Робер Гайар - Большая интрига
Ив с важностью надул грудь. Одной рукой он погладил усы, а другой коснулся рукоятки шпаги.
— На самом деле, лейтенант, я побывал на Мари-Галант и уже вернулся. Я с моими людьми даже подумал, что мы совершаем легкую прогулку! И я вернулся… Но мне очень повезло, что я не зашел в Сен-Пьер.
— А! — ответил с новой улыбкой Лавернад. — Вы, Лефор, хотя и кажетесь грубым человеком, а на самом деле очень чувствительны! Вы не можете оставаться долго вдали от Сен-Кристофа, к тому же вам так хотелось повидаться со своими друзьями с Мартиники… Затем он слегка помрачнел и добавил:
— К сожалению, вы бы не нашли там тех, кого так любите!
— Мне это известно, — заметил флибустьер — Мне сообщили о смерти генерала дю Парке.
— А мы узнали эту печальную новость от отца Фейе, который прибыл к нам позавчера и сейчас ожидает судна, чтобы отправиться во Францию.
— Мне это также известно, — задумчиво ответил Ив. — На Мари-Галант можно многое узнать. Что бы там некоторые ни думали, этот остров не такая уж пустыня!
Лефор с удовольствием заметил на лице офицера выражение удивления. Затем продолжил:
— Я там даже встретил старого товарища по оружию. Он как раз хотел отвезти меня на Мартинику. И пришлось довольно потрудиться, чтобы он оставил эту мысль…
— Я спрашиваю себя, почему же вы не согласились, — ответил Лавернад. — Мне кажется, что мадам дю Парке, которая еще никак не может пережить своего горя, была бы просто счастлива вас видеть!
— Видеть! — произнес флибустьер.
Лавернад подумал, что тот просто повторяет его последнее слово и не стал уточнять. Ив небрежно прошелся несколько раз по комнате. Он снова вернулся к письменному столу, когда Лавернад уже уселся за него, и тогда сказал:
— Да, я мог бы попасть в Сен-Пьер и, в некотором смысле, потратил бы на это только один день приятного плавания, учитывая, что ветер был попутный… Но вы меня узнаете, лейтенант. Я терпеть не могу проявлений чувств по отношению к себе, и у меня существует такой принцип, что почести нужны только обезьянам. А на Мартинике майор не придумал бы ничего лучшего, как встретить меня при стечении всего местного населения, с милицейской гвардией, трубами и барабанами…
Лавернад не смог сдержать смех:
— Видите, Лефор, вы стали известным человеком! Скоро в Сен-Пьере повесят ваше изображение!
— Именно это и хотел сделать майор, — заверил его Лефор. — Представьте себе, он перед главной башней крепости приказал возвести настоящий пьедестал, и все для того, чтобы встретить меня!
Лавернад улыбнулся с еще большей иронией.
— Только, — продолжал флибустьер, — на этом самом пьедестале стояла настоящая виселица с настоящей веревкой!..
И, чтобы придать своему рассказу еще больший эффект, он двумя руками обхватил себя за шею, в то время как глаза лейтенанта чуть не вылезли из орбит.
— Эй! — воскликнул он, перестав смеяться. — Что вы такое говорите? Повесить вас, Лефор? А за что?
— Ну, — ответил Ив. — Меня, либо кого другого. Кавалера де Граммона, Ля Шапелля, какая разница… Любого флибустьера… Что вы хотите: люди на островах соскучились и хотят развлечься, как только можно. Они, как дети, придумывают себе игры. Теперь им вздумалось вешать флибустьеров под тем предлогом, что существует приказ короля. Но как и те дети, которые играют в опасные игры, случается и так, что они разбивают себе носы!
— Постойте, — нахмурился Лавернад, — говорите яснее! Что означает эта ваша история?
— Я бы и сам хотел знать, лейтенант. Как раз поэтому я и поторопился сюда, на Сен-Кристоф… Вот что случилось. В Кей-де-Фер мы поймали такую свинью, которой вы, уж простите, ни в жизнь не видели. Отец Фовель готовил на кухне и задерживался. Короче, все шло своим ходом, как вдруг на нас пошло французское судно. Капитаном на нем был мой старый друг, которого и вы хорошо знаете, Байярдель. Значит, так. Байярдель получил, как капитан охранного судна, задание истребить всех флибустьеров, находящихся на Мари-Галант, под тем предлогом, что они угрожают безопасности Мартиники!
Лавернад не выдержал и стукнул кулаком по столу:
— Но это же безумие!
— Возможно. Так решили правительница Мартиники, вдова генерала дю Парке, и майор Мерри Рулз, основываясь как бы на приказе Его Величества, в котором говорится, что любой захваченный флибустьер должен быть доставлен в ближайший порт и там осужден… Осужден и, конечно, повешен!
— Это ошибка, — произнес, несколько успокоившись лейтенант. — Нам известен этот приказ. Он касается только разбойников и пиратов. Но у наших флибустьеров есть подорожная, которая их охраняет!
— У майора Мерри Рулза другое мнение. И я повторяю: именно по этой причине я не стал терять времени и поспешил к вам, чтобы сообщить обо всем командору. Со мной вместе прибыл капитан Ля Шапелль, и он может подтвердить истинность изложенных мной фактов. Кстати, Ля Шапелль серьезно повредил одно из судов, принадлежащих Мартинике. Если бы я не вмешался, то он перебил бы весь экипаж!
Лавернад задумчиво поглаживал подбородок.
— Вы правильно сделали, что приехали, — произнес он. — Надо как можно скорее сообщить обо всем командору. Не могу сказать, что он решит, но точно знаю, что он будет очень недоволен! В какой-то мере этот майор пренебрег его собственной подписью!
— Совершенно верно!
— На Сен-Пьер надо будет отправить посыльного и потребовать у правительницы объяснений.
— Наглецы из форта Сен-Пьер повесят вашего посыльного! Но позвольте мне, лейтенант, высказать одно предложение! Доверьте это послание мне. Я рискну головой, если мне разрешат пойти в Сен-Пьер на «Пресвятой Троице» с моими людьми и шестьюдесятью пушками!
Лавернад опять удивленно посмотрел на флибустьера, но затем оставил этот интересный предмет и ответил:
— «Пресвятая Троица»? А «Атлант»? Что с ними стало?
— Как сказать? — ответил флибустьер уклончиво. — Вы должны знать, лейтенант, что тропическое солнце очень вредно действует на глаза. И заставляет нас часто совершать ошибки… Так, нам случилось однажды принять за испанца одного голландца, который не соизволил ответить на наш вежливый выстрел. И, Боже мой, мы его сразу пустили ко дну! Тогда я подумал, что будет лучше изменить название…
— Такие подвиги, Лефор, приведут вас когда-нибудь на виселицу! Уж будьте уверены! Я вас предупредил. И если об этом узнает командор, то отберет у вас подорожную!
— И он будет очень неправ! — не смущаясь, заявил Ив. — Ведь если мы на данный момент не в состоянии войны с Голландией, то это не может длиться вечно? А если не с Голландией, так с Англией! Я всего лишь немного опередил события. Зато мы можем быть уверены, что в решительный момент тот самый фрегат не выступит против нас ни в каком сражении! Как абсолютно правильно говорит Ля Шапелль: дохлая кошка не мяукает!
