Иван Грозный. Царь, отвергнутый царизмом - Сергей Кремлёв
Характер же антимосковских действий был разнообразным. В 1568–1569 годах Сигизмунд II Август нанял к себе на службу каперов. Они должны были задерживать все иностранные корабли, которые везли в пределы Московского государства какие бы то ни было товары. Русский историк Витольд Владиславович Новодворский, автор монографии 1904 года «Борьба за Ливонию между Москвой и Речью Посполитою. 1570–1582», отмечал:
«Сигизмунд-Август прилагал все усилия к тому чтобы уничтожить уже в самом зародыше московский флот на Балтийском море, что тогда называлось нарвскою навигациею, усматривая в ней большую опасность не только для Речи Посполитой, но и для всей Западной Европы».
А вот что доносил в Париж французский посол в Дании Шарль де Данзей королю Франции Карлу IX 12 июня 1568 года:
«В распоряжении короля Польши более тридцати морских судов, очень хорошо вооружённых, как говорят, не чтобы вредить королю Швеции, но чтобы грабить купцов, которые отправятся в Нарву. По слухам, в последние дни они захватили четыре английских и фламандских корабля и сожгли ещё один, который попытался защищаться, так что, по-видимому, никто не сможет добраться до Нарвы, не подвергшись серьёзной и очевидной опасности».
Эта тема возникала в донесениях де Данзея постоянно. 9 мая 1569 года он писал:
«Я главным образом добиваюсь от короля Польши, чтобы он не препятствовал Вашим подданным в торговле с Нарвой. И поскольку он жалуется, что многие помогают русскому, его врагу, и везут ему то, что ему необходимо для ведения войны, я умолял короля, чтобы он объявил, какие товары он может позволить перевозить к русским…»
(О том же Данзей доносил и, например, 1 сентября 1571 года: «…Флибустьеры, которые имеются на этом восточном море у короля Польши, продолжая грабить купцов, торгующих с Нарвой, захватили… два датских корабля, груженных товарами, с которыми они вернулись из Нарвы…», и т.д.).
Русский же царь сделал неожиданный ход! В 1570 году он выдал «жаловальную грамоту» датчанину Карстену Роде на ведение каперской деятельности в Балтийском море. Сегодня мало кто знает о каперской флотилии Ивана Грозного! А она вполне успешно оперировала на Балтике во время Ливонской войны. Флотилия была создана в июле 1570 года и насчитывала 6 вымпелов. На судах устанавливались русские пушки, а экипажи были наёмными – из датских корсаров. Командор – Карстен Роде, тоже был профессиональным корсаром. Получив от Ивана Грозного «жаловальную грамоту» – по сути, каперское свидетельство, он открыл действия против польской торговли.
Каперская флотилия базировалась на остров Борнхольм. Начав оперировать в июне 1570 года, к сентябрю Роде захватил 22 судна, часть которых была передана России, и в Нарве появился небольшой русский флот. Но – ненадолго. Появление на Балтике всего-то маленькой флотилии под русским флагом вызвало в Польше и Швеции, и вообще в Западной Европе, переполох, посыпались резкие протесты… «Необходимо предотвратить господство (? – С.К.) московитов на море, пока это зло ещё не успело пустить слишком глубоких корней», – писали бургомистры Данцига в Любек и другие ганзейские города. Датский король Фредерик (Фридрих) II в октябре того же 1570 года приказал арестовать Карстена Роде и заточить его в один из королевских замков. Суда были конфискованы.
Маленькая деталь большой истории. Но деталь показательная, и помнить русским о ней не мешает даже сейчас. Впрочем, не «даже», а особенно сейчас, когда нас уверяют, что лишь «тирания» Грозного якобы была препятствием для средневековой интеграции России в Европу.
Ко времени Ливонской войны относится и ещё один проект Ивана – создание буферного «Ливонского королевства». Сама по себе идея была неплоха, поскольку мутные воды Балтийского моря были взмучены больше обычного, и в этой ситуации Россия могла поймать свой шанс. Дела на Балтике тогда обстояли следующим образом.
Враждебная Швеции, Дания имела в Ливонии сильные позиции, а в 1561 году она завладела и стратегически важным балтийским островом Эзель (ныне Сааремаа). Однако Швеция в том же 1561 году захватила главный датский опорный пункт в Северной Балтике – Ревель (Таллин). Это нарушало не только торговлю Дании с Россией, но и торговые интересы немецкого Любека – столицы купеческого Ганзейского союза. Польша и Швеция в начале 1560-х годов заключили союз против России, но тут же стали конфликтовать. И в сентябре 1563 года началась Северная Семилетняя война Дании в союзе с Любеком и Польшей против Швеции, длившаяся до 1570 года.
Тогда всё перепуталось внешне причудливым образом – то и дело союзничали друг с другом враги, но внутренняя суть была на удивление проста: шла борьба за влияние на Балтике, а поскольку на него монопольно претендовали все балтийские государства – Дания, Швеция, Польша, то прочного союза ни одно из них сложить не могло. При этом все они не желали допустить на Балтику Россию – тут-то враждовавшие стороны были единогласны. А одновременно приходилось Россию обхаживать – ведь всё на Балтике крутилось вокруг торговли с Россией. Россия же договорилась о совместных действиях с Данией и Любеком. При этом она вела войну с их союзницей Польшей.
В 1560 году скончался шведский король Густав I Ваза – убеждённый враг России, на престол взошёл его старший сын Эрик XIV, с которым, как с врагом Польши, Иван IV со временем вошёл в некие дружественные отношения. С Эриком боролся за престол его брат Юхан, женатый на сестре польского короля Сигизмунда-Августа Екатерине Ягеллонке. В ходе усобицы Эрик пленил Юхана и Екатерину. Иван же обещал Эрику вечный мир при двух условиях: 1) раздел Ливонии между Швецией и Россией с оставлением за Россией большей части; 2) выдача в Москву Екатерины. Некоторые авторы усматривают в последней просьбе Ивана его «причуду», но за ней стоял вполне трезвый расчёт – Иван надеялся, что сестра польского короля в русском плену может стать эффективным средством давления на Сигизмунда-Августа. Летом 1567 года за Екатериной было отправлено в Стокгольм посольство из 200 человек во главе с боярином Иваном Воронцовым. Однако в конце 1568 года Юхан низложил Эрика и занял шведский престол под именем Юхана III.
Как варилась тогда балтийская то ли «каша», то ли – «уха», хорошо иллюстрирует письмо посла Франции в Дании Шарля де Данзея королю Карлу IX от 26 сентября 1569 года. Данзей, в частности, сообщал:
«…Флот короля Дании вернулся несколько дней назад. Он прибыл к
