Елизавета Дворецкая - Ветер с Варяжского моря
– Что там? – прошептала она. .
– Лайва, – так же ответил Ило. – Ладья – не знаю ее.
– А почему надо прятаться?
– Потому что не знаю этих людей. Могут быть дурные люди. Тут бывают разные, а наши теперь далеко. В пустом месте надо всегда беречься.
Выросший вблизи большого пути, где проходило в разные стороны множество всяких людей, Ило был научен осторожности. Загляда посмотрела на кривой шрам, пересекавший его щеку и подбородок, и подумала, что, видно, своей осторожностью этот мальчик-тролль обязан не только советам старших. Ей давно хотелось спросить, откуда этот шрам, но она не смела. Приглядевшись к реке сквозь кусты, Ило и Загляда увидели струг с пятью парами весел, шедший вниз по течению. Он приближался к берегу, направляясь к тому месту, где впадал в Волхов священный источник. На носу струга сидел человек с бочонком.
– Руотсы! – прошептал Ило. Загляда и сама теперь видела, что перед ней варяги.
– Товара совсем мало, – шептал Ило, оглядывая струг, в котором только на корме лежало несколько мешков и связок недорогих беличьих шкурок: – Плохи дела у руотсов!
Струг пристал к берегу, нос его ткнулся в песок, человек с бочонком выпрыгнул и направился к источнику. И вдруг мешки на корме зашевелились, и из-под них показалась человеческая голова. Загляда невольно ахнула – это напомнило ей злоключения Тойво. Но этот человек и не думал бросаться в воду, да и руки у него не были связаны. Русоволосая голова внимательно оглядела берег спереди и сзади, мешки зашевелились сильнее, и человек выбрался из-под мягкого груза.
– Что это он? – недоуменно прошептала Загляда.
– Может бежать от долгов, – предположил Ило. – Или от врагов. Или он вор.
– Да уж, наверное, добрый человек в мешках не поплывет!
Тем временем русоволосый убедился, что на обоих берегах вокруг никого нет, выпрыгнул со струга на берег и побежал куда-то в сторонку. Загляда отвела от него взгляд.
– Фу, бессовестный! – негодующе прошептала она. – Хоть бы от святого места подальше отошел.
Почему-то ей снова вспомнился тот день возле Гостиного Поля. Что-то знакомое было в движениях нового беглеца, когда он спрыгивал с ладьи на берег.
– А ты его не знаешь? – спросила она Ило. Она привыкла, что Маленький Тролль знает всех.
– Я его не… – начал он, наблюдая, как незнакомец возвращается к стругу, и вдруг прервал сам себя и тихо, задумчиво просвистел.
– Мне мнится – я его видела! – зашептала Загляда, щурясь, стараясь получше разглядеть издалека лицо незнакомца. – Не с его ли ладьи Тойво спрыгнул? Он с нами тогда разговаривал, сперва хотел Тойво взять назад, а потом передумал. Жаль, ты не видел.
– Я видел, – ответил Ило, не сводя глаз с русоволосого, который тем временем забрался на ладью и расталкивал мешки, чтобы снова исчезнуть под ними. – Он был у нас в поселке. И я его видел в Ладоге много раз.
– Это он, да? – в волнении шептала Загляда. – Гуннар Лось?
– Гуннар Хирви, да. Он знает – прямо идти через Ладогу ему нельзя. Увидят наши люди – ему будет плохо. Тармо обещал не пустить его живым за море – вот он теперь плывет, как украденный раб.
– И что теперь?
– Теперь? – Ило пожал плечами со взрослым равнодушием. – Гляди, они берут весла. Пока я скажу родичам, лайва будет в Нево-озере.
– Так он и уйдет? – возмущенно прошептала Загляда. После происшествий с Тойво и Сурей она немало наслушалась о торговом госте по имени Гуннар Лось. Среди варягов и чуди он пользовался дурной славой, так что мало кто хотел иметь с ним дело. Товар у него часто бывал дрянной, но недостатки его он всегда отрицал и торговался без всякой совести. Даже серебро его приходилось перевешивать по три раза, опасаясь обмана. Похищение Тойво и смерть Сури были уже свыше всякого терпения, и Загляде обидно было думать, что Гуннар так и уйдет без наказания.
– Ничего! – бодро ответил Ило. – К Белому Медведю утром прискакал человек из Новгорода. Конунг велел готовить «Коршуна» – плыть в дозор. Может быть, Гуннара еще привезут со связанными руками.
Маленький Тролль хихикнул:
– Теперь ему пристало бы другое прозвище – Гуннар Мешок. И уж я позабочусь, чтобы об этом узнали все.
Он не знал, что другой любимец духов – Вальбранд Попутный Ветер – уже дал Гуннару новое прозвище.
– Пусть он теперь плывет. Другое я хочу знать – почему он так плывет мимо Ладоги? – продолжал Ило. – В Варяжское море есть другие пути.
Загляда могла только пожать плечами в ответ. Русоволосая голова скрылась под мешками, весла дружно ударили по воде, струг вышел на середину реки, и быстрое течение понесло его к Нево-озеру.
– Они не будут останавливаться возле Велеса, – предсказал Ило, проницательно глядя вслед стругу прозрачными узкими глазами. – Боги не дадут им удачи. Да возьмут тролли Гуннара Мешка!
– А почему он украл твоего брата? – решилась, наконец, спросить Загляда. – Что Тойво ему сделал?
– Что сделал? – Ило оглянулся на нее, и девушке снова стало неуютно под взглядом его прозрачных глаз. – Ты хочешь знать? Хорошо, я тебе скажу, хотя Кетиль и говорил: что знает женщина, знают все. Ты знаешь старое варяжское святилище?
– Да кто же его не знает? – Загляда вспомнила заросшую бурьяном кучу обгорелых бревен и кольев, вспомнила и Догаду с братьями, которые собирались сегодня сходить туда.
– Пока ты с отцом была в Новгороде, Тойво видел однажды, как Гуннар ночью лазил по святилищу, как будто хотел что-то искать. Там потом нашли лопату. Тойво созвал людей, и Гуннар ушёл мало не бит. Не знаю, чего он там хотел, но люди никому не дадут обижать богов.
– И поделом! – проворчала Загляда.
Ило одобрительно хмыкнул.
– А на другую ночь Тойво пропал. Гуннар застал его вечером на вымоле, где было мало людей, и забрал. Хотел продать в рабы. Правда; за Тойво не дадут больше марки серебра – это четыре гривны, ты знаешь? Но зато Гуннар отомстил бы.
Загляда вспомнила первое утро Тойво в их доме, когда он обронил, что видел Гуннара «там». Теперь она знала, где это «там».
Тем временем струг исчез с глаз. Загляда и Ило спустились с высокого берега к источнику. Вокруг него возле валунов были разложены приношения: еда в горшочках, бараньи черепа в дар Укко, клочки черной и белой шерсти – для Туони и Рауни. Загляда тоже принесла из дома лепешку в дар Велесу, хозяину здешних мест и самого священного источника, и бережно положила её на ближайший камень.
– Возьми угощение наше, Велесе-боже, и дай здоровия и крепости Горюшке, сыну Середы-корабельщика! – попросила она, кланяясь легочнику, а потом подставила кувшин под струю одного из трех ручьев.
