Рафаэль Сабатини - Черный Лебедь
Когда поднялась паника, лишь некоторые из них точно знали, куда бежать, — они рванули прямиком к лежавшему на борту «Черному Лебедю» в надежде найти за ним хоть какое-то укрытие.
Путь к мнимому спасению указал Уоган, и, когда он, опережая всех, бросился к укрытию, Бандри, который стоял не шелохнувшись, обозвал его трусливой свиньей, потому как в глазах моряков, наблюдавших за ними с приближавшихся кораблей, это бегство могло их только разоблачить.
Нет, Бандри не потерял головы, и в конце концов ему удалось остановить панику.
— Чего вы испугались, скоты? — проорал он, напрягая свой слабый голос, и тут же его сорвал. — Чего сдрейфили? Что из того, что они англичане, откуда им знать, кто мы такие? Они видят только наши корабли: один лежит себе на грунте, а другой тихо и мирно стоит на якоре.
Услышав его слова, пираты перестали суетиться и собрались вокруг него.
— Совсем с ума спятили! — продолжал он. — Наверняка они пришли за водой. Откуда им было знать, что мы тут. Разве не ясно — их занесло сюда случайно! Пускай с ними сам Морган — откуда он узнает, что это «Черный Лебедь», по килю, что ли? А вот ежели он увидит, как вы тут скачете во главе с размазней Уоганом, тогда уж он точно нас расколет! Поэтому уймитесь, черт бы вас побрал! Пусть себе высаживаются и делают свое дело. А мы поглядим, кто они такие, и тогда решим, как быть дальше.
Его здравые рассуждения понемногу успокоили пиратов, и они стали приходить в себя. Эллис и Холлиуэл, воспрянув духом, уже помогали ему восстанавливать порядок. И буканьеры снова разошлись небольшими группами: одни уселись на песок, другие принялись расхаживать взад и вперед по берегу как ни в чем не бывало; однако продолжалось это недолго — до тех пор, пока они не увидели, как на мощном сорокапушечном флагманском корабле, вошедшем в узкое горло лагуны, засверкали изготовленные к бою орудия.
От подобного зрелища, не сулившего ничего хорошего, пираты опять зароптали. И Бандри вновь пришлось их успокаивать:
— Ну что, трусы, от страха небось все поджилки лопнули! Да? Стоило этой бестии показать клыки, как вы тут же наложили в штаны! Ну и дела! Им просто невдомек, кто мы такие, вот они и ощетинились. Это ж ясно как божий день.
И вдруг, как бы ему в опровержение, от борта флагманского корабля отделилось облачко дыма и вслед за тем прогремел залп; в тот же миг «Кентавр» вздрогнул всем корпусом — с такого короткого расстояния ядро угодило ему прямо в фальшборт [51] и разнесло его на куски.
В это же мгновение со скалы в небо взметнулась бесчисленная стая чаек: потревоженные грохотом птицы, громко крича, принялись беспорядочно кружить над лагуной.
Невзирая на все увещевания Бандри, буканьеры снова ударились в панику.
После второго залпа по «Кентавру», оцепенев от ужаса, они вдруг застыли на месте в ожидании следующего выстрела, от которого захваченный ими корабль уже наверняка пойдет ко дну. Заметив, что «Кентавр» не оказывает ни малейшего сопротивления, неизвестный корабль прекратил пальбу; в наступившей следом за тем зловещей тишине послышался лязг цепей и скрежет лебедок. Корабли бросили якорь в шести кабельтовых от берега.
Все сомнения буканьеров разом рассеялись. Перед ними был враг. Пираты поняли, что оказались в ловушке, которой так боялся Лич, и, охваченные слепой яростью, они стали искать, на ком бы сорвать свой гнев.
Они бросились прямиком к де Берни, слева от которого стояла мисс Присцилла, справа — майор, а чуть поодаль, с выражением тревоги и ужаса на смуглом лице, — Пьер.
Еще ни разу в своей полной опасностей жизни де Берни не переживал столь грозных минут, однако он ожидал такого поворота событий и напряженно думал, как предотвратить нависшую беду. Приблизившись к мисс Присцилле, он дотронулся до ее плеча.
— Вот она, главная опасность, — шепнул он ей. — Будьте мужественны и ничего не бойтесь.
С этими словами он смело шагнул навстречу надвигавшейся толпе, готовой растерзать его на куски. Он держался прямо и гордо, его шляпа с пером сидела чуть набок, левая рука лежала на эфесе шпаги, торчавшей сзади под прямым углом.
С дикими воплями орава пиратов — человек двести — остановилась в нескольких шагах от него. Две сотни озлобленных лиц смотрели на француза; он едва не оглох от обрушившегося на него шквала проклятий и ругательств, к нему тянулись сотни голых крепких ручищ; сотни кулаков сжались перед ним в угрозе; в одной из рук уже сверкнул мачете.
Де Берни стоял перед ними непоколебимый как скала. Его голос, громкий и четкий, словно звук сигнальной трубы, вознесся над беспорядочным ором толпы.
— Что стряслось, жалкие глупцы? — спросил он. — Вы собрались прикончить единственного, кто может вызволить вас из этой переделки?
Постепенно грозный гул перешел в слабое гудение, похожее на глухой рокот уходящего прибоя. Пираты умолкли, чтобы послушать де Берни перед тем, как его прикончить. Француз заметил, что сквозь толпу пробирается Бандри. Протиснувшись наконец вперед, он повернулся лицом к роптавшей ораве.
— Подождите! Сдайте назад! — проорал он. — Всем стоять! Давайте-ка послушаем, что нам хочет сказать Чарли…
И, обращаясь к французу, Бандри спросил:
— Что это за корабли? Узнаешь?
— А ты — нет? Первый — это «Королева Мэри», флагман адмирала Моргана. Все трое из ямайской эскадры. Морган захлопнул нас в ловушке. Сэр Генри Морган. Но он не найдет того, что ищет. Слишком поздно. Ему нужен Том Лич…
Пираты заорали, что Моргану нужны они все! Что ждет их, когда они попадут к нему в руки?
— Я знаю, что ждет лично меня, — ответил он с горькой усмешкой. — Чтобы это знать, не надо быть провидцем. Если вы желаете перерезать мне глотку, лишив Моргана удовольствия вздернуть меня на рее, что ж, прошу покорно: смерть от ваших рук мне больше подходит.
После таких слов пираты разом примолкли. Какая бы участь их ни ожидала, а судьба бывшего адъютанта Моргана, который покинул своего адмирала и снюхался с ними, была яснее ясного.
Но тут вперед продрался Уоган в сопровождении двух-трех дюжих молодцов; убежденные, что именно де Берни заманил их в ловушку, они намеревались прикончить его прямо на месте. Если уж им всем суждено отправиться на тот свет, пускай француз, по крайней мере, будет первым!
Приняв развязную позу, Уоган принялся потрясать кулаками и сыпать угрозами:
— И вы поверили его болтовне? Если мы оказались в дерьме, то только по вине Чарли Великолепного. Это он заманил нас сюда. Это из-за него мы оказались в западне, все равно как крысы в мышеловке; теперь мы все в лапах у Моргана.
Он гневно взмахнул рукой, едва не угодив французу по лицу.
