Олег Рясков - Записки экспедитора Тайной канцелярии. К берегам Новой Англии
— Месье Самойлоф?.. — она узнала бы этот голос из сотен других.
— Он самый.
Вангувер понял, что просто так Иван столь длительное путешествие вряд ли бы совершил.
— Что-то случилось? — озабоченно спросил он.
— Случилось, — ответил Самойлов, держа Мари на мушке.
Глава 10, о том, как иногда полезно бывает остаться наедине с вечностью
Повесть о жизни крепостной девицы из России оказалась местами весьма увлекательной и остросюжетной. Разумеется, судьба бедняжки мало волновала Энн Бони. У нее за свою жизнь душа болела. Вроде все шло как по маслу. На капиталец, оставшийся от папаши, она открыла таверну. Местечко что надо! Начальства никакого, а выпивки — хоть залейся. Много ее старинных приятелей выбирали его, чтобы отдохнуть здесь от трудов праведных… Так что, клиентуры хватало, дела шли весьма неплохо.
Но сегодня, глядя на то, как мчался Бен Андерсен в погоне за длинноухим счастьем, она вдруг ясно поняла, что и ее счастье весьма призрачно. Если сейчас не поймать его за хвост, то оно того и гляди ускачет на всех парах. Наверняка на свете есть куда более выгодные варианты, хотя… По рассказам Воронцовой получалось, что даже в далекой России мужики мало чем отличаются от ее избранника. Такие же мужланы. Но что поделать? Не коротать же жизнь в одиночестве…
Словно напоминая о себе, Бен вновь возник на горизонте. На сей раз он вел поверженного осла под уздцы и направлялся к старому разрушенному форту. Зачем бы это было ему нужно? Энн замерла в ожидании, за спиной она почувствовала тяжелое дыхание. Чертов Мигель! Вечно сует свой нос не в свои дела! Она давно прогнала бы это чудовище, но на богом забытом острове без надежной защиты трудновато даже такой горячей особе, как она. Энн толкнула слугу локтем в живот и велела убираться на кухню, а сама продолжала наблюдать, как Бен начал выгружать золото из сундука и прятать его в жерло старинной пушки.
Давненько он так не бегал. Он бы пристрелил осла, если бы не был ему благодарен за то, что вырвался из цепких масонских лап. Бен открыл сундук и убедился, что Святая бережно сохранила его сокровища. Грех было снова с ними расставаться. Пока Бен перепрятывал потом и кровью добытое золото, он все-таки решил прочесть ослу небольшую мораль:
— Не бойся. Будешь хорошо себя вести, никто тебя не обидит. Считай, тебе повезло. Был бы ты человеком, был бы уже мертвецом. Свидетелей не оставляют. Ты понял меня?
Осел счел молчание самым уместным ответом. Это и хорошо. Болтливые свидетели в таком деле не нужны. Бен, довольный собой, оглядел пушку, поправил оставшееся в сундуке золотишко и взял скотину под уздцы:
— Ну, вот и все. Пойдем.
Он вернулся на кладбище к развязке. Мари была привязана к старинному надгробью, ее красивые глаза источали ненависть:
— Я вам это не прощу!
— Ребята, — воскликнул Бен, — я его догнал!
— Я же говорил, догонит, — возликовал Егорка.
Дружный смех окончательно снял напряженность ситуации. На вопли Мари никто из друзей внимания не обратил, а она кипела от злости и бессилия:
— Ви пожалеете! — кричала она вдогонку честной компании.
Но сия угроза не произвела на наших героев никакого впечатления. Они покинули кладбище, оставив француженку наедине с вечностью.
Глава 11, в которой сэр Генри узнает вкус мести, а капитан Джо убеждается, что золото золоту рознь
Капитан пиратского судна, закаленный ветрами и опасностями, стрелянный морской волк Джо Баккет был нынче не в духе. По правде сказать, он был болен телом и унижен духом. И причиной всему этому стала заносчивая русская соплячка!
Невеселые мысли одолевали Джо. Стыдно кому рассказать! Он потопил десятки кораблей. Множество человеческих душ было на его совести. Ему доводилось побеждать в рукопашном бою отчаянных головорезов. А тут с ним справилась простая баба! К тому же, как оказалось, крестьянка. Немыслимо! Что скажет команда? Как бы не надумали выбрать нового капитана. Хорошо еще, Андерсена нет на корабле, а то уж давно подговорил бы матросню на бунт. Эти оборванцы уважают только силу, спиной к ним не поворачивайся… И не только к ним!
Голова Баккета гудела нещадно. Он попробовал по привычке заглушить это ромом, но на сей раз вечный источник сил и веселья ничуть не помог уменьшить боль и привести мысли в порядок, а дух в боевую готовность. Тут еще как назло в капитанскую каюту затесался этот назойливый скользкий тип, назвавший себя англицким подданным. Что он там болтал-то про сокровища масонов? Такой обманет и не поперхнется. Ишь, расселся за столом, как хозяин. Скалится, будто победитель. Двинуть бы ему по довольной роже…
Капитан сделал попытку подняться, но голова отозвалась нестерпимой резью. Несчастный закатил глаза и застонал. Тут же к нему подбежал матрос и стал прикладывать к больному месту мокрую салфетку.
Секретарь рассмеялся и отпил из своего бокала.
— Она провела вас, как простофилю.
Такого издевательства Джо Баккет снести не мог. Он в сердцах шарахнул кулаком по столу и со стоном рявкнул:
— Это не сойдет ей с рук!
Матрос снова попытался сделать примочку, но Джо отпихнул его:
— Прекрати! Убирайся!
Арновиль улыбнулся:
— Я понимаю ваше горячее желание отомстить девице, но не забывайте о нашем уговоре. Пожалуйста.
Ответить Баккет не успел — в каюту заглянул боцман:
— Капитан! Они вернулись.
Понадобилась помощь нескольких человек, чтобы капитан Джо, человек грузный, а теперь еще и ослабший, смог подняться со стула. Сначала он весьма нетвердо стоял на ногах. Но мысль о сундуке с золотом волшебным образом придала ему сил. И когда бравый пират оказался на палубе, команда увидела своего капитана таким, каким привыкла видеть: слегка посоловевшим, чуть шатающимся, с невнятной речью, больше похожей на рев дикого зверя, но яростным, решительным и готовым ко всему. А капитан увидел ту картинку, которую больше всего и желал: перед ним (ну почти что перед ним — на мостках) стоял сундук, размеры которого давали волю фантазии о наверняка несметных сокровищах. Над сундуком высился Бен Андерсен, вид у него был торжественный. «С чего бы Андерсену быть довольным?» — эта мысль должна была мелькнуть в голове капитана, но где-то заплутала. Гримасу боли на лице Джо сменило выражение радости.
— Это вы, джентльмены?
Джентльмены (а это помимо Бена были Плахов, Вангувер и Самойлов; с ними рядом стоял Егорка, но считать себя джентльменом он, увы, не мог) хмуро, даже угрожающе глядели на Баккета.
