Корнеслов - Дмитрий Вилорьевич Шелег
* * *
Крепко обхватив рукой рукоятку револьвера под подушкой, превозмогая ужас, Тихомир вскочил.
Крышка сундука с силой хлопнула, и занавесь колыхнулась вслед за убегавшим.
Тихомир спрыгнул с кровати, откинул занавесь и во весь голос заорал:
– Стоять!
* * *
Это был Тимофей.
Тихомир облегченно выдохнул, опустил револьвер и непонимающе произнес:
– Зачем?
Тимофей понурил голову:
– Я хотел только посмотреть на нее…
* * *
Тихомир был очень зол, лицо его покрылось красными пятнами:
– Ты же знаешь, что простым смертным лучше не видеть того, что им не положено видеть!
Тимофей так и стоял с опущенной головой:
– Только раз…
* * *
Тихомир раздраженно, широкими шагами двинулся к Красному углу.
Встав на лавку, он приподнялся на цыпочки и запустил руку за икону Огневидной Божьей Матери.
* * *
Тимофей наблюдал, как Тихомир медленно повернулся. Тот был в ступоре, глаза расширились до предела, рот приоткрылся, но не мог сказать ни слова.
Ступив вниз, Тихомир сел на лавку и беспомощно закрыл лицо руками.
* * *
На шум в покои прибежала Марфа.
Сначала она непонимающе посмотрела на застывшего Тимофея, а затем медленно подошла к Тихомиру:
– Милый мой, что случилось?
Тихомир поднял голову, посмотрел на нее, на образ, хотел что-то сказать, но только просипел что-то невнятное.
* * *
Марфа прижала его голову к своему животу:
– Ты про Матрешку?
Тихомир кивнул, и в его взгляде «обиженного щенка» появился лучик надежды.
Марфа сдержанно улыбнулась:
– Так я ее еще давеча перепрятала от греха подальше. А то не ровен час пропадет… у лихих людей. Только ты – городской – мог за образом прятать. За образом первым делом ищут.
Тихомир не знал, что и сказать, а только махнул рукой.
* * *
Марфа ловко подвинула лавку к висящему под потолком бело-желто-красному мешочку.
Сняв с подвязки, он передала его Тихомиру.
Тихомир осторожно ощупал контур, развязал мешочек и достал черную бархотку.
Посмотрев в глаза Тимофею, он развернул ее.
* * *
Покои наполнило яркое красное свечение.
* * *
Тимофей почему-то печально кивнул, вздохнул и промолвил:
– Присядем на дорожку.
Эпизод 2. Оказия
28 июня 1862 года, Великий Новгород
Уже с рассветом от ворот терема отъехала обычная крестьянская телега с четкими силуэтами возницы и еще двоих, скрытых широкими епанчами поверх голов.
Кобылка не спеша поцокала по каменной мостовой в сторону выезда из города.
* * *
В этот ранний утренний час «двухэтажные близнецы» отбрасывали на улицу широкую полосу холодной тени.
На почтительном расстоянии, держась в тени у самых заборов, за телегой последовал человек.
* * *
Тихомир наблюдал через приоткрытую занавеску окна второго этажа, как за телегой увязался человек в серо-черной одежде.
Повернувшись к Тимофею и Марфе, держащей на руках Петра, он довольно кивнул:
– Теперь точно – присядем на дорожку.
* * *
В другой телеге, подкатившей к терему по сигналу зажженной в том же окне свечи, сидел Илья и улыбался во весь рот:
– Дык во как мы его!
Тимофей пригрозил ему рукой:
– Тише ты! Басишь на все Ярославово Дворище!
* * *
Они двинулись в противоположную первой телеге сторону и, переехав через Великий мост на левую, Софийскую, сторону города, пропетляв по безлюдным улицам, подъехали к набережной.
* * *
На причале, горя огнями, дымил пароход.
Оркестранты, провожающие военных и строителей, следовавших по своему назначению, традиционно играли марш лейб-гвардии Преображенского полка.
Первый российский пароход был построен в 1815 году и назван в честь императрицы – «Елизавета». Он проплыл от Петербурга до Кронштадта за 5 часов 20 минут. Ожидавшие на берегу люди были очень удивлены такой скоростью, поскольку этот путь на веслах занимал целый день.
Однако в то время, когда на всех реках ходили суда на конной тяге, работали бурлаки, традиционная технология перемещения грузов по водному пути побеждала и уничтожала стремление к новому.
Изменилось положение только к середине XIX века, когда купцы и промышленники поняли, что ускорение движения и увеличение объемов перевозки возможно только при наличии судов на паровой тяге.
Исторические данные свидетельствуют о том, что к 1850 году по русским рекам ходили уже около полутораста пароходов. К этому времени стали открываться акционерные общества и верфи на Волге, на Каме, в Северо-Двинском регионе, в Сибири. Это способствовало активной промышленной деятельности, росту городов, освоению природных богатств этих земель и увеличению народонаселения на окраинах России. Между частными пароходствами шла острая конкурентная борьба. Доходило до того, что одно время пассажиров стали возить вовсе бесплатно и даже даром выдавали каждому булку хлеба.
В 1857 году было учреждено Волховское пароходство, владевшее целым флотом пассажирских и грузовых судов. На белоснежных пароходах с названиями «Красотка» и «Кокетка» в 1861 году, в дни празднования 1000-летия России, в Новгород прибыл царский двор во главе с императором Александром Вторым.
Марфа с восхищением смотрела на белый пароход Волховского пароходства, на борту которого красовалась игривая надпись «Красотка».
Она улыбнулась и, в предвкушении неведомых приключений, спросила у Тимофея:
– Это наш корабль?
Тимофей укоризненно посмотрел на нее и указал в другую сторону.
Марфа еще раз посмотрела на «Красотку», вздохнула и вспомнила свои «городские» наряды, в которые была одета «для конспирации» еще совсем недавно, но уже так давно – в Вышнем Волочке.
Она понимала, что это было нелепо, но слеза разочарования сама собой покатилась по ее щеке.
Марфа свободной рукой пригладила простой, окрашенный сандалом в голубой с отливом, под цвет глаз, холщовый сарафан и крепко-крепко прижала к себе Петра.
Тот что-то возмущенно пролепетал ей в ответ.
Марфа посмотрела на него, потом на сидящего рядом Тихомира и прошептала:
– Зато у меня есть он и он.
* * *
Выехав на окраину города и миновав Юрьев монастырь, они приблизились к берегу напротив лесного острова в самом истоке реки из озера Ильмень.
* * *
На берегу уже стояли телеги, с которых мужики снимали какие-то ящики и тюки.
* * *
Илья остановил лошадь.
Тимофей, кряхтя, слез с телеги.
Он выпрямился, перекрестился в сторону острова и неспешно пошел к берегу.
* * *
Тихомир вопросительно посмотрел на Илью:
– Чего крестится-то?
Тот пожал плечами:
– Дык на острове Перынский скит да Церковь Рождества Богородицы стоят. Церковь совсем малютка будет – таких уж больше и не строят. Саженей пять
