Мартин Стивен - Крайняя мера
— Я мог бы расспросить о вас Джонсона, — заявил вдруг Трэшем, имеющий обыкновение резко менять тему разговора.
Не исключено, его мысли перескакивали с предмета на предмет, как и беспокойно бегающие глаза, которые ни на чем не задерживались дольше пары секунд, как будто потом их начинало жечь огнем. Или же он хотел таким образом застать собеседника врасплох, вероятно, это была одна из особенностей его переменчивой и неуравновешенной натуры.
— Разумеется, мог бы, — спокойно ответил Грэшем, у которого надежность Джонсона не вызывала сомнений. Фрэнсис и сам очень скоро бы понял всю бесполезность своей затеи.
— Расскажите подробнее о своем предложении.
— Когда у нас накопится достаточно информации по заговору, ты получишь проездные документы во Францию, тысячу фунтов и тайный пропуск на корабль, который увезет тебя подальше от друзей и Сесила. Не знаю, кто из них проявит более горячее желание разделаться с тобой.
— А как вы это сделаете?
«Я давно разработал план по освобождению сэра Уолтера Рейли и его отправке в надежное убежище в Европе. Рейли от него отказался, так как считает бегство признанием своей вины».
— Я могу это сделать, а больше тебе ничего не надо знать. Тебя доставят на южное побережье, посадят на корабль и переправят во Францию. Тысяча фунтов — дополнение к тем деньгам, которые ты можешь добыть сам, выполняя мое задание. Тебе ведь надо привести в порядок дела и оставить побольше денег жене и семье? Ты получишь документы на другое имя, которые не вызовут никаких подозрений при любой проверке.
— А как быть с моей семьей?
— Решай сам. Они могут приехать к тебе позже, когда утихнет вся суматоха, или можешь их бросить. Потом скажешь мне, что надумал.
Если Трэшем и принял какое-то решение относительно семьи, на его лице ничего не отразилось.
— Думаю, в понедельник меня введут в курс дела. Я снова приглашен на обед к лорду Стоуртону в Кларкенуэлл. Он мой родственник, но приглашение я получил от Робина.
— Я знаю твоих родственников, — сказал Грэшем, хранивший в памяти полный список родственных связей английских католиков. — Лорд Монтигл тоже твой родственник, об этом все знают.
— Странно, что приглашение пришло от Кейтсби, а не от родственника. Это наводит на мысль, что меня приглашают не ради приятной компании.
— Значит, ты должен идти.
— Насколько я свободен в своих действиях?
— Что ты имеешь в виду?
— Мне можно говорить от своего лица или только по написанному вами сценарию?
— Я ставлю всего два условия. Во-первых, говорит только то, что поможет тебе оставаться в курсе всех событий, и если удастся довести дело до конца, что ж, тем лучше. При любых обстоятельствах веди себя так, чтобы тебя не отстранили от заговора. Без информации ты мне не нужен. Во-вторых, ты должен немедленно сообщать обо всем, что там происходит.
— Я должен прийти сюда?
— Да, но не в понедельник. В Кларкенуэлле есть трактир «Русалка». Скажешь, чтобы тебя проводили в комнату, которую снял мистер Сесил. — Глаза Трэшема расширились от ужаса. — Мистер Робин Сесил. Я тебя там встречу.
— Можно ли ему доверять? — тихо спросила Джейн. Она уже успела прочесть и по достоинству оценить новую пьесу Джонсона, которая называлась «Вольпоне, или Лиса», и теперь снова страдала от скуки и тосковала по театру.
— Скоро узнаем. А пока над нами висит угроза, ты не должна отходить от меня ни на шаг.
— Знаю, — просто ответила Джейн. — Но если нас обнаружат, от меня не будет хлопот. Когда надо, я тоже умею хранить тайны.
Многие из тех, с кем Трэшем подружился в школе и в более поздние годы, уже отошли в мир иной. Одни умерли от чумы, других сбросила лошадь, а третьих поразили болезни, не имеющие ни названия, ни лекарства, которым их лечат. Один из друзей погиб в пьяной драке и, уже умирая, пытался весело болтать с Фрэнсисом. Смерть отца потрясла Трэшема гораздо больше, чем полагали его так называемые друзья. Несмотря на то что при жизни отца они были врагами, старик, как ни странно, обеспечил Фрэнсису безопасность и комфорт, став для сына надежной опорой, а с его смертью уверенность исчезла.
В молодости Трэшем был очень храбр, а сейчас страх заглушал все остальные чувства.
Район Лондона Кларкенуэлл еще недавно был деревней. Он находился за стенами Сити и примыкал к нему с севера, гранича с долговой тюрьмой «Флит» с одной стороны и с Чартерхаусом — с другой. Вскоре ведущий неумолимое наступление Лондон поглотил деревушку, но жители этого района упорно утверждали, что свежий ветер с Ислингтона, гуляющий над Кларкенуэллом, не дает разразиться эпидемии чумы.
Стоуртон женился на сестре Трэшема Франциске и, несмотря на двадцатилетнюю разницу в возрасте, подружился с Кейтсби. Леди Франциска Стоуртон постоянно выглядела уставшей от жизни и рассеянной, как будто самые важные события происходили не рядом с ней, а где-то очень далеко.
— Добро пожаловать, Фрэнсис, мы всегда рады тебя видеть, — устало, но с нежностью в голосе приветствовала она брата.
Леди Стоуртон и ее супруг носили траур по покойному сэру Томасу Трэшему. Фрэнсис отметил рассеянность лорда Стоуртона и не совсем обычное для него поведение. Кейтсби был в своем амплуа и изо всех сил старался очаровать леди Стоуртон, а потом переключился на ее супруга. Обед закончился рано, и Кейтсби попросил Трэшема задержаться на пару слов. Фрэнсис почувствовал, как екнуло его сердце.
Зима потихоньку вступала в свои права, но яркий огонь в новом камине согревал квадратную комнату с зарешеченным окном, выходящим в сад. Новая панельная обшивка стен была слишком светлой и не успела потемнеть от времени. Гордые предки Стоуртонов сурово смотрели на Трэшема с развешанных на стенах портретов.
Глядя на Трэшема, Кейтсби в очередной раз ощутил знакомое беспокойство. Долгое время Фрэнсис был просто игрушкой в его руках, инструментом, на котором можно сыграть любую мелодию, и все же этот человек не надежен, и с ним всегда приходится быть настороже. На Томаса Перси тоже нельзя положиться, хотя он совсем не похож на Трэшема. Перси не привез вовремя арендную плату за дом в Вестминстере, в подвале которого скрывается страшная тайна. Фокс под видом слуги Перси должен был отправиться к Генри Ферресу и Уиниарду, чтобы расплатиться с ними за дом. Фокс, в свою очередь, настойчиво требует денег, на которые он наймет корабль и отправится из Гринвича за границу сразу же после взрыва парламента. Гая Фокса пригласили из-за его умения обращаться с порохом, и никто не рассчитывал, что он останется в Англии после взрыва, однако такой настырности Кейтсби от него не ожидал. Эверард Дигби, это великовозрастное дитя, денег дал, но Трэшем тоже получил наследство, и его годовой доход составит три тысячи фунтов. Кроме того, он принадлежит к одной из самых влиятельных католических семей, и настал час обратиться к нему за помощью.
