Собиратель Сухоруков - Василий Кленин
Он до последнего надеялся, что я не стану проверять.
— Приведи этих людей. Хочу посмотреть на них.
На минутку мне стало страшно за здоровье имачаты. Но тот все-таки оправился и решил блефовать до конца.
— Как скоро нужно их собрать?
— Ну, хоть до заката управишься?
— Постараюсь…
Жители Горловины суетились практически до заката — почти два часа. В итоге на берегу собралась пестрая группа — 14 человек. Среди них была пара явных мальчишек, лишь недавно прошедших посвящение. А один при всем желании не тянул на статус «молодой человек» — слишком много седины. У пятерых даже были копья, трое неуверенно держали атлатли. Остальные: кто с дубиной, кто с копьем.
Полное фиаско.
Я бросил выразительный взгляд на имачату.
— Собирай людей, говорить буду.
И я говорил. Говорил, как важно нашему народу быть готовым к любой беде, как важно следовать моим указаниям, ниспосланным мне самим Золотым Змеем, как я от сердца оторвал часть податей ради блага народа… И как подло поступил имачата, наплевав на мои распоряжения.
— Люди, смотрите на него! Больше это не ваш имачата! Он будет наказан, а половина его имущества пойдет в казну! Вам придется выбрать себе нового имачату, но ни сына, ни внука, ни брата этого человека! И пусть новый имачата помнит: ополчение необходимо собрать. Хорошо вооруженное и защищенное. Если он этого не сделает — подать всей Горловине будет увеличена вдвое!
Народ зашумел. Я сделал всё возможное, чтобы направить ненависть не на себя, а на старого имачату… на которого было больно смотреть.
— Но я помогу вам, люди! Чтобы вам было легче создать ополчение, вы получите в помощь опытного воина.
Я сделал знак. От ряда черных отделился старый знакомый — здоровяк Лапа Ягуара. Он, как и остальные, заранее знал, что ему предстоит делать: формировать отряды в селениях. Потому в дорогу я старательно отбирал людей конкретного типажа: которые могут подчинять и видом, и криком, и взглядом. Не надо особо выдающихся боевых навыков или ума. Только внушительность и исполнительность. Лапа Ягуара был идеальным образцом.
— Этого воина Черной Горы вы будете поить и кормить до тех пор, пока у вас не появится настоящее ополчение из двадцати человек. Потом он вернется в Излучное. Так что в ваших интересах его слушаться, ибо ест Лапа Ягуара много.
В дальнейший путь мы отправились сразу — прямо в ночь. Воины на берегу отдохнули, даже немного покемарить успели. И к утру наш отряд отказался около второго селения. Здесь ситуация повторилась один в один. Имачата и его семья были подвергнуты люстрации, а, поскольку вождь посмел вякнуть, последнего еще и выпороли. В селении был оставлен золотой воин из самых прожорливых, а мы двинулись дальше.
Следующей остановкой стало Крыло. Здесь мое воинство (да и я сам) хорошенько отоспались, затем я встретился с Кочи, обсуждая текущие дела. Проверил свои экспериментальные поля с удобрениями. По счастью, растения взошли практически везде. Наибольший эффект, конечно, дал навоз, но и компост неплохо себя показал. Зола состязание явно проиграла: часть делянки фасоли вообще пожелтела, маис уступал в росте соседям. То ли не для всякой земли зола подходит, то ли не для всяких растений. В любом случае, идея с удобрениями дала положительные результаты. Я нашел верховного жреца Ецли-Ицла и детально обсудил с ним будущий сев на храмовых участках. «Подарил» ему весь накопленный навоз тапиров, рассказал, как делать компост, как применять удобрения.
Если в этом году, истощенные храмовые земли дадут хороший урожай, то на третий год моего здесь существования на удобрения целиком перейдут Крыло и Излучное. А это уже серьезный сдвиг в аграрном деле. Жаль только навоза маловато. Интересно, как с этой задачей справятся пекари?
В общем, в старой столице мы застряли на два полных дня и три ночи. Я старательно не спешил, чтобы панические сплетни смогли опередить меня. Разводить «на бабки» всех имачат моей «империи» у меня не было желания — так можно нажить очень много недовольных. Пусть подготовятся к моему приезду. Для меня главное: чтобы ополчения появились.
И верно! Чем дальше я двигался по реке и ее притокам (следуя своей карте поселений), тем лучше были подготовлены отряды! Почти все имачаты гордо выставляли свои двадцатки, о которых я даже спросить не успел. Лишь в паре селений вожди не смогли использовать полученную фору времени: им досталось по всей форме. А в остальных случаях, я решал по ситуации. Если у имачаты оказывалась чересчур хитрая морда, и был шанс, что ополчение «расформируют», едва только моя флотилия скроется за поворотом — я оставлял в селе какого-нибудь прожорливого воина: черного или золотого.
Были и исключения. В селении у северных отрогов гор (в том самом, которое я «героически спасал» от горцев на заре своей «императорской» карьеры) имачата потрудился не за страх, а за совесть. Его отряд был полностью укомплектован, практически все имели не только копья, но и щиты, некоторые вообще стояли в тканевых доспехах! Более того, они уже опробовали себя в бою, совершив небольшой рейд в горы. Я от всей души отблагодарил вождя и подарил ему несколько матерчатых «кирас».
Так, за две недели, я объехал почти все свои владения, завалил плоты имуществом четырех имачат, оставил в разных общинах двенадцать самых прожорливых воинов. Но главное — серьезно укрепил свою власть на местах. Теперь любой имачата должен понимать, что его положение зависит целиком от моего расположения.
Ну, и ополчение вскоре должно появиться.
В самом радужном настроении вернулся я домой, в уютную Аграбу… чтобы узнать, что от меня сбежал Носаченыш.
Глава 15
Жирные черные мухи
— Где он? — глухо спросил я, старательно не глядя на Ночку.
— Я не знаю, владыка, — девушка опустилась на колени, бессильно свесив руки. На подол рубахи капали редкие крупные слезы.
— Не лги мне! Что случилось? Куда он ушел?
— Он ничего не говорил мне. Я совсем ничего не знаю. Честно! Пусть желтоглазый Кот пожрет меня, если это неправда! — она, наконец, подняла на меня взгляд.
— Ушел молча. Не попрощался, — добавила она позже, чтобы хоть как-то сгладить тишину.
— Мы упустили его, — вздохнул Черный Хвост. — Как только ты уехал, владыка, он начал пропадать. Черные, конечно, встревожились. Но первый раз его ночью у бабы безродной нашли. Потом оказалось, что он на охоту ушел с местными. А после опять незаметно исчез, да так, что мы и не забеспокоились. Только на второй день
