Жестокий брак. Как мы влюблялись, женились и ревновали на протяжении веков - Ника Марш
Разумеется, интересы требовали – чаще всего! – мирного сосуществования с пограничными территориями. Если на расстоянии нескольких часов езды находится враждебно настроенный сосед, это опасно. Если за границей королевства расположился недовольный правитель, да еще претендующий на часть ваших собственных земель, – тоже складывается крайне рискованная ситуация. Так что самым логичным было заключать союзы с теми, кто находился близко.
Кастилия смотрела в сторону Арагона, Португалия – в сторону Кастилии, Наварра и Франция женили своих детей на протяжении многих столетий, Англия и Шотландия по многу раз венчали отпрысков, Англия и Франция также не единожды обменивались невестами… Со временем, разумеется, вставал закономерный вопрос: а как можно устроить новый брак, если в анамнезе семьи уже имеется несколько свадеб с той же стороной?
Европейские правители частенько обращались друг к другу «мой дорогой брат». Это было не только проявлением уважения, признанием, что государи равны друг другу по положению, но и чистой правдой. Церкви пришлось прикрывать глаза. Да и как поступить иначе, если к XVII веку породнились практически все?
Королева Кастилии и Арагона Хуана I в 1496 году вышла замуж за эрцгерцога Филиппа Австрийского из династии Габсбургов. Юношу прозвали Красивым, у него было множество увлечений в его бурной и не очень долгой жизни. Правда, портреты представляют нам человека с довольно мясистым носом, по-женски пухлыми губами и мешками под глазами… Однако сделаем скидку на мастерство художников XV века и то, что идеального сходства тогда еще не стремились добиться, важнее было подчеркнуть статус персоны. Так вот в королевском браке родились шестеро детей – четыре девочки и два мальчика.
Старшую, Элеонору, выдали замуж за престарелого португальского короля, который ранее был женат… на двух ее тетях. Изабеллу отослали достаточно далеко от дома, в Данию. Мария стала королевой Венгрии и Богемии, а Екатерину сосватали за нового португальского правителя, приходившегося ей двоюродным братом. На кузине женили и брата принцесс, императора Священной Римской империи Карла V. Последний отпрыск в семье, Фердинанд, взял в жены принцессу из Богемии.
Я не случайно так подробно рассказываю об истории этого рода. В последующие полтораста лет потомки упомянутых выше персон многократно переженились между собой.
Семейство Габсбургов, из которого они происходили, стало самым знаменитым правящим домом, спокойно допускавшим кровосмешение.
Император Карл V, самый богатый в XVI веке государь, являлся отцом множества законных и незаконных детей. Как мы помним, его матерью была Хуана I. В истории она куда больше известна как Хуана Безумная. Множество книг (и полотен) написано о том, как бедная женщина, безумно любившая супруга, сошла с ума после его смерти. Как она путешествовала по королевству одетая в черное платье и во время каждой остановки открывала гроб с телом Филиппа и покрывала умершего поцелуями…
Современные исследователи наверняка поставили бы Хуане диагноз. Если бы не одно «но». Вполне вероятно, что женщина не была безумна. Точнее, сошла с ума окончательно намного позже. Дело в том, что она считалась наследницей Кастилии, а после смерти отца – еще и Арагона. В то время он был жив и вполне здоров. Более того, намеревался вступить во второй брак (что впоследствии и сделал). Так что королева-вдова и ее интересы мало занимали Фердинанда Арагонского. Он отстаивал собственные, распространяя слухи о безумии дочери. Это было невероятно удобно – запереть Хуану под благовидным предлогом! Тогда отец получил бы власть над Кастилией (пока подрастают маленькие внуки), а там, как говорится, поглядим…
Кроме того, кастильские кортесы не очень-то приветствовали правительницу-женщину. Конечно, они уже пережили правление хваткой и энергичной Изабеллы, но Хуана явно недотягивала до матери ни в плане харизмы, ни в плане силы духа. Кроме того, она совершила ошибку, которую ей не собирались прощать, – потребовала признать ее супруга кастильским королем. Филипп, напомню, приехал из Нидерландов. Он принадлежал к дому Габсбургов и мог быть консортом при Хуане, но не самоличным правителем (а мечтал как раз об этом). Так что кортесы испытывали недовольство и, когда скончался Филипп, не слишком обрадовались перспективе оказаться под властью слабой женщины.
Хуана ездила по королевству в надежде заручиться поддержкой. Разумеется, она перемещалась в черном вдовьем одеянии. Открывала ли вдова гроб или байку придумали специально, чтобы опорочить ее, сказать довольно-таки трудно. Однако именно версию о том, что королева сошла с ума, приняли как основную. Это позволило заточить Хуану в монастырь, где она провела 51 год. Как раз там, скорее всего, бедняжка потеряла рассудок. Описание ее покоев, поведения в обители наталкивает на мысль, что там она утратила над собой контроль. Преданная собственным отцом, равнодушно забытая сыном-императором…
Итак, отпрыск Хуаны стал обладателем главной европейской короны – Священной Римской империи. У него была только одна горячо любимая жена – и множество любовниц. Его старший сын, испанский правитель Филипп II, женился четыре раза: на двоюродной сестре Марии Португальской, на английской королеве Марии Кровавой, на прелестной французской принцессе Изабелле и последний раз на Анне Австрийской – его родной племяннице по матери и дочери его двоюродного брата по отцу…
Старшая дочь Карла V вышла замуж за кузена и получила титул императрицы Священной Римской империи. У них появилось на свет 16 детей, из которых пятеро умерли во младенчестве или родились мертворожденными. А остальные…
Сын, Рудольф II, к примеру, прославился многочисленными чудачествами. «Он обладал глубоким умом, – писал о нем немецкий историк Фолькер Пресс, – был дальновидным и рассудительным, обладал сильной волей и интуицией, необходимой для правильной оценки расстановки политических сил. Однако ему был присущ такой серьезный недостаток, как робость, причиной которой была склонность к депрессии. На этой основе у него развилось стремление к авантюристическому бегству от действительности, выражавшееся в нереальных планах»[109]. Прекрасно образованный, начитанный, говоривший на нескольких языках, правитель тем не менее постоянно попадал под влияние всевозможных шарлатанов. Рудольф легко верил, что ему приносят в дар гвозди из Ноева ковчега, мог выложить крупную сумму за частицу одеяния Иисуса. «Он безумен!» – говорили в Европе. Да и как иначе можно было воспринимать рьяное увлечение астрологией и алхимией, поиски философского камня
