От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое - Вячеслав Алексеевич Никонов
К концу войны турки забеспокоились о том, как будут выглядеть в глазах победителей. С конца весны 1944 года они сделали несколько демонстративных шагов к улучшению советско-турецких отношений. 18 мая органы турецкой госбезопасности раскрыли якобы тайную организацию пантюркистов и арестовали ее членов, ранее призывавших к войне с СССР. Пантюркистские издания оказались под запретом. Инёню отверг идею создания «Великого Турана». Были отправлены в отставку некоторые военные, сотрудничавшие с немцами, включая начальника генштаба маршала Мустафу Февзи Чакмака. Освобождены из тюрьмы советские граждане Корнилов и Павлов, ранее арестованные по обвинению в покушении на фон Папена.
«Но в целом Турция продолжала свою двурушническую политику, выгодную прежде всего Германии, – замечает востоковед Дмитрий Евгеньевич Еремеев. – Только 21 апреля 1944 г. – и то под давлением союзников (12 апреля Анкара получила совместную англо-американскую ноту с требованием прекратить поставки Германии стратегических материалов) – Турция перестала экспортировать в эту страну хромиты. Лишь 2 августа 1944 г. Анкара объявила о разрыве экономических и дипломатических отношений с Берлином. Но, несмотря на это, вплоть до конца августа 1944 г. немецкие дипломаты и другие немцы в количестве до 1300 человек продолжали оставаться в Турции, свободно сносились с Берлином и пользовались всеми правами экстерриториальности. Уезжавших немецких дипломатов турки торжественно провожали».
В Анкаре со смехом говорили о разрыве связей с Германией как о «дружественном разрыве». Только 3 января 1945 года Турция – по американскому настоянию – разорвала дипломатические отношения и экономические связи с Японией. И только 12 января Анкара согласилась открыть проливы для английских и американских судов, следующих в СССР.
В войну против Германии и Японии Турция официально вступила 23 февраля 1945 года. Исключительно для того, и турецкие власти этого не скрывали, чтобы обеспечить себе право быть страной – учредительницей ООН. Для этого, по решению Ялтинской конференции, надо было объявить войну странам «оси» до 1 марта. Так что во время Второй мировой войны турецкие солдаты не сделали ни одного выстрела. Инёню рассматривал это как большой успех своей дипломатии.
Однако в глазах мирового общественного мнения такая политика заметно подмочила авторитет Турции. Страна оказалась фактически без союзников. И на этом решил сыграть Сталин, начав с весны 1945 года оказывать давление на Анкару.
Говорят, после победоносного шествия Красной армии по Болгарии некоторые наши военные предлагали идти дальше – на Турцию. Но ее руководство так и не дало для этого поводов. Отказавшись от идеи использования силы, Москва решила действовать дипломатическими методами, но без согласования с западными союзниками.
19 марта 1945 года Молотов, пригласив турецкого посла, выразил возмущение двусмысленной политикой Турции в годы войны и заявил о желании денонсировать советско-турецкий договор о дружбе и нейтралитете со всеми дополнениями, тем более что срок его действия истекал 7 ноября 1945 года, и произвести его «серьезное улучшение в соответствии с изменившейся обстановкой». Условиями для достижения нового соглашения Молотов назвал, во-первых, возвращение Советскому Союзу Северо-Восточной Анатолии – Карса, Ардагана и ряда других территорий, которые Россия приобрела по итогам Русско-турецкой войны 1877–1878 годов, но после Первой мировой отдала Турции. А во-вторых, организация совместной системы обеспечения безопасности зоны Черноморских проливов, включая предоставление СССР военно-морской базы в проливах.
Поначалу предложения Москвы даже нашли определенное понимание со стороны союзников, тем более что Черчилль ранее обещал Сталину помочь с режимом проливов. Но это длилось очень недолго. Тем более что в этой ситуации Турция сама бросилась за помощью к Вашингтону и Лондону, а там уже думали о максимальном осложнении и ослаблении стратегических позиций Советского Союза.
В мае 1945 года Анкара предложила заключить союзный договор, в котором гарантировала бы в случае войны свободный проход советских сухопутных и военно-морских сил через турецкую территорию. Эта уступка вызывала в Кремле очевидный соблазн дожать Турцию.
Большая игра шла в Иране.
«Иран был не колонией, но вассалом, протекторатом, хоть и не носил этого названия», – пишет французский востоковед Жан-Поль Ру.
Москва и Лондон в августе 1941 года смогли договориться о совместных действиях в Иране. Англичане были озабочены сохранением контроля над иранской нефтью, которую добывала Англо-иранская нефтяная компания. СССР обеспечивал безопасность южных рубежей, особенно бакинских нефтепромыслов, и пробивал южный коридор для англо-американских поставок военных материалов. И обе страны были озабочены растущим влиянием германской «пятой колонны» в Иране.
На рассвете 25 августа советская 44-я армия вновь образованного Закавказского фронта под командованием генерал-майора Хадеева и англо-индийские войска из Ирака в рамках совместной операции «Countenance» перешли границу Ирана. «Дело с Ираном, действительно, вышло неплохо», – написал Сталин Черчиллю 3 сентября.
Советские воинские контингенты расположились на севере страны, включая Тегеран, английские – на юге.
Ввод советских и британских войск повлек 15 сентября отречение шаха в пользу сына, Мохаммада Резы. «Обе стороны рассматривали Резу-шаха как прогермански настроенного правителя, и его сын казался более приемлемой кандидатурой», – замечает иранский историк Хусейн Азади. Реза-шах был выслан в Южную Африку, где в 1944 году умер.
В январе 1942 года был подписан мир между Ираном, Великобританией и СССР. Иран предоставил в распоряжение союзников свою территорию и ресурсы в обмен на торжественное обещание, что его территориальная целостность будет сохранена и по окончании военных действий все оккупационные силы будут выведены. В июне того же года к соглашению присоединились Соединенные Штаты.
«Иран слишком пострадал от конфликта 1914 года, чтобы желать ввязываться в новый, и объявил войну Германии, символически, лишь в сентябре 1943 года», – замечал Ру. Иранский историк Азади подтверждает: «Объявление войны было сугубо номинальным, в боевых действиях на стороне антигитлеровской коалиции иранские войска участия не принимали. Единственными сражениями, в который участвовали иранцы, было недолгое сопротивление интервентам (СССР и Англии – В.Н.) в конце августа 1941 года».
Тегеран стал местом первой встречи Большой тройки. Во время саммита все три лидера уделили время шаху Реза Пехлеви. «В Тегеране в 1943 году Сталин пошел на прием к юному шаху Ирана – тот даже растерялся. Берия был против такого визита», – рассказывал Молотов. Рузвельт принял шаха днем раньше в своей резиденции на территории совпосольства, а Черчилль – в британском посольстве. Сталин стал единственным из глав большой тройки, кто запросил встречу с шахом в его собственном дворце, что доставило максимум хлопот советской службе безопасности. Шах высоко оценил такой жест. Сталин заверил его в стремлении укрепить Иран и личные позиции шаха, обещал передать иранской армии двадцать танков и столько
