Бернард Корнуэлл - Приключения Ричарда Шарпа. т2.
К счастью, он ошибся. Харпер вдруг обнаружил, что чуть ли не половину экипажа «Эспириту Санто» составляют его земляки, бежавшие от английского правосудия. Рассказы Патрика о родине они слушали, затаив дыхание, а Шарп, как друг Харпера, получил статус почётного ирландца. Приятели Балена косились, но в драку не лезли. К тому же один из боцманматов оказался уроженцем Донегола, и с работой тоже всё утряслось. Уже через неделю Шарп даже начал находить в путешествии некоторую приятность.
Однажды утром стрелок с Харпером скребли палубу на баке, когда вперёдсмотрящий криком оповестил шканцы, что видит судно. Выскочивший Ардилес схватил у вахтенного офицера подзорную трубу, а лейтенант Отеро (всякий раз красневший от неловкости, сталкиваясь с Шарпом или ирландцем) вскарабкался на фок-мачту и тоже раскрыл трубу.
— Что за судно? — Ардилес не скрывал возбуждения.
— Сильно повреждённое, сеньор! Китобой без мачт.
— Чёрт! — разочарованно буркнул Ардилес, надеявшийся, что неведомым кораблём окажется «О’Хиггинс», — Изменить курс. Подойдём поближе, позовёте меня.
Сердито зыркнув на привлечённых суетой пассажиров, капитан нырнул в свою каюту.
На палубу поднялись оба офицерских семейства, дети затеяли игру в салочки. Девчушка поскользнулась на мокрой тряпке Шарпа, и боцман приказал ему с Харпером обождать в носовой части, пока пассажиры не уйдут.
Друзьям по два раза повторять было не надо, они собрали тряпки с вёдрами и юркнули на нос, радуясь неожиданной передышке. Там уже торчало несколько членов команды, рассматривавших китобой. Судно было невелико, в треть от размера «Эспириту Санто», с угловатой кормой и обломышами на месте мачт. Рангоутное дерево (видимо, нок-рей) было приспособлено в качестве фок-мачты и снабжёно неровным парусом.
На палубе повреждённого корабля появились два моряка и начали махать «Эспириту Санто». Один развернул флаг.
— Американцы! — сообщил с мачты лейтенант Отеро, и гардемарин помчался с докладом к Ардилесу, но тот уже был в носовой части, пройдя через гальюн, чтобы избежать расспросов толпящихся на палубе пассажиров. Приветливо кивнув справляющим свои нужды подчинённым, он направил на китобой подзорную трубу.
— Досталось же им! — проворчал он, — Хотя могло быть и хуже.
Стоявший ближе других Шарп счёл для себя неудобным молчать:
— Куда уж хуже, сеньор.
— Они остались на плаву, — объяснил Ардилес, — значит, корпус цел. Ничего удивительного, корпуса у китобоев сработаны на совесть. Руль они потеряли, раз правят веслом.
— Что с ними произошло, синьор? — полюбопытствовал Харпер.
— Перевернуло штормом? Могло. Понятно, почему нет шлюпок, вельботов и куда делись руль с мачтами. Экипаж смыло, упокой, Господи, их души. — Ардилес перекрестился.
На палубе китобоя к двум выжившим присоединился третий. Отеро с мачты разглядел название судна и громко повторил его для Ардилеса:
— Называется «Мэри Старбак».
— Жена судовладельца, скорее всего, — решил Ардилес, — Надеюсь, бедолаги не было на судне, а то Мэри Старбак придётся примерить вдовий наряд.
Расстояние между кораблями сокращалось, и лейтенант Отеро соскользнул вниз по верёвке, испачкав смолой белые рейтузы.
— Буксировать будем, сеньор? — обратился он к Ардилесу.
Тот покачал головой:
— Времени нет. Но трос подготовьте и принесите мне рупор.
Ардилес беспокойно побарабанил пальцами по низкому ограждению:
— Вам, Шарп, будет легче с ними говорить. Может, им что-то нужно? Наша помощь им ни к чему, корпус не повреждён, а под парусом они могут доплыть хоть до Калифорнии.
Фрегат начал неуклюже разворачиваться бортом к американскому судну. Опираясь на одну из длинноствольных носовых девятифунтовиков, использовавшихся для обстрела преследуемого противника, Шарп ясно видел золотые буквы названия на корме китобоя и, ниже, порт приписки — Нантакет.
— Назовите нас, — приказал Ардилес, — и спросите, не нужно ли им чего?
Шарп прижал к губам доставленный рупор:
— Это испанский фрегат «Эспириту Санто». Есть у вас в чём нужда?
— Вода, мистер! — приложил ко рту ладони один из американцев, — Мы лишились всех запасов пресной воды!
— Спросите, что с ними приключилось? — что нужно выжившим капитан, немного смысливший в английском, понял и без перевода.
— Что стряслось с вами? — проорал стрелок.
— Перевернуло! Рядом раскололся айсберг!
