Рафаэль Сабатини - Маркиз де Карабас
И вот он вышел на дорогу. Огни Эрги остались позади. Но Кантэн проделал ранее тот же путь с Пюизе и хорошо его знал. По дороге он пошел быстрее и на рассвете добрался до окрестностей Нантуа. Он определил свое местоположение по развалинам замка Гэмадек, чей мрачный силуэт четко вырисовывался на фоне светлеющего неба. Свернув с дороги, Кантэн обогнул холм, на котором стоял замок, и отыскал тропинку, ведущую через небольшую рощу к крестьянскому дому.
Крестьянин признал в Кантэне спутника графа Жозефа и охотно дал ему приют. Весь день Кантэн проспал, а с наступлением ночи возобновил путь в сопровождении крепкой молодой крестьянки, которая служила ему проводником до Вилгурьо, где была намечена вторая остановка. Так, путешествуя ночью, отдыхая днем, он нашел дружеский приют сперва в Вильнуве, севернее Ламбаля, на чердаке дома госпожи де Керверсо, затем в Кенуа в скромном жилище сестер дю Гаж и, наконец, в Виль Луэ, в опасном соседстве с брошенным родовым замком Буарди, за которым «синие» вели постоянный надзор.
Там на пятый день после высадки, не дожидаясь ночи, ибо малейшее промедление грозило опасностью, Кантэн нанял коня и поскакал к горному кряжу Ангий — конечной цели своего путешествия.
Оставив Монконтур, он поехал по проселочной дороге, по плодородным, ухоженным землям. Чем выше он поднимался, тем меньше признаков жизни и следов человеческого труда попадалось на его пути, и наконец с вершины горы он увидел, что в направлении департамента Морбиан перед ним простиралась унылая вересковая пустошь, кое-где поросшая зарослями кустарника, лишь далеко на горизонте виднелся густой, темный лес. Местность становилась все более дикой и пустынной: за несколько часов пути — ни шалаша, ни хижины, никаких признаков деятельности человека.
Наконец, перед самым закатом Кантэн достиг голой вершины горы Бель-Эр, и на кряже Ангий показались одинокие серые строения, в которых он узнал жилище Жана Вильнева по прозвищу «Жан-Гора». Во всей округе он пользовался репутацией головореза, каковой был обязан, скорее всего, тому обстоятельству, что таверна его стояла в пустынной, безлюдной местности. Путешественники, совершающие переход через Мене в Менеак, редко заглядывали в нее.
Когда, поднявшись по извилистой тропе на вершину кряжа, Кантэн остановился перед двумя длинными одноэтажными строениями, домашняя птица с шумом разлетелась, собака злобно залаяла. Одно из строений было таверной, другое служило амбаром и конюшней.
На пороге появилась неряшливая босоногая девушка в красной юбке, неопрятная и смуглая, как цыганка. Недоверчивый взгляд блестящих черных глаз на угрюмом лице смерил Кантэна с головы до пят.
— Вы здесь остановитесь?
Вопрос, заданный резким голосом, скорее походил на оклик, чем на приглашение.
— С вашего позволения, — Кантэн спешился. — Ужин и постель, если возможно.
Девушка отвернулась и позвала кого-то в доме. В ответ появился крупный мужчина в куртке из козьей шкуры, серых штанах до колен, настолько широких, что они больше напоминали юбку, и деревянных башмаках. Его голые ноги так заросли волосами, что казалось, будто он в чулках. Плоская обветренная физиономия, покрытая седой щетиной, производила зловещее впечатление в силу отсутствия в ней даже намека на мысль.
— Хм! Ужин! Это можно. Есть свежезарезанный козленок, а может, Франсина и омлет вам поджарит, — он говорил глухим, монотонным голосом на наречии, которое Кантэн разбирал с трудом. — Франсина, отведи коня господина в конюшню.
В полутемной узкой, грязной и дурнопахнущей общей комнате таверны, на полу которой барахтались в пыли несколько кур и индюшек, хозяин подозрительным взглядом оглядел гостя.
— Откуда пожаловали?
Кантэн специально назвал последний связной пункт, где он останавливался.
— Ох! Ах! — на плоском лице хозяина не отразилось ничего, похожего на мысль. — И куда же вы направляетесь?
— Это зависит от того, с кем я здесь встречусь.
— Здесь? И с кем бы вам здесь встречаться? Это заброшенный дом. Мало кто сюда заезжает.
— Мог бы заехать барон Корматен, если бы вы сообщили ему, что я его спрашиваю.
— Какой еще барон? Нет-нет, — мужчина покачал головой и осклабился. — Нет у нас здесь никаких баронов, гражданин. Дом стоит на отшибе. Путешественники и то редки. А уж бароны!.. Я в жизни не видел ни одного барона.
— Я от графа Жозефа, — не обращая внимания на разглагольствования хозяина таверны, объявил Кантэн.
— Кто-кто? Граф… Вы ошиблись, мой господин. Вы заехали не в тот дом. Здесь вас приветят, дадут ужин и постель. Но не думаю, чтобы вы встретили тут своих высокородных друзей. Только не в доме Жана Вильнева.
Настойчивость Кантэна ни к чему не привела, она только разъярила тупицу-хозяина и вошедшую в комнату смазливую, но неряшливую Франсину.
— Должно быть, вы спятили, приятель, — раздражение сделало ее слишком бойкой на язык. — Мы — люди бедные, и этот дом не для знатных особ, если бы они еще и остались в здешних краях. Откуда вы явились со своими разговорами о графах и баронах? Послушай, Жан, он, видно, с луны свалился.
— Я уже сказал вам, что приехал от…
— Ну-ну! — перебил его Жан. — Хватит! Мы сыты по горло. У нас от вас голова раскалывается.
И, словно потеряв последнее терпение, он, шаркая ногами, вышел из комнаты.
Путешествуя с Пюизе, Кантэн не заезжал в таверну и посему стал опасаться, что допустил какую-нибудь оплошность. Наступила ночь, он очень устал. Даже если бы он знал, как исправить ошибку, — а Кантэн был убежден, что совершил ошибку, — то до утра все равно ничего не смог бы предпринять.
Досадуя на самого себя, он съел ужин, от которого его едва не стошнило, прошел в отведенную ему комнату и полуодетым бросился на соломенный тюфяк.
Он проснулся от яркого света, бившего в лицо, в комнате, как ему показалось, набитой людьми, что почти соответствовало истине, поскольку в узкой каморки, где он спал, четыре человека производили впечатление целой толпы. Сперва он узнал Жана Вильнева, который с фонарем в руке стоял в ногах постели. Рядом с ним стоял неуклюжий человек, на плече у него висел мушкет, лицо скрывала тень широкополой шляпы. Лица двух других мужчин были также затенены полями круглых шляп. Кантэн вскочил на ноги.
— Что это значит? Что вам нужно?
На его плечо легко легла чья-то рука.
— Все в порядке, господин де Морле. — В бодром голосе говорившего слышались смешливые нотки. — Я — Тэнтеньяк. А рядом со мной Корматен, о котором вы спрашивали.
— Как видите, — прозвучал глубокий голос барона, — мы откликнулись на ваш призыв. Можете идти, Жан.
