Геннадий Андреев - Белый Бурхан
— Ты плохо работаешь, лхрамба! Уже зенит лета, а у тебя не готов товар! Не отправлять же мне обязательный караван в Лхасу только с мешками четок!
— Для созревания лекарства нужно время. Я не могу ни ускорить, ни замедлить процесс. Это вам скажет любой знающий лама.
— Отправляй то, что уже готово. А травы дозреют в пути.
— Для трав тоже нужны определенные условия, хубилган. В пути их не будет, и мы привезем лекарям Лхасы негодный товар.
— Мне кажется, что ты просто тянешь время, Самдан, — вздохнул Гонгор и неожиданно проболтался: — а сейчас занялся ядами. Зачем они тебе в таком количестве и разнообразии? Кого ты собираешься травить в дацане?
Воры прячут краденое, а вор Гонгор не стеснялся им хвастаться! Самдан опустил глаза:
— Вы никогда не интересовались моей работой. Я делал лекарства те, какие считал необходимыми: летом от малярии, зимой от простуды… Лекарства от жизни нужны, как и лекарства от смерти… К тому же, на них можно хорошо заработать, хубилган!
Раньше, когда дело касалось дохода дацана, Гонгор был покладист и снисходителен. Но не на этот раз.
— Согласен, что и за яды нам будут платить золотом. Но не они — главный товар! Если хочешь, занимайся ядами сам, а другие лекарства пусть делают Байыр и Монгул! Если же тебе нечем занять своих ховраков, то я сам найду им работу.
От кого Гонгор все знает? Байыр и Монгул умеют молчать… Значит, есть кто-то еще, кроме дурака Нанжина и тупицы Чижона? Кто же? Ховраки мало разбираются в травах и лекарствах, выходит, в лаборатории побывал кто-то из знающих лам-лекарей?
— Я жду еще четверть луны, Самдан.
В голосе Гонгора была угроза, но Самдан только улыбнулся. Что он сделает с ним, если приказ не будет выполнен? Лишит сана, отлучит от дацана? Не так уж и велика утрата! Обидно, что Байыру и Монгулу ничем не помог…
— Я свободен, хубилган?
— Да, я все сказал.
А может, и нет таинственного умного соглядатая, а все гораздо проще? Гонгор вызвал к себе его ховраков, пообещал им первые ступени святости, и те, по простоте душевной, все ему рассказали, показав записи и рецептуру, образцы лекарств?
Вернувшись, Самдан сел за рабочий стол, заставленный весами, склянками, микроскопами. Обхватил голову руками, крепко и серьезно задумался…
Когда-то эту лабораторию открыл при дацане сам лхрамба, приняв приглашение Гонгора. Потом изготовил партию лекарств из местных трав. В Тибете их опробовали знатоки, похвалили. Гонгор посоветовал расширить производство, чтобы снабжать лекарствами не только лам дацана, но и продавать их. Самдан отложил свои научные опыты и занялся этим: дацан нуждался в деньгах, и просьба хамбо-ламы была понятной — хлеб, мясо и овощи тоже надо было за что-то покупать… Теперь же Гонгор вошел во вкус и требует, чтобы он окончательно забросил все свои дела и занялся только лекарствами, на которые хороший спрос!.. Фабрикантом решил заделаться? Мастерских ему мало, нужны заводы! А кто будет искать составы для красителей, изучать плесень, которая портит книги и танки, кто будет искать новые лекарства и учить лам распознавать болезни? Может, за это возьмется сам Гонгор?
— Я — лхрамба! — застонал Самдан. — Мне не нужны караваны и погонщики верблюдов, не нужны бесконечные ящики, мешки и коробки с лекарствами! Я не хочу делать одно и то же каждый день! Не хочу считать деньги и думать о том, как их заработать больше! Я вообще ничего больше не хочу!
На закате солнца в ворота «Эрдэнэ-дзу» постучали Жамц и Пунцаг, предъявив стражникам алуны далай-ламы Опережая гостей, дарга Чижон молнией полетел к Гонгору:
— Гости с алунами Поталы, хубилган!
— Что? — Гонгор отложил вилку и нож, отодвинул мясное блюдо. — Помоги мне переодеться!
Выходит, Панчен Ринпоче уже начал поход на запад? Но почему у его посланцев алуны далай-ламы? Неужели бог Тибета сам решил возглавить движение бурханов? А кто будет заниматься делами государства, которые совсем плохи?
«А я-то думал, что у меня еще есть время! — Гонгор запахнул полы халата, дрогнувшей рукой принял шапку. — Значит, сам Панчен Ринпоче не будет говорить со мной? Кого же он выбрал главой миссии?»
Жамц и Пунцаг уже входили в покои хамбо-ламы. Замерли на пороге в полупоклоне, приложив правые ладони к сердцу. А должны были опуститься на колени! Впрочем, посланцы самого далай-ламы имеют право и на большее: они неприкасаемы и стоят выше всех других лам. Любое их слово — приказ самого далай-ламы!
Гонгор растерянным жестом показал гостям на зеленый бархатный диванчик, мотнул головой Чижону. Тот исчез, а изо всех дверей покоев пошли ховраки и ламы с угощеньями на подносах и с разноцветными хадаками[91] в руках.
Жамц покачал головой:
— Только ванна, одежда и отдых, хубилган.
— Вы по делу Шамбалы? — спросил Гонгор.
— Да. Но об этом, хубилган, потом. — Жамц пожевал тонкими сухими губами. — Должны прибыть еще трое. Тогда и разговор будет обо всем!
У Гонгора отлегло от сердца. Значит, время еще у него есть, и он дождется ответа таши-ламы!
— Кто во главе миссии?
— Потом, хубилган. Обо всем, что касается Шамбалы, потом!
Да, этот не разговорится. Старый монастырский сухарь! А с молодого вообще ничего не спросишь: он и сейчас смотрит в рот своему гэлуну…
— Вы не говорили с таши-ламой?
— Нас отправил в «Эрдэнэ-дзу» сам далай-лама! Больше вопросов у Гонгора не было.
Поздно ночью пришедший в себя Самдан через подвернувшегося ему под руку какого-то ховрака вызвал Нанжина к себе.
— Кто эти новые люди?
— Я не знаю, гэлун! — перепуганный Нанжин затряс головой. — У них алуны Поталы! О-о…
У Самдана сладко заныло сердце: если к Гонгору приехали из Лхасы с проверкой, то этим непременно надо воспользоваться! Он знает про дела и делишки Гонгора такое, что далай-лама не оставит своего любимчика без наказания!
— Узнай все! Я тебе простил лхрамбу Бабыя, этих же гостей не прощу!
Нанжин изменился в лице:
— Они живут в покоях самого хубилгана!
— А у хубилгана нет ховраков? Пошел вон.
Потрескивали дрова в очаге, который никогда не гас. Огонь в нем поддерживал сам лхрамба, не доверяя этой ответственной работы никому, даже своим ховракам: они не умели определять температуру по цвету пламени и могли испортить все травы еще во время их сушки. Да и с выпаркой растворов они не умели справляться… Каким бы ни был добросовестным наставник, что-то важное из своих секретов он всегда оставляет при себе! А Байыр и Монгул и так знают достаточно, чтобы работать самостоятельно…