Для Шарпа слова американца звучали бессмысленно, поэтому он постарался перетолмачить их дословно. Ардилес кивнул и разъяснил:
— Китобои ради добычи идут на любой риск. Опасно приблизились к айсбергу (это такая огромная плавающая гора льда), а от того как раз откололся кусок, вот их волной и накрыло. Те, что выжили, — молодцы. Не каждый сможет заплыть на остатках судна так далеко. Куда направляются?
— В Вальдивию! — был ответ.
Расстояние между кораблями уменьшилось. Можно уже было разглядеть, насколько измождены заросшие бородами американцы.
— Сколько выжило?
— Четверо, мистер. Остальным — каюк!
— Пусть отвернут в сторону. — скомандовал Ардилес, боясь, что более крепкий корпус китобоя сокрушит шпангоуты «Эспириту Санто», — Передайте, что мы сейчас отправим к ним пару бочонков воды вплавь.
Шарп недоумённо поднял брови. Ардилеса его удивление позабавило:
— Бочки с пресной водой в солёной не тонут.
— Рулите в сторону! — взялся за рупор Шарп, — Бочонки с водой сейчас пустим к вам вплавь!
— Спросите, где этот их Нантакет? — капитан отчего-то хмурился, разглядывая золотые буквы.
— Мыс Кейп-Код, мистер!
Ардилес кивнул, но что-то его настораживало. Он вырвал у Шарпа рупор и закричал по-английски:
— Отворачивай! Отворачивай!
— Пытаемся, мистер! Жилы рвём!
Американец висел на лопасти, но, по-видимому, инерция тяжёлого судна была слишком велика для жалкого подобия руля.
— Пытаемся! — с отвращением повторил Ардилес и вдруг застыл, — Чёрт! Печка-то их целёхонька!
Как пружина, крутнулся он к шканцам, но было поздно.
Волна приподняла корму «Мэри Старбак», и офицеры на мостике «Эспириту Санто» с изумлением обнаружили, что руль китобоя невредим. Мало того, его положение указывало: китобой плывёт прямо на фрегат! Следовательно, импровизированный руль, весло, был фальшивкой, история с айсбергом была фальшивкой! Корабль не переворачивало, что и сообразил капитан Ардилес, увидев на палубе нетронутую кирпичную печь для вытапливания китового жира, которую непременно смыло бы вместе с мачтами, шлюпками и экипажем!
Испанцы завопили. «Мэри Старбак» отделяло от фрегата пара метров. Державший американский флаг парень отбросил его и выудил откуда-то другой: красно-бело-синий, Шарпу незнакомый, но, очевидно, хорошо знакомый Ардилесу. Флаг Республики Чили.
— Абордаж! — истошно взвыл Ардилес.
Будто по его команде на палубе китобоя сбросили маскировку с внушительной каронады: низкой, с широким жерлом, созданной сметать любые преграды, будь то люди, дерево или такелаж. Вокруг неё кишмя кишели до зубов вооружённые абордажники. Шарп и Харпер успели нырнуть за девятифунтовик, на доли секунды опередив крик:
— Огонь!
Каронада громыхнула, изрыгнув на шкафут фрегата рубленое железо вперемешку с обрывками ржавых цепей. Нескольких матросов, как раз переваливавших через правый борт бочонок для мнимых американцев, изрешетило и отшвырнуло назад. Их кровь заструилась к шпигатам, смешиваясь с пресной водой из пробитой в десятках мест ёмкости.
Полетели абордажные крюки, натянулись верёвки, подтягивая корабли друг к другу. Команда «Эспириту Санто» опомнилась и принялась действовать с чёткостью, отработанной сотнями тренировок. Кто-то резал верёвки, кто-то ринулся к сложенным пикам и саблям.
— Канониры — к пушкам! — Ардилес бежал к мостику, где визжали дети, — Пассажиров — вниз! Живо!
Мушкетные выстрелы заглушил треск. Суда столкнулись, и многие не удержались на ногах. Двое нападавших рухнули вниз — их верёвки обрубили. Закричал от боли третий — пика угодила ему в лицо. Нестройный боевой клич атакующих Шарп разобрал не сразу. Они кричали: «Кокрейн! Кокрейн!» Бог услышал, наконец, молитвы капитана Ардилеса.
Несколько крюков впились в ограждение носовой части, но никто по ним не лез, и рубить тросы никто не спешил. Шарп и Харпер были одни на крохотном носовом выступе.
— Ну, что, драться будем? — спросил Харпер.
— Ардилес — парень неплохой, Кокрейна я не знаю; но Ардилес за Батисту, а Кокрейн — против.
— Ясно. — невозмутимо сказал Харпер, — Драться так драться.
Оглушительно бахнула каронада, на сей раз испанская, и друзья инстинктивно присели. Орудие было с полубака «Эспириту Санто», слишком высоко для того, чтобы попасть по нападающим. Грохот воодушевил испанцев, и они ответили бунтовщикам собственным кличем:
