Бернард Корнуэлл - Несущий огонь (ЛП)

— Кто они? — спросил Сердик.

— Люди лорда Этельхельма, — ответил я.

Нескольких я узнал, а прочие носили приметные тёмно-красные плащи, форму воинов из личной стражи Этельхельма. Они бы меня тоже узнали, если бы я не напялил на голову грязный капюшон и не заслонил лицо волосами, не сутулился и не хромал. А ещё я постарался сесть в тени оконных ставень. Когда мы только пришли, я закрыл и запер окно, но на нас закричали, чтобы мы его снова отворили — в комнате было дымно от очага, и через открытое окно бриз выдувал дым.

— Почему все они здесь? — спросил Сердик.

— Они завершили покорение Восточной Англии, — сказал я, — и ждут кораблей, которые отвезут их домой.

Я подозревал, что это не совсем верно, но, без сомнения, в маленьком городе распространяли именно эту историю, и Сердика она тоже удовлетворила.

— У вас есть деньги? — потребовал чей-то грубый голос.

Свитун бросил на стол-бочку несколько серебряных монет.

— У тебя есть эль? — спросил он человека, стоящего рядом с нами.

Я опустил голову пониже.

— Эль, еда, шлюхи. Чего желаете, ребятки?

Шлюхи обитали на чердаке, туда вела лестница из центра комнаты. Прямо под лестницей за столом устроилась компания пьяных дебоширов. Всякий раз, как по лестнице поднималась или спускалась девушка, они колотили по столу и одобрительно ревели.

— Слушайте, — прошептал я своим спутникам, — эти ублюдки станут нарываться на драку. Не позволяйте им провоцировать вас.

— А если они спросят, кто мы? — заволновался Осви.

— Мы — слуги архиепископа Эофервика, — сказал я, — направляемся в Лунден, чтобы купить шёлк.

Я решил, что история, рассказанная Ренвальду, на берегу не пройдёт. Люди могут спросить, кем были члены семьи моей жены, а на это я не имел убедительного ответа. Уж лучше изображать чужаков, и Осви не зря волновался. В «Гусе» собрались воины, хорошо знавшие друг друга, они любили хвастаться и презирали чужаков. Кроме того, все они либо пьяны, либо вскоре напьются и полезут в драку. Но я надеялся, что они поостерегутся нападать на служителей церкви.

По лестнице спускался человек, встреченный шумным одобрением. Он был крупный, широкоплечий, со светлыми коротко остриженными волосами. С лестницы он спрыгнул на ближайший стол и поклонился собравшимся, отвечая на приветствия — сначала в одну сторону, потом в другую.

— Его зовут Хротард, — сказал я.

— Ты его знаешь, господин? — удивился Сердик.

— Не называй меня господином, — проворчал я. — Да, знаю. Один из псов Этельхельма.

Меня удивило, что Хротард не отправился вместе с Брайсом в Хорнекастр. Я знал его, он был первым помощником Брайса, когда в Сирренкастре они пытались убить юного Этельстана, а я этому помешал. Хротард очень походил на Брайса — жестокий боец, выполнявший приказы хозяина без жалости и не рассуждая.

Сейчас Хротард веселился со своими товарищами.

— Ну, я и потрепал несколько красоток, ребята! Для вас тоже найдётся парочка спелых датчанок, они уже ждут!

Комнату наполнили новые радостные восклицания.

— Когда они притихнут, — сказал я Свитуну, умолкнув, когда усталая девушка принесла нам миски с едой и кувшин эля. Я подождал пока она уйдёт, пробираясь мимо скамеек и жадных рук. — Когда станет поспокойнее, — продолжил я, — пойдёшь наверх.

Он ухмыльнулся, но ничего не сказал.

— Узнай, что известно этим девушкам. Поаккуратнее. Так, чтобы они не догадались, что тебе это интересно, просто пусть болтают.

Именно за этим мы и пришли сюда — узнать, что затевалось в этом отдалённом портовом городке на восточной окраине Британии. Я сомневался, что шлюхи в таверне много знают, но нам полезна любая, самая маленькая крупица информации. Многое я уже выяснил по дороге сюда. Город полон воинов, которым пора бы уже вернуться домой. Ивовые вехи в коварном канале отмечали правильный путь, а не направляли вражеские корабли на гибельное мелководье, а это означало, что новые правители города ожидают прибытия множества кораблей и не хотят их терять. Без сомнения, настоящий хозяин этого города — Этельхельм, и он жаждет отомстить мне.

Я точно знал, что он будет мне мстить.

Только пока не знал как.

— Господи, — сказал Сердик, — вы только гляньте!

Он изумлённо смотрел в окно, и то, что он там видел, уже привлекло внимание и других людей, которые толпой ринулись к двери и таращились на реку.

Там, на реке, показался корабль.

Я никогда прежде не видел таких кораблей. Он был белым! Древесина побелела от солнца, или, что более вероятно, ее вымочили в известке. У воды белый цвет переходил в мрачный тёмно-зелёный, должно быть, побелку разъела морская соль. Длинный, прекрасный корабль. Датский, подумал я, взглянув на него. Но теперь он явно в руках саксов — высокий нос корабля увенчан сверкающим серебряным крестом. Парус уже свернули, но видно было, что он из белой парусины. Флаг зацепился за канаты и завернулся от ветра, но когда кормчий направил корабль к свободному месту на причале, знамя высвободилось и гордо развернулось на восток. И на флаге стал виден скачущий белый олень на чёрном фоне.

— Лорд Этельхельм, — пробормотал Свитун.

Хротард вышел наружу и, увидев корабль, рявкнул на полупьяных людей, толпой высыпавших из таверны поприветствовать белый корабль.

— А ну-ка тихо! Проявите уважение!

Я влез на скамью, чтобы видеть поверх голов людей, наблюдавших с пристани за прибытием корабля. Те немногие, на ком были шапки, стащили их, когда показался корабль.

Как он прекрасен, подумал я.

Корабль вошёл в гавань и приблизился к пирсу, почти не поднимая волн. Линии его казались совершенными, обводы так мастерски изогнуты, что, казалось, он безо всяких усилий, играючи движется по воде.

Гребцы в последний раз взмахнули вёслами, вынули их из гнёзд и подняли на борт, кормчий умело провёл корабль к свободному месту на причале. Сбросили причальные тросы, потянули, и корабль мягко пришвартовался к пристани.

— Эльфсвон, — восхищённо сказал кто-то.

Сияющий лебедь, доброе имя, подумал я.

Гребцы устало опустились на скамейки. Им пришлось тяжко потрудиться, чтобы провести этого сияющего лебедя сквозь порывы ветра по коварным волнам у входа в гавань. Позади них, на корме, я увидел группу воинов в шлемах, кольчугах и тёмно-красных плащах. Воины сошли на пристань, вслед за ними вынесли их щиты. Их шестеро. Но был ли среди них Этельхельм?

Два работающих на пристани раба положили деревянный настил поверх узкой щели между кораблём и пирсом. В центре корабля громоздилась куча ящиков и бочек, наполовину скрывавшая людей, ждущих, чтобы сойти на берег, но потом появились два священника, прошли по доскам, за ними спустилась группа женщин с закрытыми капюшонами лицами. Женщины и священники в ожидании остановились на пристани.