Наталья Павлищева - Князь Рус
Была еще одна задумка. Уже подросла молодежь из тех, кто вышел когда-то в путь совсем мальчишками и девчонками. Им нужно создавать семьи, а где брать невест и женихов? Среди своих все если не родные братья и сестры, то совсем недалекие родичи. Для семей это плохо, дети будут слабыми. Вот и воспрянули духом родовичи: может, найдутся любушки там? Рус, смеясь, соглашался:
– И любушки найдутся, и добрых молодцев немало! Много новых семей будет.
Он вспоминал разговор с Перваком о том, что Родам нужно меняться молодыми, чтобы не вымереть, и радовался не меньше самих парней и девок.
Выходить решили сразу, потому что до зимы нужно поставить дома, обжить округу. Теперь родовичи и не вспоминали Рипейские горы и далекие Земли, куда так и не смогли добраться. Жизнь брала свое, не позволяя долго горевать о том, чего не случилось.
И снова они шли, но только теперь точно знали куда, и знали, что там их ждут. Рассказы Руса и остальных убедили родовичей, что лучше уйти к месту жизни Рода Первака, даже если те сами решат сняться с места.
Жилища бросали с жалостью, все же впервые за много лет у них было хорошее жилье, но привычка весной сниматься с места и уходить оказалась сильна, собрались быстро. Затесы, сделанные еще зимой, когда их вели Чигирь с Мстой, были видны издалека, поэтому дорогу искать не пришлось.
Рус видел, как волнуются родовичи и прежде всего Словен. Поэтому у первого же костра принялся рассказывать, как много умеют их будущие соседи, как они прижились в этом лесу…
Князь шел впереди. И хотя он по-прежнему считал старшим Словена, кому, как не Русу, вести сейчас за собой, часть пути проходил дважды, помнил все затесы и места ночевок. Уже совсем скоро за этим соснячком поляна, где живет Род Первака. Но что-то смутно беспокоило князя…
И вдруг он понял, что именно, – не было ни запахов, ни звуков близкого жилья. Сделав знак остановиться, Рус подозвал к себе Радока:
– Мы ведь не ошиблись, за этим бором поляна?
Тот кивнул:
– Да, князь.
– Почему тихо?
– И сам не пойму.
Подошел Словен:
– Что встали, Рус?
– Словен, за этим бором большая поляна, где жилье Первака, но оттуда ни звука, ни дыма…
– Может, просто далеко?
Рус помотал головой:
– Бор невелик, а мне тревожно второй день. Останьтесь, мы сходим вперед, посмотрим, что там.
Теперь тревожно стало не одному князю.
Они осторожно скользили от дерева к дереву, с каждым шагом беспокойство росло. Уже между соснами видно дома, но дымом по-прежнему не пахло.
И вот Рус замер на самом краю поляны – та действительно была пуста! Не горели костры, не бегали дети, не вился дым очагов из домов… Род Первака ушел?! Дыхание у князя перехватило. Они ушли, не дождавшись родовичей?! Неужели испугались, что Роды Словена и Руса помешают? Но ведь так хорошо все начиналось… Так хотелось жить рядом… Стало безумно горько и тоскливо.
С сокрушенным видом Рус вышел на поляну, огляделся и замер. А сзади из кустов за ним наблюдали родовичи. Отчего князь вдруг встал? Что-то не так?
Было действительно не так: Род Первака ушел как-то странно, словно сорвавшись с места вдруг. Спешно затоптанные костры, брошенные вещи, сорванные с входов шкуры… Рус уловил это мгновенно, чувство тревоги сменилось ощущением близкой опасности. Он уже сделал осторожный шаг обратно к кустам, где прятались Инеж с Радоком, как вдруг услышал голос Чигиря:
– Рус…
Князь огляделся:
– Чигирь, ты где?
– Рус, это ты?
– Я, я! Что случилось?!
– Не кричи, тише! – Из зарослей на другом конце поляны выбрался Чигирь и, без конца оглядываясь и припадая на одну ногу, поспешил к князю. По пути он знаками показывал, чтобы Рус молчал. Перебежав поляну, Чигирь потянул Руса за собой в кусты:
– Ты один?
– Нет, мы всем Родом, как и договаривались. Что у вас тут творится?!
Подбежали Радок и Инеж. Чигирь лишь кивнул им и затараторил:
– Злые люди… Они пришли и разорили весь. Рус, они захватили Елицу, Тигоду и… Мсту!
– А Первак где?!
– Охотники все на большом озере, туда много дней пути.
– Когда это случилось?
– Вчера. Девушки копали корешки у озера, когда на них напали. Маленькую Таю не заметили, она прибежала и сказала.
Вернулись к родовичам, Чигирь снова рассказал о случившемся. Оказалось, что Первак увел охотников на большое озеро бить рыбу, идущую на нерест. Туда седмица пути. А вчера невесть откуда взялись чужаки, их много. Напали сначала на девушек, уведя их с собой, а потом разыскали весь. Хорошо, что Тая сумела предупредить, а Чигирь, недавно повредивший ногу и хромавший, не ушел с мужчинами. Он успел увести оставшихся женщин и детей в укромное место. Когда чужаки пришли в весь и никого не нашли, то не стали утруждать себя поисками, люди им ни к чему. Зато забрали все, что смогли унести! К озеру за Перваком убежал гонец, но пока охотники вернутся…
– Куда ушли чужие?
Чигирь только развел руками:
– Берег каменистый, и у них лодки…
– Они могли далеко уйти?
– Нет, слишком много награбили. Они вернутся – унесли не все.
– Как их найти? – вмешался Словен. – Время не ждет.
– Не знаю, я ходил по следам, но там камни. – Тихо, чтобы не услышали другие, Чигирь вдруг прошептал Русу: – Знаешь, были те, кто говорил, что это ты привел чужих…
– Ты что?! – вытаращил на него глаза князь.
– Я твердил, что нет, ты не мог, ты хороший.
– А кто говорил?
– Старая Ибица. Что взять с глупой старухи?
Вдруг Рус заметил, что шкура с входа в дом Одула тоже сорвана.
– А Одул где?
– Со всеми ушел. Давно не ходил, а тут вдруг пошел.
В голосе Чигиря было столько горя! Ведь он не смог ни предотвратить беду, ни выручить соплеменниц. А среди них была его собственная дочь Мста!
Услышав имя Мсты, поближе подошел Волхов:
– Мста с ними? Я попробую понять, где она.
Волхов шагнул ближе к поляне и остановился, вытянув вперед ладони. Все затихли. Некоторое время парень стоял с закрытыми глазами, потом повел правой рукой в сторону и заявил:
– Они ушли туда.
– А точнее можешь?
– Они за мысом на берегу. Три девушки связаны, много награбленного.
– Да уж…
– Хитрые, – откликнулся Чигирь, – там следов не найдешь, каменисто.
– Ты знаешь, где это?
– Да.
– Далеко?
– Не очень.
– Надо идти, пока не уплыли.
– Их много, – каким-то безжизненным голосом вдруг протянул Волхов.
– Сколько?
Парень чуть подумал и трижды показал растопыренные пальцы обеих рук.
– Ого! – Словен вздохнул. – Но идти все равно надо.
Они отобрали десять сильных охотников, которых возглавил Рус. Порывался идти Вукол, но его не пустили: кто будет делать хорошие орудия, если с ним вдруг что-то случится? И вдруг Волхов заявил, что тоже идет.
