100 великих монет мира - Евгений Алексеевич Обухов
Рубль отчеканен из серебра, массой 20,73 г. На аверсе монеты изображён профиль Константина Павловича; легенда гласит: «Б(ожьей). М(илостью). КОНСТАНТИНЪ I ИМП(ераторъ). И САМ(одержецъ). ВСЕРОСС(ійскій). 1825.». На реверсе монеты – государственный орёл и легенда: «РУБЛЬ. ЧИСТАГО СЕРЕБРА 4 ЗОЛОТН. 21 ДОЛЯ.». Под орлом – аббревиатура «С.П.Б.». Текст надписи на гурте: «СЕР. 83 1/3 ПРОБЫ 4 ЗОЛ. 82 14/25 ДОЛИ».
Современная копия «константиновского рубля». Серебрение. 100–200 руб.
Конечно, любому коллекционеру и любителю отечественной истории интересно знать, кто же был автором «константиновского рубля». Вновь обращусь к сборнику «Константиновский рубль. Новые материалы и исследования». В статье Е.С. Щукиной «К вопросу о создателях штемпелей константиновского рубля» говорится, в частности, об исполнителях первой («победившей в капсоревновании») пары штемпелей, про которую уже давно предполагалось, что аверс резал Я.Я. Рейхель, а реверс – В.Е. Алексеев:
«Второе имя не вызывает сомнений. Владимир Ефремович Алексеев (1784–1832) поступил на Монетный двор в 1801 году учеником к К. Леберехту. Уже в 1805 году он становится медальером и до начала 30‑х годов является одним из наиболее активных сотрудников Медальерной палаты. (…) Если рисунок – проект константиновского рубля – бесспорная работа Рейхеля, то его авторство как резчика штемпеля лицевой стороны вызывает серьёзные сомнения. В медальерном наследии Рейхеля почти нет портретных работ.(…) Кто же являлся создателем штемпеля лицевой стороны константиновского рубля? Вероятно, Павел Александрович Лялин (1775 – после 1835). Поступив учеником на Монетный двор в 1787 году, к 1818 году он стал старшим медальером, фактическим главой Медальерной палаты». С другой стороны, Википедия в статье «Константиновский рубль» до сих пор называет вообще единственного гравёра – Якова Рейхеля. Так либо иначе, его заслуги в создании шедевра трудно переоценить.
Реплика антикварной подделки князя Трубецкого. Медно-никелевый сплав. «Пруф». Год «2006» указан под орлом. «Coin House SESAM Basel». € 10
В настоящее время существует 8 раритетных монет: 5 с надписью на гурте и 3 с гладким гуртом. Столько их и было изготовлено в XIX веке, ни одна не пропала. Как известно, шесть экземпляров отчеканили сразу, ещё два сделали позднее с использованием оригинальных («родных») штемпелей.
Но недолго радовался его сиятельство Егор Францевич Канкрин тому, что спроворенные к сроку спасительные монеты оказались у него. Грянуло известие об отречении, сразу – восстание декабристов, «переприсяга», и вот невероятно опасным стало не отсутствие монет в честь «императора Константина», а как раз их наличие. После подавления восстания даже упоминание имени Константина, «попранные права» которого бунтовщики отстаивали, стало запретной темой. На монетном дворе 19 (31) декабря была проведена «зачистка», во время которой уничтожены следы работы над пробной монетой.
Российская империя, «константиновский рубль», 1825 г. Современная коллекционная копия. Медно-никелевый сплав. Электронный аукцион «Catz Coins Notes & Supplies Corp. 17». Цена реализации в 2018 г. € 48
В суматохе из шести отчеканенных в декабре рублёвиков осталось пять, один, как пишут, «куда-то делся». Скорее всего, «куда-то» означает, что монету «спас» коллекционер и страстный нумизмат… Я.Я. Рейхель («по совместительству» ещё и близкий приятель Канкрина). Пять полностью готовых пробных монет были засекречены и запрятаны вместе со штемпелями и прочей «крамольной требухой» на полвека в архив Министерства финансов в Петербурге.
В 1879 году «таинственный ящик» «за казённой печатью монетного двора» обнаружили в недрах Министерства финансов, по приказу Александра II он был извлечён и вскрыт. В секретном хранилище оказались 5 пробных «константиновских рублей» с гуртовой надписью, а также прочие материалы, включая 6 штемпелей (три пары) и 19 оловянных оттисков (слепков), которые в своё время были необходимы при доработке штемпелей. Император распределил монеты между родственниками и себя не забыл. Экземпляры достались сыну – великому князю Сергею Александровичу, племяннику – великому князю Георгию Михайловичу и шурину – принцу Александру Гессенскому. Ещё один экземпляр остался у императора, а пятый был передан в Минцкабинет Императорского Эрмитажа (ныне – Отдел нумизматики Государственного Эрмитажа).
Между тем за много лет до того, как пять заведомо подлинных экземпляров были обнаружены и появилась возможность сравнивать поддельные монеты с этими эталонными, в приключения попал шестой «константиновский рубль» (ну, тот, который «заблудился» в коллекции Я.Я. Рейхеля). Конечно, высокопоставленный нумизмат этот факт хранил в строгом секрете – рубль даже не упоминался в каталоге его собрания, датированном 1835 годом. В начале 1850‑х годов Яков Яковлевич стал испытывать финансовые затруднения и продал свои монеты Эрмитажу, но… без уникального рубля. А сам раритет, вероятнее всего, «по-тихому» приобрёл генерал Фёдор Фёдорович Шуберт (1789–1865), который через год после смерти Рейхеля опубликовал каталог своей коллекции, где впервые был описан «наш» рубль (без гуртовой надписи). Так сведения о редчайшей монете стали достоянием гласности. После кончины Шуберта «рейхелевский рубль» попал к барону, крупному нумизмату Борису Васильевичу Кёне (1817–1886).
Но вот, надо ж подумать, нашлись люди, которые объявили монету Рейхеля – Шуберта – Кёне фальшивкой (чтобы доказать «подлинность» собственных подделок). Справедливости ради стоит отметить, что напортачил и Кёне. С восторгом излагая историю попавшего в его руки раритета (которую доподлинно не знал), он собрал в одну кучу столько бытовавших тогда слухов и пустых домыслов, что эта чушь сама по себе вызывала подозрения насчёт происхождения монеты…
Итак, в 1873 году в Марселе была выпущена тиражом 40 экземпляров брошюра князя Александра Васильевича Трубецкого (1813–1889) под названием «Rouble de Constantin cesarewitch grand-duc de Russie» (буквально: «Рубль цесаревича Константина, великого князя российского»). В книжке тот отверг (в самом деле довольно сумбурную) версию Кёне и предложил собственную про свои монеты. Якобы в 1867 году ему, Трубецкому, когда он находился в Марселе, поступило предложение купить редчайшие монеты, украденные участником разграбления Бельведерского дворца Константина Павловича в Варшаве во время Польского мятежа 1830 года. В результате невероятных перипетий к Трубецкому будто бы попали два «константиновских рубля». Далее князь сообщил, что сравнил их с рублём, описанным Шубертом. И из-за обнаруженного ряда несоответствий именно та (!) монета была названа в брошюре подделкой. В этом и состояла цель издания: с помощью совершенно фантастической версии заставить поверить, что объявившиеся в Париже фальшивки являются подлинниками. Развернулась яростная, дошедшая до взаимных
