лопаты, грабли, какие-то тачки. В общем, склад сельхозинструмента. Да и само перекрытие из жердей уложено, просто внахлёст друг на
