Олег Рясков - Записки экспедитора Тайной канцелярии. К берегам Новой Англии
Мари явно была довольна тем, что ее появление оказалось столь эффектным. Ее женское тщеславие иногда требовало, чтобы его тешили.
— Бонжур, месье! — улыбнулась она.
— Очень вовремя, мадам! — отозвался Бен. — Еще мгновение, и мы бы лежали все в этой могиле.
— Я тоже понимаю, что ми вовремя. — И вдруг взгляд француженки похолодел, вопрос в адрес Вангувера не оставил у Бена и тени сомнения, что самые тяжкие его предчувствия оправдались: — Где золото?
— Золото? — удивился фокусник.
— У нас его нет, — поддержал компаньона Плахов.
Наконец-то Егорка понимал, о чем говорят эти достойные господа! Звуки родной речи заставили нашего бессребреника выпалить:
— Оно на осле. Честное слово.
Мари бросила взгляд на несчастное животное. Оно, в свою очередь, то ли устало уже стоять без работы, взирая на человеческие страсти, то ли почувствовало, что добром дело тут не кончится, и решило убраться восвояси.
– Shoot it![16] — приказала Мари толстому масону.
Толстяк прицелился, но на этот раз ружье дало осечку. Испуганный осел пустился наутек. И вовремя, поскольку за его спиной вновь раздались выстрелы.
– God damed![17] — взревела Мари после очередного промаха.
— Придурок, — заорал Бен, выбираясь из могилы, — тебе же сказали, там золото. Стой, животное! Стой, скотина безмозглая! — и пират бросился за беглецом.
Плахов посмотрел на мчащегося во весь опор Бена и скептически произнес:
— Не-е, не догонит.
Взор Егорки был полон надежды:
— Догонит…
Мари же, решив, что лучше Вангувер и Плахов в руках, чем Бен с ослом в перспективе, отдала приказ:
– Take them![18]
Ловкость Вангувера, бросившего в масонов лопату, дала возможность Плахову выпрыгнуть, наконец, из могилы. В один миг наши герои оказались рядом с убитыми пиратами и выхватили их сабли из ножен. Егор выбрался из ямы, когда поединок был в самом разгаре. Уж больно ему понравился ловкий прием фокусника, коим он на время остановил масонов. Егорка наклонился и взялся за черенок… Через секунду один из противников Плахова, схватившись за голову, корчился на земле от страшной боли. А довольный Егор уже пытался примериться к следующему… Но тот оказался больно прыток.
Глава 9, о русалках, безусых юнцах и отцовской мудрости
День выдался на славу — солнечный и безветренный. На морском берегу старый рыбак, починяя сети, втолковывал сыну самые главные житейские истины. Не один десяток лет бороздил он морские просторы вокруг этих мест и знал, о чем говорил.
— Русалки — это опасные создания.
— Да ну, это полный бред! — сыну были явно не по нраву пустые россказни.
Что поделать, скепсис — вечный удел безусых юнцов. Когда-то и он был молод и не верил в рассказы стариков, но со временем седина посеребрила виски, а вместе с нею в голове кое-что прибавилось, и страшные легенды о морских девах, похищающих рыбацкие тела и души, уже не казались пустой выдумкой. Отец хотел было продолжить наставления, но тут странная картина, открывшаяся взору, заставила его замолчать. Впереди мчался осел и орал как оглашенный, за ним мчался Бен, который производил на свет не менее потрясающие звуки. Вся эта процессия с невероятной скоростью двигалась по песчаному берегу.
Не только рыбак и его сын стали немыми свидетелями душераздирающей погони. Неподалеку Энн Бони смотрела на безуспешные попытки Бена Андерсена. Сердце хозяйки таверны ликовало.
— Стой, зараза! — вопил Бен. — Стой! Все равно поймаю! А когда поймаю, ты об этом пожалеешь!
Едва Бен с ослом скрылись за дюной, отец вернулся к излюбленной теме:
— А я тебе говорю: правда это… В облике женщин они выбираются на берег и губят людей.
Сын собирался вновь что-то возразить, но ослепительной красоты женщина в мокром белье, столь выгодно облегавшем ее точеную фигурку, возникла из пены морской, словно иллюстрация житейской мудрости. Юноша так и оцепенел. Воронцова поправила прилипшие к лицу волосы и направилась к рыбакам.
— Извините, а где здесь ближайшая дорога до города?
Ответом ей стало молчание. Анастасия немного смутилась и добавила:
— А то я, кажется, заблудилась…
Было понятно, что эти люди ни слова не поняли из ее объяснений на незнакомом языке. Вдруг Настя заметила таверну неподалеку и поспешила туда, сама не зная на что надеясь. Она ненадолго застыла на пороге, тонкая струйка воды потянулась за ней по полу. Воронцова улыбнулась хозяйке, пытаясь скрыть неловкость, и села за ближайший столик. Мигель тут же направился к гостье: такую аппетитную красотку он отродясь не видел.
— Ну, и кто ты, Белоснежка?
— Это моя сестра! — ответила за Воронцову Энн.
— Скажи еще, что она Святая Дева Мария, — пробурчал Мигель.
— Отвали от нее, — Энн воткнула нож, которым рубила зелень, в дерево стола, — если не хочешь, чтобы тебя звали кастратом до конца дней.
Мигель подчинился, но крайне неохотно. Он отошел от стола и направился к стойке. Энн заняла его место рядом с Воронцовой.
— Спасибо! — улыбнулась благодарная гостья.
— Ну и что у тебя за история? — поинтересовалась хозяйка таверны.
— Долго рассказывать, — ответила Анастасия.
Но было понятно, что Энн никуда и не спешит: она подперла голову рукой и вся превратилась в слух…
А тем временем неподалеку от таверны, на старом кладбище завязывался еще один не менее интересный разговор. Мари пыталась установить дипломатические отношения с недавними противниками. Оба ее помощника, оглоушенные Егором, лежали рядом с пиратами.
— Может, поговорим?! — и глаза с поволокой нежно взглянули на Вангувера.
Тот в ответ лишь усмехнулся и наставил шпагу на охотницу за его родовыми сокровищами. Но вдруг Мари заметила странную перемену в лице фокусника и почти сразу услышала за спиной знакомый голос:
— Так трогательно. Впрочем, это в ее манере — менять тактику. То кнут, то пряник. Верно, Мари?
— Месье Самойлоф?.. — она узнала бы этот голос из сотен других.
— Он самый.
Вангувер понял, что просто так Иван столь длительное путешествие вряд ли бы совершил.
— Что-то случилось? — озабоченно спросил он.
