Скрижаль Тота. Хорт – сын викинга [сборник] - Виталий Дмитриевич Гладкий
Впрочем, практически каждый путешественник, тем более – богатый, в любой момент мог предстать перед Творцом всего сущего; разбойники и грабители, опасаясь разоблачения, редко кого отпускали подобру-поздорову.
Снова покопавшись в переметных сумах, юный воришка опять тяжело завздыхал и взял в руки футляр. Он уже знал, что там лежали пергаментные листки, испещренные непонятными знаками, но они не представляли для него никакой ценности, хотя явно были старинными (в этом юный воришка знал толк).
Пергамент был просто превосходным – мягким и тонким; его выделка представляла собой своего рода совершенство. Но и это еще не все – он был черным, а текст написан золотыми буквами! Вернее, письменами, больше напоминающими детские каракули и рисунки, нежели латинский шрифт.
Наверное, знающие люди могли бы заплатить за старинную рукопись большие деньги, да где таких состоятельных умников найдешь в Аахене? Разве что отнести в императорское книгохранилище, дабы предложить ворованную находку придворному библиотекарю. Вот только оттуда ему будет в лучшем случае прямой путь в темницу, а в худшем – на эшафот.
Двенадцать лет не помеха для судейских крючкотворов огласить обвинительный приговор ребенку. И палачу все равно, на какую шею примерять пеньковую веревку с петлей на одном конце, – на толстую, бычью, какого-нибудь разбойника, или на шейку юного воришки, тонкую, словно цыплячья ножка.
Однако сам футляр вполне можно сбыть за хорошую цену. Его изготовили из толстой бычьей кожи с тиснением, а горловину и крышку отделали серебряной сканью и чеканными ободками. В общем, футляр показался мальчишке не только дорогим, но и красивым, а скупщик краденого, херр Альдульф, падок на подобные вещицы.
Бросив прощальный взгляд на безмятежно почивавшего постояльца «Экс-ля-Шапели», юный воришка бесшумно вылез в окно, шустро, как белка, поднялся по веревке, снабженной узлами, на чердак, откуда, перебравшись на крышу соседнего здания, преспокойно спустился по припасенной загодя веревке с узлами в узкий грязный переулок, и был таков…
Путник проснулся, когда солнце уже перевалило за полуденную черту. Спустившись в таверну, он резко потребовал у толстого, как винная бочка, хозяина (которого аахенцы прозвали Жирная Гузка; на самом деле его имя было Гаро):
– Обед, милейший! Почему раньше меня не разбудили?
– Простите, мессир, но на этот счет не было никаких указаний…
– Ладно… – пробурчал путник, усаживаясь за отдельный стол, который находился в дальнем углу таверны. – Я голоден как волк! Что там у тебя есть? Мечи все на стол!
– Всенепременно!
Гаро исчез на кухне, откуда вскоре появился давешний мальчик, который начал носить разнообразную еду. В качестве выпивки постояльцу было предложено превосходное пиво, гордость «Экс-ля-Шапели». Его варил сам хозяин заведения по старому дедовскому рецепту. Три кружки этого напитка могли сшибить с ног даже лошадь.
Из еды юный слуга принес кашу из подслащенной медом пшеничной муки и свежего молока, цельного каплуна, зажаренного на вертеле, и свежеиспеченные пироги с рыбной начинкой. Мужчина остался доволен – такую кашу подавали только высокородным господам.
Простолюдины ели овсянку, приготовленную на пахте, а купцам и монахам полагалась каша из перловой крупы и молока. Поданную мальчиком кашу пришлось резать ножом – она была твердой, как кирпич-сырец, тем не менее на вкус оказалась превосходной.
Каплун тоже был выше всяких похвал. Обычно жареное мясо доваривали в бульоне, в том числе и куриное, и при такой обработке оно теряло не только свою аппетитную хрустящую корочку, но и вкус.
Однако кухня Жирной Гузки, похоже, несколько отличалась от других заведений подобного рода. Каплун источал умопомрачительные запахи, от которых потекли слюнки, светился приятной румяностью и его только что сняли с вертела. Видимо, папаша Гаро любил экспериментировать – для привлечения клиентов.
Мужчина обвел взглядом помещение таверны и не без удивления констатировал, что народу в нем прибыло; и это несмотря на то, что обед давно закончился! Многие явно были завсегдатаями и пришли отведать знаменитого пива папаши Гаро, но хватало и приезжих. Наверное, им, как и мужчине, еще в пути посоветовали остановить свой выбор на «Экс-ля-Шапели».
Гаро священнодействовал за стойкой, раздавая указания своим кнехтам[7] направо и налево. Их оказалось двое (сколько насчитывалось поваров и кухонной прислуги, было неизвестно) – знакомый путнику шустрый мальчик и медлительный долговязый дылда, которому недавно исполнилось шестнадцать лет.
Судя по его невыразительному лицу с остановившимся взглядом свинцово-серых глаз, он был идиот. Тем не менее, службу свою нес исправно. И даже мог сосчитать деньги.
Неожиданно мужчина, который расслабленно допивал вторую кружку крепчайшего пива папаши Гаро, насторожился. У стойки происходил скандал. Знатный путешественник со слугой (по виду оруженосцем) требовал заказанную загодя комнату.
Жирная Гузка вертелся, как вьюн на сковородке, объясняя, что тот изрядно опоздал, и ему пришлось, чтобы не терять деньги, сдать комнату другому постояльцу. И если господин настаивает на своем праве занять ее, то пусть сам с ним договаривается. И указал на обедавшего путника.
Рассерженный господин, явно аристократ, быстрым шагом подошел к столу мужчины и резко сказал:
– Вы должны освободить комнату! Немедленно! Она по праву моя!
Мужчина неторопливо отставил недопитую кружку в сторону, лениво потянулся, и, недобро глянув на сердитого наглеца, вежливо спросил:
– С какой стати она ваша, уважаемый? Это постоялый двор, смею заметить. Здесь все равны. Кто первым явился, тот и занимает свободное место.
– Дьявол! – выругался настырный господин. – Вы знаете, с кем разговариваете?!
– Увы… – На лице мужчины появилось унылое выражение. – До сих пор не имел чести.
– Я Геррик из Вайсенбурга!
– Для меня ваше имя – пустой звук. Уж извините.
– Ах, так! Надеюсь, вы рыцарь? Впрочем – ко всем чертям! Неважно, кто вы, у вас есть меч. Хаусхерр! – Скандалист обернулся к папаше Гаро, который наблюдал за развитием событий с неподдельным интересом.
Жизнь в Аахене была пресной, без особых приключений (если не считать разбойных нападений и мелких краж), поэтому Жирная Гузка предвкушал занятное развлечение в виде дуэли. Неважно, кто из господ окажется победителем; в любом случае он будет в выигрыше. После поединка аахенцы валом повалят в «Экс-ля-Шапель». Ведь узнать сногсшибательную новость из первых рук значительно интересней, нежели пользоваться слухами, которые нередко все переворачивают с ног на голову.
– Хозяин, веди нас на задний двор! – приказал Геррик из Вайсенбурга.
Он опасался, что схватка на площади, возле двери таверны, привлечет внимание стражи и многочисленных зевак, которые помешают ему быстро прикончить наглеца, который
