Жестокий брак. Как мы влюблялись, женились и ревновали на протяжении веков - Ника Марш
В итоге был придуман «обходной маневр». Чтобы девушка – со временем – спокойно и счастливо вступила в брак, для начала ее следовало выдать замуж за дерево. По завершении церемонии вивах его срубали, надеясь обмануть судьбу. Вскоре можно было совершенно спокойно выходить замуж снова – за того, кого нашли родители, или за того, кому отдано сердце.
К слову, необязательно для церемонии было выбирать именно дерево. Существовал обряд Вишну Вивах (свадьба со статуей бога Вишны) или Кумбх Вивах, то есть бракосочетание с глиняным горшком. Идеальная по всем канонам – свадьба именно с горшком, поскольку его легко разбить и он никому не мешает. Дерево – живое, рубить его просто так – грех для индуизма, но оставить тоже нельзя. Получится, что у девушки живой муж. Статуя Вишну хотя и сделана из камня или металла, все равно будет считаться супругом. Разбивать ее – еще больший грех! Впрочем, если юная особа хотела избежать повторного супружества – например, принадлежала к низшей касте и не собиралась всю жизнь влачить жалкое существование с множеством ребятишек, – она могла настоять именно на Вишну Вивах. Тогда среди соседей и родни женщина считалась замужней, но ей не требовалось выполнять супружеские обязанности.
К уловке прибегали и в том случае, если у девушки не получалось найти супруга. Например, она была больна или в семье имелось слишком много дочерей. Не всех удавалось пристроить, и тогда шли на поклон к брахману за советом. Звучал ответ так: Вишну Вивах!
Интересно, что мужчины тоже брали в жены… деревья. И тоже для того, чтобы обойти старинный обычай.
Дело в том, что в Индии крайне нежелательно, чтобы младший брат женился раньше старшего, но обстоятельства складывались по-разному. Старший мог затянуть с женитьбой или по какой-то причине не желать ее. Тогда младший оказывался в крайне неприятной ситуации, если у него появлялась невеста. Чтобы угодить всем, шли на уловку с деревьями. Старший брат мог заключить брачный союз с фикусом или деревом банана, и тогда младший со спокойным сердцем отправлялся свататься.
В современном мире брачные обеты приносят по-разному. Кто-то берет в мужья кобру, одна женщина вышла замуж за дельфина, а Эмили Мабу в 2009-м вышла за любимого пса. В жены берут тряпичных и резиновых кукол, статуи (словно Пигмалион), автомашины. Француженка Эрика Лабри пожелала стать супругой Эйфелевой башни и даже поменяла документы: теперь ее фамилия – Тур д’Эффель. Кое-кто выходит замуж… за саму себя. Такая удивительная разновидность брака, когда муж и жена не только одна сатана, но еще и одно лицо, причем женское.
«Всему виной – одиночество», – уверены многие психологи. В обществе больше нет сословий (Индия – исключение) и их отличительных черт, нет балов в дворянском собрании каждого города, нет купеческих свадеб «среди своих», нет массового посещения праздников Ивана Купалы в деревнях и селах. Людям – увы! – негде знакомиться и заводить связи.
Казалось бы, в помощь – сайты и приложения знакомств, клубы по интересам, офисы, университеты, где учатся представители обоих полов. Возможностей стало больше, но самого общения – вот парадокс! – с каждым годом все меньше!
Кто-то не доверяет интернету, где все можно приукрасить. Во многих офисах действует жесткое правило «нельзя заводить служебных романов» вплоть до увольнения сотрудников. Студентам в университете иногда некогда отвлечься от учебы, не говоря уже о том, чтобы обратить внимание на хорошенькую однокурсницу. Рамки размыли, а вместе с ними – то, что давало возможность людям проявлять свою идентичность, отличать себя от остальных и быть рядом с теми, кто с тобой «одной крови».
Вот поэтому и стонут во многих странах мира: меньше стало браков, крепких больших семей! Подобные союзы процветают там, где жизнь куда более камерная, где сильнее традиции, где меньше принципов «свободы для всех» в карикатурном смысле этого слова. Брак 100, 300, 500 и 1000 лет назад, возможно, и был жестоким. Но он, по крайней мере, был.
К слову, практически всегда яркие «свадьбы не как у всех», где жених – собака, а невеста – кукла, это обычный крик о помощи одинокой мятущейся души.
Эпилог
Великая американская актриса Элизабет Тейлор была замужем семь раз. О точном числе браков русского государя Ивана Грозного спорят историки – непонятно, все ли его отношения можно считать благословленными церковью. Шесть или семь? А может, восемь? Король Англии Генрих VIII официально венчался шесть раз. Находились еще брачные аферисты, которые по подложным документам вступали в брак гораздо чаще! Тем не менее цифра – еще не подтверждение любви, страсти, взаимности. Кто-то превращает браки в коллекцию.
Несомненно, семейные союзы бывают необычайно счастливыми. Тогда говорят, что их заключают на небесах. Не всегда это случается раз и навсегда. Петр I любил и прощал Марту Скавронскую, хмельную и неверную, но с ней он, вне всякого сомнения, обрел покой, а вот скромница Евдокия Лопухина не глянулась ему. Интересно, когда была больше счастлива красавица Наталья Гончарова: с мятущимся Александром Пушкиным (гением, «Солнцем русской поэзии») или с генералом Ланским?
Итак, брак – необязательно жестокий, но история демонстрирует, что союз двух людей редко был похож на союз двух сердец. Как сказал мой любимый философ XVII века, Франсуа де Ларошфуко: «Если брак не большое счастье, он практически всегда – большое несчастье».
Браки по любви придумали значительно позже! Лишь в XIX столетии молодым людям стали все чаще позволять жениться, предварительно влюбившись. В предыдущие века любовь могла быть приятным дополнением к брачным узам, но не считалась обязательным условием для единения двоих.
Люди жили так, как диктовали им традиции, семейный уклад, интересы рода. Они часто оказывались под одной крышей с теми, кого ненавидели, презирали, кого считали виновниками своих бед, и тем не менее рожали общих детей. Долг стоял превыше чувств. Способны ли мы сегодня на подобные жертвы? Скорее всего, нет. Поэтому давайте будем милостивее к тем, кто жил намного раньше нас – поверьте, им нелегко пришлось!
Я задумала эту книгу очень давно, и мне хотелось рассказать о таком разном переплетении историй, судеб, эпох, чтобы вы, современные читатели, лучше поняли, что происходило в прошлом – чтобы не смотрели свысока на семейные портреты, не смеялись над письмами XVII века, не удивлялись, почему на плаху шли, не отказываясь от
